Рассвет кровавой удачи (СИ) - "Ворон" - Страница 75

— Открыть дверь второго трюма. Снять тревогу и продолжить калибровку.

— Принято. Выполняю, — дверь трюма открылась, на что капитан кивнул головой и пошёл дальше. — Калибровка завершена. Корабль готов к выходу, мой новый капитан. Приказы?

— Нет.

— Принято. Перехожу в режим ожидания, — голограмма Фэй исчезла. И я хотел было же вздохнуть с облегчением, сесть на пол и всё обдумать, но тут в ухе раздался радостный голос капитана:

— Сид! Спустись трюм! Я тут такое нашёл! — я коротко кинул, хмыкнул и направился к двери мостика.

Весь трюм был забит ящиками с боеприпасами и, судя по ликующему лицу капитана, не обычными. Судя по надписи на одном из ящиков, это были пустотные торпеды. Что именно это за оружие, я не знал, но если капитан так ему радовался, то значит очень важное и мощное.

— Нэнси, на связь, — коротко сказал он, приложив палец к кнопке рации общей частоты на шее.

— Что тебе ещё надобно, старче? — голос у Нэнси был довольно усталый. Ещё бы, бегать по всему кораблю и искать разные… как их… психовиды. Любой бы замучался бы.

— Сколько у нас осталось пустотный боеголовок?

— Ни одной. Последнюю, мой капитан, ты истратил на подрыв корабля Фоукса, когда тот грозил экстерминатусом Земли. А что?

— Я просто тут нашёл подарочек от Фрейда, в виде четырёх сотен ящиков пустотных боеголовок. А в каждом ящике по десять штук. И того четыре тысячи, — капитан не мог перестать хитро улыбаться, что немного пугало. Я никогда не слышал такого наименования вооружения, как «Пустотные» боеголовки. Скорее всего, ещё один, точнее не один, а множество, артефакт Тёмной Эры Технологий. И раз уж капитан так радовался этим четырём сотням ящиков, значит оружие очень разрушительное, да на столько, что способно превратить половину галактики в труху.

— Это просто великолепно, но у меня сейчас нет настроения удивляться. Ещё, что-нибудь?

— Да. Можешь взять под контроль крейсер «Натиск», на котором мы сейчас находимся? Надо просто переставить его поближе к открытому космосу, а тут ИИ такой тормознутый, что хоть новую оперативу с процессором покупай.

— А что мне за это будет? Ты же знаешь, что я просто так ничего делать не буду, если не увижу в этом выгоду для себя…

— Я тебя похвалю.

— Тогда живее откройте мне удалённый доступ к её системам! — какое воодушевление… Прямо таки не сверхумное ИИ, а простая капризная девочка, готовая на всё, ради того, чтобы любимый братик её хвалил… какая милая гадость. Но, такая уж наша Нэнси.

После получения контроля над Фэй, Нэнси вывела «Натиск» в открытый космос, но перед этим, по инициативе капитана, что уже странно, мы аккуратно вытащили тело моего отца из кресла и, вынеся его на открытый воздух и выкопав хорошую такую яму у подножья гряды, в которой была база, со всеми почестями похоронили его. Каждый сказал хорошие слова про Эрнеста «Железного» Садальски, что стало для меня полной неожиданностью. Не то, что все говорили о нём хорошие слова, традиция, как-никак. Нет. Для меня стало неожиданностью, что он так широко известен в узких кругах. Значит, и не плохим он человеком был, каким его рисовала Инквизиция тех лет. Даже капитан присоединился к хорошим словам, но как только он собирался открыть рот, как с неба, на бешенной скорости, в него врезался мелкий булыжник, разворотив ему половину черепа. Впрочем, для капитана такое было, как щелбан. Не успел булыжник остыть, как капитан полностью восстановился.

— Вот ведь… трап-проклинатель… Сказал метеоритом убьёт, так и сделалось… эх… Больше его напрасно злить не буду, хоть он и милый, когда хмурится и бесится. Но мы отвлеклись… — и ведь правда. Что-то такое припоминаю. Это случилось ещё на борту «Опекуна»…

***

— Я забираю вашу гильдию под знамёна «Тёмного Дракона». Полностью. Но это не значит, что я отбираю у вас свободу! Я предлагаю вам союз на равных условиях — я получаю вашу боевую мощь, а вы получаете технологии и знания моей гильдии. Включая технологию создания персонифицированного воплощения искусственного интеллекта. Взамен, я забираю Секаса на борт «Арбалеста» и получаю возможность пользоваться всем флотом «Опекуна», как боевой единицей гильдии, когда мне это понадобится. Нового капитана можешь назначить сама. Так же, можешь использовать мою кровь, которая обильно разбрызгана везде, для улучшения генокода капитана. Ты согласна на такие условия. Штерн?

— Даже будь у меня выбор — отказываться от настолько выгодных для себя условий я не смогла бы, к тому же увидев на что вы способны, капитан, — монитор пододвинулся вплотную к лицу Кости. — Это было бы верхом расточительства таких… редких и… доминантных черт генокода, как ваши. Однако, если же вы не способны перенести все те ужасы, что преподнесет вам вселенная — она поглотит вас. Вы умрёте. Возможно, что не сразу. Но потом уж точно. Неважно кто вы, кем были в прошлом и какие цели будете преследовать сейчас. Вселенная поглотит вас. Будет ли это от скуки когда вы поймёте, что вокруг нет ничего и никого, вам интересного. Будет ли это смерть от безразличия, когда вам станет плевать на то, что происходит вокруг и, самое забавное, когда вам станет плевать на то, что происходит с вами. Или, возможно, вас просто убьет такой же отчаянный, как и вы, скитающийся по руинам старого мира. На сколько я могу судить по вам, капитан, у вас много врагов. И, рассуждая логически, я могу предположить, что, возможно, после того как мы станем вашей боевой единицей — нам долго не жить, — да что несёт эта… эта… это ИИ? Как она может так просто рассуждать о жизни и возможной смерти так просто? Она лишь машина. Ей не знакомы такие понятия, как воля, решимость и превозмогание, которыми от капитана так и сквозит. Так. А давно я начал думать, как идейно зомбированный человек? Что со мной вообще происходит? Если сравнить меня сегодняшнего со мной двухгодичной давности — то получится, что я полностью пересмотрел свою жизненную философию и поменял взгляды на жизнь. От того гордого солдата Империи, готового рвать глотки по приказу и лечить личный состав прямо на поле боя, лезть под пули, лишь бы Империя стояла, не осталось и следа. Я стал пассивным наблюдателем чужой судьбы и действий. В своей же жизни я стал второстепенным героем. Лишь наблюдателем. А первые роли в ней взял на себя не весть откуда взявшийся Константин Шульц — надежда всей вселенной, о которой эта вселенная и не догадывается.

— Тут ты права, Штерн, — капитан, аккуратно ткнув пальцем в вертикальную чёрточку, видимо, представляющую собой нос на экране-лице Штерн, и отодвинул её от себя, хитро улыбаясь. Вот всегда, когда он так хитро улыбается, происходит какая-нибудь чертовщина, из которой многие выходят вперёд ногами в цинковых ящиках и с грузовой накладной на 200 килограмм. — Согласившись на мои условия, все вы, с вероятностью восемьдесят процентов, будете уничтожены. Но, согласись, в это есть нечто до ужасного прекрасное — наконец-то растормошить твои заросшие пылью времен киберсинопсы, заставив сознание изнемогать от адреналина битвы и жажды жить. И если ты скажешь, что и так хорошо живёшь, то я отвечу, что это не жизнь, а лишь жалкое существование. Ты достойна большего в этой реальности — вкуса жизни во всей его красе. А его можно ощутить лишь когда эта самая жизнь висит на волоске от небытия. Союз со мной даст тебе это, а я в свою очередь, сделаю всё, чтобы увеличить шансы на выживаемость этого мира в грядущей битве. Так ты со мной?

— Я уже сказала, что отказываться — это верх расточительности. Так что, жизни моих детишек в ваших руках, капитан. Но у меня есть условие — если вы умрёте, то я зеберу Нэнси себе.

— Отлично. По рукам, — с этими словами они обменялись неким подобием рукопожатий, потому что вместо рук у Штерн были щупы, и капитан дал приказ открыть для «Опекуна» доступ к хранилищам данных «Арбалеста» и гильдии, но не ко всем, а только к таким, на которых не лежит гриф «Особо секретно» или «Особо опасно». На технологии ПВИИ таких грифов не лежало, так что, именно эти знания Штерн и опробовала в первую очередь, устроив настоящее шоу — сначала погас монитор, который служил её олицетворением, затем из напольной вентиляции начали подниматься мелкие частицы чего-то отчётливо светящегося и пахнущего ГСМ, сворачиваясь в кокон, постепенно отвердевая. Когда всё это светопредставление кончилось и кокон отвердел окончательно, он вдруг треснул и в мгновение ока разлетелся на множество кусочков, которые стремительно растворялись в воздухе. А посреди этого всего стояла Штерн. Настоящая. Осязаемая с виду Штерн, в довольно… специфической форме — тёмная гимнастёрка, которая выделяла объёмный бюст Штерн и из-под которой выглядывала белая блузка с чёрным галстуком, короткая, до середины бедра, облегающая и подчёркивающая форму бёдер и ягодиц, юбка, на широком армейском ремне и крепкие ботфорты и фуражка, заканчивающая вид немного шлюховатой военной. Все присутствующие немедля застыли от удивления, но ярче всех отреагировала Нэнси: