P&S - агентство "пережить смерть" (СИ) - "Дионмарк" - Страница 48

— Артур… не делай глупость, я реально твой брат! Что тебе про меня наговорили? — я стал оглядываться, вокруг собралась братва. Почти все смотрели на меня со злобой и ненавистью, лишь пара корешей, с сочувствием.

— Знаешь, Баха, если бы мне кто-то сказал такое про тебя, я бы глотку ему зубами разорвал… — он подошёл ко мне и приобнял, по щекам бежали слёзы. Конечно, Артур мастер психологических выходок, этим и завораживал поциков, уж я-то его давно раскусил. — Помнишь тот рыбзавод в девяносто третьем? Когда нас прострелили насквозь и как ползли сквозь кусты, и друг друга поднимали?..Мы же с тобой тогда выжили, не смотря ни на что…

— Помню, Арт… я никогда это не забуду… а ещё, если надо, я прикрою тебя от пули собой… брат… я не «крыса»… — я храбро посмотрел Артуру в глаза. Как же я ненавидел этого типа, каждый божий день мечтал вонзить в его сердце кинжал. Сколько же этот бес жизней погубил самыми разными способами, сколько он унизил женщин и девушек, сколько моральных норм переступил создавая свой синдикат… Ни один Чикатило с количеством трупов Артурчика не сравнится. Мне тоже приходилось марать руки кровью, для конспирации, но никто из его окружения не сравнится с ним самим. Двадцать лет я ждал отмашки Оттуда, чтобы прекратить всё это, но, видать, так и не дождался. Сто килограмм самого разного компромата ждали своего часа под деревянным порогом в баню. Ээх, обидно… сгниют не про что, под носом Самого…

— Блиин, Баха, как я хочу тебе поверить! — он оглянулся на окруживших нас, дружков и показушно вытер слёзы, — но факты на лицо! Знаешь, у меня Там тоже завелась «крыса»…

И он включил диктофон на своём смартфоне. Это был мой голос и Артёма Палыча, мы сидели в кофе, и пили капучино. Я сливал ему две последние сходки в Новгороде и Баку, а ещё просил меня отозвать, так как, документов мной собрано на десяток сроков Артурчику…

…Это был приговор, карта моя была сыграна, и я остался в дураках. Интересно, кто сделал запись? Сам Артём или его коллега, Тимурчик? Ведь в тот день нас было трое за столиком, хотя все эти вопросы сейчас были не важны…

— Ну что, блять, братишка?.. — смачно плюнул мне в лицо, Артур, парни одобрительно зашумели, — что за компроматы ты там нарыл, крыса? Где они?

— Нах…й пошёл… — как же хотелось дотянуться до его кадыка, и хлёстко по нему треснуть, чтобы он мучительно задохнулся, — ты, тварина, получишь ещё по заслугам, может и не сейчас… Помнишь, в том же, девяносто третьем, ты изнасиловал Варьку Калинину?

— Чего? — с недоумением выпучил глаза Артур, — какая Варька? Из «Лагуны», официантка?

— Да, она… ты ей потом живот вспорол и её кишки на шею накинул…

— Хаааа, помню эту шлюшку… ломалась, шмара, сама виновата… а при чём ты-то?

— А при том… мы собирались свадьбу с ней сыграть и она была беременной… А ты, ублюдок, такое с ней сотворил… тогда то я и подрядился работать на ментов. Вот, братишки… на кого вы работаете… — я посмотрел в лица своих некогда друзей и почувствовал их неуверенность.

— Да и срать на твой компромат, один хер найду, всё переверну у тебя дома… Адью… брателло… — в мой живот вошёл любимый нож Артура, именно им он и убил моё солнышко, надо же какое совпадение. На землю, с всплеском, вывалилось моё нутро, ноги стали подгибаться. — Ах, как сладко извивалась твоя сучка подо мной… Баха…

— Артуууррр… — прошипел я, чувствуя подкрадывающуюся смерть, — я теееббяяя буууддддууу ждаааать в Адддуууу…

— Адддуууу! Уффф! — вырвался я из объятий смерти и посмотрел на испуганную Лизу и нервного Валеру.

— Ну? — вопросительно наклонился офицер в мою сторону, — говорите, Сергей Владимирович!

— Баха, Бухарин Алексей Анатольевич, меня… эээ, его зарезал Артур Костомар, собственноручно…

— Молодец, Сергей Владимирович, продолжай, это мы примерно и сами знали… Меня интересуют знания Бахи!

— Так Лиза, пожалуйста, выйди, тебе не стоит это всё знать… — я дождался, пока девочка вышла, кинув на меня недовольный взгляд, и продолжил: — …Короче, Валер, у вас в конторе, на которую работал Баха, завёлся крот. Двенадцатого сентября, двенадцатого года была встреча Артёма Павловича Антонова с Бахой, а ещё присутствовал Тимур Рустамович Галимов. И кто-то из этих двух записал на диктофон разговор, а потом слил Артурчику. Думаю, ваши люди отработают этих двух…

— Это уже дело техники, — записывал в блокнот фамилии, Валера, — мне ещё нужно что-нибудь… Сергей Владимирович, повспоминай, ради бога!

— Там и вспоминать нечего, этот Артур — исчадие ада! За ним полтысячи покойников числятся в Саратове — он всю область держит в кулаке почти двадцать лет. Но можно за жабры схватить эту тварину, Баха очень много сделал для этого… Он этого очень хотел, методично собирая компромат на Костомаровскую мафию… Пиши там у себя, Саратовская область, вилла Костомара близ села Усть-Курдюм, русская баня на самой территории, под деревянным настилом, под порогом спрятан металлический ящик. Прямо под носом Артурчика лежат документы, диски, фотографии и много чего ещё. Уверен, что он уже почти полгода роет окрестности в поисках этого сундучка. Только ради бога, постарайтесь полицию местную не подключать, боюсь, прогнил местный аппарат до самых корней…

— Спасибо! — нетерпеливо вскочил возбуждённый Валера, — я на минут десять к себе… Ты представляешь… вы представляете, Сергей, что… эээ, чего стоит эта информация? Вот! Ради этого вы и нужны Родине!.. Боже мой… Да вместе мы горы свернём…

Дверь закрылась, офицер побежал в свой кабинет делать звонки в Москву.

— Баха, ты умер не зря… Эта сволочь получит своё! — прошептал я, вспоминая ещё не успевшие развеяться тени Артура, его шоблы, и той девушки, которую любил Баха.

— Серёжа, может кофе или чай? — вошла Лизка, держа в руках две чашки и проходя к столу.

— Чай… — улыбнулся я, смотря на такую родную малышку и на эти милые ямочки на девичьих щёчках.

— Тогда я кофе! — улыбнулась в ответ, Лиза, протягивая горячий напиток.

— Слушай, Лиз, ты с этой работой совсем не имеешь личной жизни… Так то мы с твоим отцом уже ждём… — я многозначительно подмигнул и отхлебнул чай.

— Не понимаю, о чём это ты… — покраснела девушка, устраиваясь в гостевое кресло и чуть не расплескав кофе.

— Да хватит тебе — всё ты понимаешь! На свадьбе охота погулять, пока не стал старым пердуном, а то потом не потанцевать, не повеселиться…

— Аааа, вон о чём… папа мне мозг выносит, а теперь ещё и ты… Это он тебя попросил со мной поговорить!?

— Нет… никто, ничего не просил… — оторопел от такой агрессивной реакции девочки на такие безобидные слова. И тут меня спас зазвонивший смартфон. Пальцем я показал тишину и, приложив к уху, нажал на разговор. — Здорова, Антоха!

— Серёга, привет! Всё узнал, о, величайший чернокнижник и чародей…

— Хоре, кривляться, давай по-существу! Есть у Германа сын?

— Да!.. И он болеет очень серьезно! Сейчас он лежит в лечебнице, но в скором времени его отправят в сиротский дом, в интернат, умирать. Мальчику четыре года, что-то там у него с иммунитетом и позвоночником, докторишки называли диагноз, название хитрое, язык сломаешь… Есть мать, но она отказалась от ребёнка, короче… ничего хорошего!..

— Не увиливай, ты забыл, что я тебе наказывал?

— Ну, Серёжа, чего ты хочешь? Ребёнок почти обречён… Он очень плохо выглядит… — я почувствовал, что голос у Антона дрожал, как бы он не напускал на себя весёлость, но что-то там его очень тронуло. Мне надо было это выяснить!

— Договаривай! Говори всё, что узнал и не надо хитрить!

— Эээх, ну значит так… Есть лечебные средства чтобы остановить болезнь, в Германии, но они стоят почти два миллиона рублей… Но это ещё не всё, а потом надо делать операцию и пересаживать костный мозг от донора и его ещё найти надо… это ещё два миллиона… Даже если всё это сделать, и то, только тридцать процентов на успех…

Я знал, что делаю глупость, и меня накрывает сумасшествие, но ведь мальчику надо дать шанс, пусть он мизерный…