Поверженый король (СИ) - Аввакумов Александр - Страница 84

— Вот что, дорогие товарищи. Работу вашу по раскрытию преступления в отношении Груздева считаю крайне неудовлетворительной, в связи с чем, ставлю вас в известность, что об этом будет доложено руководству министерства и соответствующими выводами для вас. А сейчас ваши сотрудники под вашим чутким руководством составят новый план оперативно-розыскных мероприятий с нормальными рабочими версиями и приступят к выполнению намеченных мероприятий. Тем, кому тяжело работать, предоставляется возможность написать рапорт об увольнении из органов. Сейчас, когда стоят все предприятия, эти люди едва ли найдут себе работу. Это, между прочим, касается и вас лично, товарищи руководители. Заслушивание назначаю на завтра, на двадцать часов.

Я отпустил руководителей. Оставшись один, я поднял трубку телефона и стал звонить Костину. Дозвонившись до него, я коротко доложил о состоянии организации работы в отделе милиции, о полном бездействии начальника ОУР и заместителя начальника отдела по оперативной работе. Костин одобрил мои действия и посоветовал мне не обращать внимания на возможные угрозы в мой адрес. Положив трубку, я собрался и поехал устраиваться в гостиницу.

Утром я встретился с женой Лобова. Несмотря на её негативное отношение ко мне, после того как она наняла Геннадия Разина, она была изрядно напугана убийством Груздева. Мне удалось склонить её к откровенности, в результате чего я узнал от неё, что ей и Груздеву угрожал убийством бывший соучредитель Груздева, некто Челадзе. Личность этого человека заинтересовала меня, и я прямо из дома Лобова дал команду, чтобы его доставили ко мне.

Валентина за эти четыре месяца сильно сдала. Под её глазами появилась нездоровая темнота, волосы словно подёрнуло снегом. Разговаривая с ней, я узнал, что она по просьбе её мужа переписала записанные на её имя акции.

— Валентина, скажи, на какие деньги ты сейчас живёшь, если ты отдала все свои активы, ведь ты после свадьбы нигде не работала, — поинтересовался я у неё.

— Сейчас у меня один лишь источник, это магазин, — сказала она. — Если его отберут, тогда совсем конец. Сейчас пока не решён вопрос с бизнесом Груздева, им управляет его директор, некто Никульшин. Кто он такой, я не знаю и сейчас боюсь, что меня могут убить, так же, как и Груздева, чтобы совсем отобрать у меня этот бизнес.

Теперь картина для меня стала проясняться. Лобов по неизвестной мне причине стал лихорадочно сбрасывать свой бизнес совершенно посторонним людям. Это говорило о многом, в том числе и о том, что ему не совсем хорошо в изоляторе. Именно это, на мой взгляд, было важным для сброса акций. Таким образом, Лобов, по всей вероятности, пытался сохранить свою жизнь и своё положение в изоляторе. В отношении Челадзе тоже всё было понятно. Сейчас, когда все дела Лобова пошли вниз, он решил напомнить о себе. Если суд встанет на сторону Челадзе, то ему может отойти не только половина бизнеса Груздева, но, возможно, и весь его бизнес.

Посидев у жены Лобова для приличия ещё минут пятнадцать, я собрался и, попрощавшись с Валентиной, направился в отдел милиции.

Приехав в отдел милиции, я сразу же прошёл в кабинет начальника отдела. Минут через десять в кабинет вошёл Челадзе, которого мне доставили сотрудники патрульно-постовой службы. Судя по внешности Челадзе, последний был изрядно напуган приглашением в милицию. Посмотрев на него, я решил использовать данный фактор в работе с ним.

— Гражданин Челадзе, почему Вы решили разделаться со своим бывшим соучредителем Груздевым? Только не говорите мне, что Вы к нему не приезжали с ребятами из Челнов и не угрожали ему убийством. У нас имеются свидетели Вашего посещения Груздева, которые подтвердят Ваш приезд и Ваши угрозы в его адрес.

Большие глаза Челадзе сделались ещё больше, и мне показалось, что они были готовы просто выкатиться из глазниц.

— Кстати, моя фамилия Абрамов, я заместитель начальника управления уголовного розыска, и прибыл в Елабугу по особому распоряжению руководства министерства.

Я сделал паузу и посмотрел на него, который, похоже, находился в предобморочном состоянии.

— Так говорите же, Вы что, язык проглотили? — я ударил кулаком по столу.

Он заморгал глазами, как это делают дети перед тем, как заплакать, и, заикаясь, произнёс:

— Я не убивал Груздева. Делайте со мной всё, что угодно, но я не убивал его. Его убили люди Алика из Челнов. Алик мне лично предложил отжать бизнес Лобова. Говорил, что Лобов сейчас ничего собой не представляет, и не сможет ничего ему сделать. Что его стригут все, кто хочет. Мы с ним договорились наехать на Груздева и для начала отобрать мою половину, а уж затем попытаться отобрать и остатки. Груздев не испугался нас и отказался передавать нам половину бизнеса, принадлежащего Лобову. Говорил, что он просто не может этого сделать по юридическим соображениям, так как эта часть официально оформлена на жену Лобова. Я на всякий случай обратился в суд, но Алик велел мне самому переговорить с ней. Я встретился с Валентиной, но она, как и Груздев, отказалась мне передать свою часть без разрешения Лобова. Именно после этого Алик решил убрать Груздева, чтобы напугать Валентину. Кто убивал Груздева, я не знаю.

— Всё рассказал или нет? — спросил я его.

Челадзе закивал, давая понять мне, что всё рассказал без утайки.

— Что будет со мной? — поинтересовался он у меня. — Вы меня не увезёте в Казань, на Чёрное озеро?

— Не знаю, ещё не решил, — ответил я ему. — Вот возьми бумагу и всё изложи письменно. Укажи, когда и при каких обстоятельствах познакомился с Аликом, ну, короче, всё, что ты с ним делал и о чём вы говорили.

Я поднял трубку и связался со следователем городской прокуратуры Гришиным Евгением Ивановичем. Доложив ему вкратце показания Челадзе, я попросил его допросить его и закрепить процессуально его показания.

Заслушивание началось в строго назначенное время. На этот раз передо мной отчитывались все сотрудники, отвечавшие за отработку выдвинутых версий. Отчёты сотрудников розыска позволили мне выстроить довольно чёткую картину произошедших серьёзных изменений в оперативной обстановке в городе за последнее время.

После ликвидации группировки Лобова в городе и районе резко возросло количество преступлений. Остатки группировки раскололись на несколько групп, которые стали претендовать на остатки империи. То здесь, то там вспыхивали драки, переходящие иногда в перестрелки. Отсутствие единого лидера преступного мира лихорадило город, и жители города и района стали даже положительно оценивать действия Лобова, ребята которого всячески пресекали все эти незначительные для милиции кражи и грабежи в городе и районе. Вот и сейчас, слушая доклады старших групп, я ощущал в этих докладах порой нескрываемое сожаление по Лобову, в бытность которого органам милиции жилось значительно спокойнее.

Я интересовался у каждого сотрудника о его оперативных позициях среди членов группировки Лобова и Алика, но, к моему великому сожалению, оперативный состав уголовного розыска города подобных позиций не имел.

Я доложил им о показаниях Челадзе в отношении убийства Груздева и приказал Антонову и Хусаинову организовать мероприятия по задержанию Алика. Я тогда ещё не знал, что мой приказ о задержании Алика станет ему известен буквально через тридцать минут после окончания совещания. Что утром, за полчаса до прибытия группы, он и три его ближайших товарища по группировке выедут из Челнов и будут скрываться в Москве около трёх месяцев. Но это станет известно потом, а сейчас я требовал от сотрудников максимальной самоотдачи в работе по раскрытию этого преступления.

Отпустив сотрудников, я доложил Фаттахову и Костину о показаниях Челадзе, о направлении в Челны оперативной группы для задержания Алика. Костин, выслушав меня, приказал возвращаться в Казань, оставив вместо себя Гаврилова.

Утром я выехал в Казань.