Горе-волшебник. Книга 1 (СИ) - Касперович Алла Леонидовна - Страница 6

— Это еще почему?

— Прекрати дергаться. Никто тебя голодом морить не собиратеся.

— Ага.

— Сначала тебя заселят в общежитие, а потом уже по номеру комнаты будет и номер твоего стола в столовой.

Да мне вообще-то пока что все равно. Сейчас мне бы другое узнать. Это поважнее будет.

— Есть когда будем? — напомнил я.

— Ешь на здоровье. Все давно стоит перед тобой.

Да этот… этот издевается, что ли?

Я глянул вниз, где на низеньком столике уместилась моя недельная пайка и чуть не взвыл — так я есть хотел. И только посмотрев на мои голодные глаза и дрожащие губы, до этого болвана наконец дошло, в чем дело.

— Прости, малыш, — хмыкнул Ремус, — сейчас все исправлю.

Он щелкнул пальцами, и я снова смог двигаться. Кулаки все еще чесались, но есть хотелось так сильно, что я готов был простить Ремусу даже то, что он достал из кармана серебряную круглую шкатулку, запустил туда свои холеные пальцы (даже Гарлиус обзавидовался бы!), взял немного какой-то слизкой пакости и втер в свои волосы, и те тут же закучерявились. Только розовых бантиков не хватало. Да уж, я точно проголодался.

Мясо, фрукты, сладости — я все это смел так быстро, что Ремус даже свою шкатулку закрыть не успел. Он только глазами хлопал: наверное, хотел со мной поесть, только я ему ничего не оставил. Я заулыбался с набитым ртом — хоть как-то этому профессоришке отомстил.

— В этом ты тоже пошел в отца, — вздохнул Ремус и захлопнул шкатулку. — Он всегда много ел. И совершенно не толстел! — Профессор осмотрел себя и втянул живот. — Одна лишняя булочка, и я не влезаю в штаны. И рубахи приталенные уже не так смотрятся. А если еще и пряником заесть, то совсем ужас получается! Ну ничего, пусть я и лишен этих соблазнов чревоугодия, зато всегда прекрасно выгляжу.

Чего-то я не совсем понял, о чем он. Не налезают штаны — надень другие. В чем дело то? Зачем переживать то? У нас в деревне ни одна девка столько о нарядах не думает, как этот Ремус. Нет, с этим мужиком явно что-то не то.

— Пить хочу, — сказал я, ковыряясь вилкой в зубах. Увидела бы бабка моя — уши бы оторвала. Видите ли, нужно зубочистками только пользоваться, да и то только когда никто не видит. Вот бабуля сейчас как раз и не видит, так что ну эти их правила приличия. Дома надоели.

— В тебя еще что-то влезет? — округлил глаза Ремус. Мне показалось, что один из его локонов раскрутился. Так ему и надо!

— А Вы проверьте.

Профессор пожал плечами, потом выдохнул какое-то заклинание, и на месте пустых тарелок появилось два кубка: один с водой, а другой с вином. Я вино где угодно узнаю — деда до него большой охотник.

— Сейчас выпьем и поедем дальше. Через час меня ждут на собрании.

— Тогда зачем мы вообще остановились? Вы б мне все это и в Школе могли рассказать.

Ремус покачал головой:

— Не могу, — вздохнул он. — Нельзя. И, малыш, запомни: ты меня не знаешь.

— Это я с радостью. А почему?

— Не перебивай, пожалуйста. Я хочу сказать, что в Школе делай вид, что мы не знакомы. Обращайся ко мне «профессор Ремус» и спрашивай только об учебе.

— Больно надо.

Ремус или не услышал или сделал вид. Он выглянул в окно, а потом снова повернулся ко мне:

— Уже едет вторая карета. Я в нее пересяду, а ты дальше без меня. И не забывай: мы с тобой раньше не встречались

Я не хотел разговаривать с Ремусом, но что поделать, если любопытство в два раза больше меня самого.

— А почему?

— Так нужно, малыш.

Опять издевается, да?

Вот держи письмо: оно для глав Совета Школы. Это подтвердит, что ты внук Верховного волшебника Корвиуса. Все, малыш, удачи, — он хлопнул меня по плечу и открыл дверцу.

Тут подъехала карета, и Ремус в нее быстро перебрался. Но перед этим он еще щелкнул меня по носу. Оладка перепеченная! Нет, я точно никому не скажу, что знаю этого… этого.

А потом и моя карета потащилась к воротам Школы. Я хотел сбежать, я готов был вернуться к деду. Я даже учиться готов, но только дома. Да все что угодно, только не Школа! Я сжал кулаки от злости, а может и еще от чего, а потом вдруг выдохнул воздух, сам не знаю зачем, и… и пол подо мной исчез. И я тут же шмякнулся на землю. Как живой остался — сам не пойму. Но точно одно: так больно мне не было даже после дедовой трепки, и после бабулиной тоже.

А карета укатила без меня.

Доходило до меня все это туго. И пока я поднимался и отряхивался, ворота успели открыться и закрыться. А я остался один, без воды и без еды. ДЕДА!!!

Когда-то я думал, что стоит мне только подумать о Корвиусе, как он тут же меня найдет, ведь всегда ж находил после проделок. Я иногда даже старался нарочно о нем не думать, но как назло именно о нем я и думал. А вот сейчас это не сработало.

Все вещи укатили без меня, и то письмо тоже осталось на сидении. До ворот топать было недалеко, но жарко. Пока я дошел — весь взмок и тут же высох. Вот так у нас солнце палит! Эх, как пить то охото…

Ворота были почти такие же высокие, как и стены. То есть этажа в три-четыре. Я постучал что было силы, но мне никто не ответил. Тогда я начал пинать эти тяжеленные двери ногами, а потом и вовсе заорал:

— Открывайте! Я внук Верховного волшебника Корвиуса! Я единственный внук Верховного волшебника Корвиуса!

— Чего тебе? — услышал я.

— А? — Я смотрел на ворота и не мог понять, кто со мной разговаривает. Голос был не мужской и не женский, не взрослого, но и не ребенка.

— Чего надо?

— Э… я это… внук Верховного волшебника Корвиуса!

А потом опять стало тихо. Я б конечно подождал, но…

— Эй! Ты где? Я пить хочу!

— Мм… А ты точно внук Верховного волшебника Корвиуса?

— Точно! Открывай уже!

— Не могу. Внук Верховного волшебника уже здесь. Я ему сам открывал.

— Так это я и был! То есть я там ехал. То есть не там. То есть не ехал. То есть сначала ехал, а потом я выпал, а карета без меня уехала. А я тут остался! Сам проверь! Там карета пустая поехала. Честное слово! Зуб даю!

И снова тишина. А у меня уже язык во рту не ворочался. Оладка перепеченная, да я ж тут так и помру. Вот тут, прям у ворот в Школу. Это ж надо: сам сюда не хотел, а теперь не пускают!

— Тебя как зовут? — наконец спросил странный голос. Мне показалось, что его уже час как не было.

— М-марвус я.

— Проходи.

Ворота открылись, и я наконец увидел Город, о котором деда и бабуля так долго и много мне рассказывали. Только бабушка все про театр да выставки, да лавки книжные, а Корвиус все про харчевни да лавки винные. Я вошел, а потом обернулся, чтобы посмотреть, кто со мной разговаривал, но там никого не было. Ну и ладно. Эка невидаль. Я пожал плечами и пошел вперед. Все равно меня никто не встречал.

Если я правильно запомнил (а так оно на самом деле и было: если уж бабуля заставляет меня что-нибудь зубрит — потом даже кувалдой из головы не выбьешь!), то сначала полукруном шел сам Город, а за ним была уже и сама Школа.

Внутри было не так жарко, как за стенами, хоть и не так хорошо, как у нас дома. А вот зелени было много. Не хуже, чем у нас в деревне. А людей! Я отродясь столько не видывал. Глядишь, и раздавить могут: я и тут оказался самым маленьким. Детей почти не было, оно и понятно, ведь все наверняка были на учебе. Уже ж семь дней как учеба началась!

— Ты кто такой? — прогремел у меня прямо над ухом пузатый рыжий бородатый мужик. Выглядел он так, как будто только что проснулся, но сам еще этого не понял. — Школяр? Почему не на занятиях? И где форма?

По его сдвинутым бровям я понял, что он хочет надрать мне уши. Я это сразу вижу — опыт большой. Поэтому я отпрыгнул от него, толкнув при этом полноватую женщину в цветастой юбке, и затараторил:

— Дяденька… Ой! Простите, тетенька, я нечаянно! Дяденька, я внук Верховного волшебника Корвиуса. Только что приехал.

Бородатый как-то недоверчиво посмотрел на меня, почесал свой красный лоб и надолго задумался. Да знаю я, что на деда совсем не похож. Так ведь сами говорят, что в семье не без выродка.