О тех, кто не слушает добрых советов (СИ) - "Чемерица" - Страница 168

– Серебряной Крови, наверное, время понадобится, чтобы собраться с мыслями, – предположила хускарл, запихивая скомканный меховой плащ в свой рюкзак. – Все же он буквально только что овдовел.

– Ты его недооцениваешь. – Банри уложила свои пожитки и затянула лямки заплечного мешка. – Такие, как он, не особо сентиментальны, то, что милейший Тонар слезы лил во время нашего ухода – скорее, следствие шока, он же совсем не ожидал такого поворота событий. Будь уверена, он скоро оправится, если уже не оправился. Нам нужно убираться из города, да поживее.

С Клеппом Банри расплатилась давно, так что теперь они с Лидией просто по возможности незаметно выбрались из таверны и огляделись. Стражи, подозрительное дело, между входными дверями «Серебряной крови» и воротами не наблюдалось. Имперка подавила трусливое желание немедленно бежать к конюшням, но Элтрис ждал ее в храме Талоса, чтобы узнать новости, и оставить его на съедение Тонару женщина никак не могла.

– Иди за лошадьми, – сказала она Лидии и отправилась в Святилище.

Едва открыв дверь, Банри почуяла неладное. Только спустя мгновение она поняла, что не так – в глубине помещения слышался звук дыхания троих человек, а не одного, конечно, это могли быть другие прихожане, но почему же тогда здесь так разит кровью?.. Имперка достала меч из ножен и медленно спустилась к статуе Талоса.

– Мы ведь тебя предупреждали – а ты опять за свое.

В храме было очень темно, только изваяние самого Талоса было на виду, а углы терялись во мраке, силуэт стражника, вынырнувший из темноты, на фоне света десятков свечей, окружающих статую, казался совсем черным.

– Теперь нам придется повесить все последние убийства на тебя, – мирно сообщил солдат, и с двух сторон к нему подтянулись еще двое. – Свидетельские показания править... Улики подкидывать... Эх, сколько же работы!

– Что вы сделали с Элтрисом? – дрогнувшим голосом спросила Банри.

– То же самое, что и со всеми дикарями, которым не нравятся наши порядки. Тонар и Маданах все держали на мази, пока вы с этим раскрашенным недоумком не начали свои «поиски правды».

Стражники медленно двинулись к женщине, собираясь взять в клещи, и она быстро прижалась спиной к стене, выставив меч вперед.

– Что ж... – проговорил первый. – Тебе хотелось узнать, кто стоит за убийствами? Ты с ним встретишься в Сидне. Успеешь даже подружиться с «Королем в лохмотьях», ведь вы с ним до смерти не расстанетесь.

Солдаты глумливо расхохотались. Банри стиснула зубы и процедила:

– Живьем я не дамся!

– Значит, тут ты и подохнешь, сука! – взревел левый и замахнулся мечом.

Драться с ними оружием имперка не собиралась, мало того, что мечом она владела отвратительно, так и противников было втрое больше. Но два Слова Морозного дыхания живо охладили пыл «стражей закона» во всех смыслах. Когда Банри отдышалась и слезящимися глазами осмотрела Святилище, то увидела всю троицу валяющейся у подножия лестницы. Они выглядели хорошо промороженными кусками мяса, правда, один стражник еще дышал. Банри без всякой жалости проткнула его горло мечом, пальцами стерла с клинка кровь и убрала его в ножны.

Элтрис лежал у подножия изваяния Талоса. Ран на нем было столько, что рубаха юноши превратилась в окровавленные лохмотья, а тело под ней напоминало фарш. Кровью было заляпано все основание в виде змея и ступни статуи, отдельные брызги доходили до колен Талоса; алтарь в форме обломка меча и вовсе был залит липкой красной жидкостью сверху донизу. Вот тебе и талосопоклонники. Прекрасно понимая, что молодой человек мертв, Банри присела перед уже остывающим телом и попыталась нащупать пульс, глупо, разумеется, но идиотская надежда, что парень еще жив, никак не хотела оставлять ее. Имперка отрешенно смотрела на труп никак не меньше минуты, потом сняла обручальное кольцо с его пальца – чтобы позже отдать Риаде – и пошла к лестнице, обогнув промерзших покойников.

Разумеется, ее Крик только мертвый бы не услышал, стоило ли удивляться, что со всех концов Маркарта к храму Талоса стекалась стража. Банри спрыгнула на нижний уровень, неловко приземлилась и похромала было мимо трактира, но услышала:

– Стой! Именем ярла, приказываю тебе остановиться!

«Именем ярла, ишь ты!» подумала имперка и припустила к воротам. Оттуда навстречу ей показалась взмыленная Лидия. На ее обнаженном мече крови не было, и Банри решила, что стража за стенами города пока не успела сориентироваться.

– Мой тан!..

– Сколько солдат там, снаружи? – спросила имперка, краем глаза следя за приближающимися стражниками.

– Двое у ворот, еще сколько-то в башнях, и несколько патрулируют подъезды к Маркарту, – упавшим голосом отчиталась Лидия.

– Ясно. Значит, вдвоем нам точно не прорваться. – Банри втянула воздух сквозь сжатые зубы и сунула компаньонке испачканное кольцо Элтриса. – Вот, отдай Риаде, только кровь сотри. Скажи, мне очень жаль, они убили его еще до того, как я пришла... – Она оглянулась – солдаты были уже совсем близко. – Теперь убирайся, да поживее.

– Но, мой тан...

– Убирайся! Найди Дельфину и Эсберна! Не знаю как, но найди! Расскажи им, что случилось! – Банри с силой толкнула застывшую телохранительницу к воротам. – Да иди же ты!

Лидия наконец-то отмерла и побежала к выходу из города, бряцая оружием. Двое из отряда нагнавших имперку стражников немедленно последовали за ней, Банри только оставалось надеяться, что хускарл успеет удрать, прежде чем они поставят на уши весь караул снаружи. Оставшиеся солдаты окружили Готтлсфонт, и один из них, видимо, главный, гаркнул:

– Ни с места! Ты под арестом по обвинению в убийстве и заговоре против Маркарта!

– Это не я. Меня оболгали.

– Нечего меня дурить! Благонадежные свидетели видели тебя на месте нескольких убийств. Так же нам известно о случаях твоего подозрительного поведения в городе. А теперь заткнись и пошли.

Один из солдат подступил к Готтлсфонт с веревкой, а еще двое быстро разоружили подозреваемую, пока первый обматывал запястья имперки пенькой. Потом ее потащили куда-то за «Серебряную кровь», а капитан с ухмылкой в голосе заметил:

– Советую запомнить, как выглядит солнце. Из Сидны не сбегают. Никто.

Комментарий к Заговор Изгоев * ориг. Uaile

====== Никому не сбежать из Сидны ======

Банри до последнего надеялась, что с ней обойдутся по закону, но, как оказалось, надеяться не стоило. Большая часть ее сопровождающих по пути в шахту рассосались, и рядом с имперкой осталось всего двое солдат. Когда ее заволокли в черный зев Сидны, женщина повертела головой и осмелилась задать вопрос:

– Когда меня будут судить?

Стражники в ответ расхохотались и потащили пленницу дальше в темноту. Банри догадалась, что ее уже заочно признали виновной, потому что так сказал Тонар Серебряная Кровь. Конвоиры перебросились с кем-то в темноте парой слов, втащили заключенную в какую-то камеру, вырубленную в скале, и вытолкнули ее на середину помещения. Через минуту в камере объявилась орчиха громадных размеров, окинула Банри взглядом, размяла пальцы и бросилась в атаку.

...Они отобрали у нее все, вплоть до нижнего белья. Не обошлось и без травм, Готтлсфонт в процессе разоблачения сопротивлялась, за что получила с десяток пинков и затрещин от орчихи. Последним тюремщица забрала у нее древнее золотое ожерелье с сапфирами, с которым Банри не расставалась с тех самых пор, как нашла его в Устенграве; имперка дождалась, пока орчиха начнет расстегивать тугой замочек, и с силой погрузила зубы в ее руку. Челюсти она разжала, только когда один из стражников полоснул ее мечом по предплечью, хорошо хоть не глубоко. Поскольку отъему украшения пленница противилась куда сильнее, чем изъятию трусов, представители власти уверились, что оно много ценнее, чем кажется на первый взгляд, и один из солдат в приказном порядке велел отдать побрякушку страже. Орчиха подчинилась, недовольно сопя, а Банри поняла, что ее амулет либо получит ублюдок Тонар, либо его пропьют всей казармой. Тюремщица удалилась вместе с остальными вещами имперки, сердито бурча что-то под нос. Голая Банри выпрямилась, зажимая рану на руке, прикрываться ей показалось глупо и недостойно, но слушать комментарии этих скотов в зеленых плащах было почти невыносимо. Имперка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, что в таких условиях было, мягко говоря, непросто. Больше всего ее удивляло, что стражники не попытались воспользоваться случаем и оприходовать ее прямо на месте. Вернулась орчиха и швырнула пленнице пару грязных штанов и веревочный пояс. Банри живо натянула одежду, пачкая мешковину кровью, потуже затянула веревку и поняла, что чего-то не хватает.