Кровь на колёсах (СИ) - Аввакумов Александр - Страница 66

— Тогда скажите, что вы от меня хотите? Может, мой дом, машину?

— Нет. Этого мне тоже от вас не нужно. Мне нужен Шиллер, его связи и так далее.

— А кто это такой? Я не знаю такого, — искренне удивился он.

— Не валяйте дурака, Аскаров. Вы же умный человек. Неужели мы не договоримся? Кто для вас Шиллер? Никто! Неужели ваша свобода не стоит его?

Глядя на поведение Аскарова, я сразу понял, что тема свободы для Аскарова весьма актуальна. Совсем недавно он повторно женился на молодой казашке и в настоящее время усиленными темпами возводил новый дом, оставив старый своей прежней семье.

— Для кого вы строите дом? Или еще надеетесь, что молодая жена будет вас ждать, плакать ночами и бегать к вам с передачками? Я бы на вашем месте на это не сильно рассчитывал! Если вас посадят, в чем я не сомневаюсь, она вас сразу выпишет. Попробуйте потом прописаться в новый дом! Не получится. Анкета у вас будет не та. Есть судимость!

Глаза Аскарова заблестели сквозь щелочки. Я попытался угадать, о чем он думает, но было совершенно невозможно уловить ни его взгляда, ни выражения лица.

— Я не знаю, где сейчас Шиллер, — пробурчал он. — Слышал, что уехал, куда конкретно — не знаю.

— А вы поинтересуйтесь, может, и узнаете, — настаивал я, невольно подражая бурчанию собеседника. — Стучите, и вам откроется. По-моему, так говорил Иисус? А сейчас, Аскаров, вы напишете мне все, что знаете о делах Кунаева. Не смотрите на меня так. Помните, своя рубашка ближе к телу.

Я достал несколько чистых листов и протянул их Аскарову.

— Я боюсь их, — безвольно сказал он. — Они меня убьют за это.

— Аскаров! Если я тебя закрою, они тебя и так убьют, скажешь мне что-то или нет. Может, тебе напомнить смерть Измайлова? Это ведь ты его убил, я знаю. Так что пишите, может быть, и выживете, вот вам мой совет.

Лицо Аскарова вновь покоричневело.

— Я не убивал Измайлова! Я с ним разговаривал, но не убивал!

— Пишите, Аскаров, пишите. Мы разберемся, кто убил.

Аскаров писал долго, больше трех часов. Китель на его спине взмок. Когда он встал со стула, мне показалось, что он сбросил несколько килограммов.

— Ну что, теперь легче? — спросил я. — Так это было всегда, вот почему люди и исповедовались перед священниками. А я вот стал батюшкой для вас.

Он опять присел — ноги не слушались. Ему явно нужна была передышка.

Положив его рукопись в сейф, я налил ему чай. Он молча выпил, посидел еще минут пять, после чего тяжело поднялся и, шатаясь, направился к двери.

— Аскаров, не забудьте, мне нужен Шиллер! — напомнил я вдогонку.

Дверь за ним закрылась, и в кабинете снова стало тихо. Но передышки не получилось — зазвонил телефон. Я снял трубку и услышал мужской голос:

— Я от Расиха. Мой адрес: улица Мира, дом одиннадцать, квартира три. Машина стоит на улице Целинников, недалеко от больницы.

Не дожидаясь ответа трубку повесили.

Я вышел из кабинета и направился в актовый зал, где работали оперативники.

— Старостин, бери людей и срочно выезжайте на улицу Мира, дом одиннадцать, квартира три. Вторая группа — улица Целинников, недалеко от больницы наш «КамАЗ». Возьмите с собой следователей для обыска.

Через несколько минут группы выехали по указанным адресам.

Шиллер стоял на перроне автостанции и ожидал отправления междугородного автобуса. Настроение было паршивое. Утром при оплате номера в гостинице он обратил внимание, что администратор как-то странно присматривалась к нему, будто стараясь запомнить. Пока он оплачивал счет, она несколько раз выходила на улицу. Шиллер, не дожидаясь сдачи, бросился прочь. Забежав за угол, он вошел в магазин и стал наблюдать за происходившим в гостинице.

«Нервы, что ли, сдают? — думал он. — Так недалеко до психбольницы. Может, померещилось? У страха глаза велики».

Он немного успокоился и уже собирался выйти из магазина, как заметил, что к гостинице подъехали две милицейские машины. Из них горохом высыпали сотрудники милиции, вооруженные автоматами. По команде начальника они разбежались, блокируя все выходы.

Трое вошли в само здание. Пробыли они не долго, минут пять. Судя по их лицам, они опоздали. По сигналу оперативники сели в машины и разъехались в разные стороны.

«Сейчас начнут шерстить улицы, — решил Шиллер. — Будут искать по приметам и одежде». Он медленно, деланно спокойно прошел в секцию «Одежда», где купил черное полупальто с серым каракулевым воротником, костюм и зимние отечественные ботинки. С шапкой оказалось посложнее — пришлось ждать минут двадцать, пока продавщица со склада не принесла ему шапку нужного размера.

Переодевшись во все новое, он вышел из магазина, поймал такси и поехал на автовокзал.

«Где же я прокололся? — в мыслях метался Шиллер. — Не может быть, чтобы мой портрет раздали всем работникам во всех гостиницах!»

Шиллер плохо знал систему работы милиции. По совместному распоряжению МВД СССР и министерства бытового обслуживания все администраторы гостиниц до двух часов ночи направляли в милицию по факсу паспортные данные на всех вселившихся в течение суток постояльцев. В милиции эти данные обрабатывались. Таким образом выявлялись лица, находящиеся во всесоюзном розыске.

Шиллер взглянул на часы. До отправления автобуса оставалось минут десять. Его внимание привлекли два милиционера, периодически входившие в автобусы, отправляющиеся с вокзала.

— Слушай, друг, — обратился Шиллер к водителю, — забыл купить жене подарок. У нее в этот выходной день рождения. Ты не против, если я сбегаю в соседний магазин и посмотрю там, что можно купить?

— Давай, не опаздывай! Долго ждать не буду, — ответил водитель, щелкая семечками.

— Да я мигом, одна нога здесь, другая там, — обрадовался Шиллер, и стараясь не попадать на глаза милиционерам, стал пробираться на выход с автовокзала.

Минут через семь он остановил выехавший с автовокзала автобус и заскочил в него.

— Ну что, купил? — спросил водитель.

— Да нет! Отдел закрыли на учет, — на ходу придумал Шиллер. — Но все равно, спасибо тебе!

Автобус выехал из города на трассу и помчался в челябинском направлении.

Всю ночь работали сотрудники группы. Только под утро уставшие, но довольные, они направились отдыхать в гостиницу.

Я, оставшись в кабинете один, достал бумаги, написанные Аскаровым.

То, о чем писал Аскаров, заставило меня по-новому взглянуть на моих местных коллег. Из рапорта следовало, что начальник городского отдела милиции Кунаев уже длительное время прочно связан с неким человеком из местного республиканского правительства, который, с его слов, курирует транзитные поставки наркотиков в различные регионы страны. А от того, что его зять Курт Шиллер связался с братьями Дубограевыми из Челнов, занимавшимися кражами машин, Кунаев приходит в бешенство и решает перестроить трудовую деятельность зятя с реализации краденых машин на транзитные поставки наркотиков.

Во-первых, как считал Кунаев, это приносило намного больше денег, чем машины, во-вторых — позволяло всегда соскочить с этого бизнеса. Немаловажным фактором являлось и то, что он мог полностью держать зятя в ежовых рукавицах и через него контролировать все поставки.

Сам Кунаев не хотел, чтобы зять знал о его причастности к этому бизнесу, и разработал целую комбинацию: через Аскарова вышел на друга детства Шиллера Измайлова, который был обязан Аскарову своей свободой. В результате этой комбинации Кунаева в преступной цепочке отделяли от зятя два человека — Аскаров и Измайлов.

И все шло как по маслу до того момента, пока Шиллер не решил присвоить деньги, полученные от продажи наркотиков. Вот тогда и у Кунаева, и у Шиллера появились большие проблемы. Хозяин Кунаева решил наказать Шиллера, а Кунаев вынужден был самолично, пренебрегая правилами игры, заняться этим делом.

Из слов Аскарова следовало, что Кунаев встретился с Шиллером, рассказал ему о приезде в город оперативно-следственной бригады МВД СССР и посоветовал вернуть деньги, которые он прибрал.