Война по Убеждениям (СИ) - "Wilhelm Winter" - Страница 33

— Добивай — он плюнул кровью вверх, и слюна пролетев немного вверх упала обратно, приземлившись на его грязные доспехи откуда медленно начала стекать вниз. Враг усмехнулся и тут же получил удар мечом между ребрами и бедром. Его глаза округлились от удивления, а бивший быстро оказался у него за спиной и перехватив оружие пронзил того насквозь. Лезвие меча вышло между прямо по середине грудной клетке. Убийца вновь дернул меч и окончательно превратил тело в непонятный фарш, пытаясь достать меч. В конце концов ему удалось это сделать и Фридрих увидел атаковавшего. Это был Иммерман, лицо его не выражало ничего. Он был не в молодом возрасте и скорее всего подобные занятия стали для него привычным делом. Переведя взгляд за него, Фридрих увидел, как люди Раэ утаскивают последнего, а тот продолжая ругаться велел отпустить себя и дать ему прогнать нападавших.

— Господин, вам надо немедленно вернутся обратно — заговорил Иммерман протягивая руку Фридриху. Тот лишь откинул ее в сторону и перевернулся на бок, пытаясь подняться самостоятельно. Иммерман закатил глаза и наклонившись резко поднял лежавшего под ним дворянина. Приблизив его лицо к своему почти вплотную заговорил:

— Прости Фридрих, но я не могу по-другому.

— Иди к черту! — злобно проговорил сам Фридрих, продолжая плеваться кровью, что никак не переставала наполнять рот. Он резко ударил коленом между ног Иммерману и когда-то от неожиданности разжал хватку, то ударил правым кулаком ему по голове. Его тело дернулось и улетело в левую сторону, а сам дворянин буквально завопил от неожиданно резкой боли в правой руке.

— Схватить его! — закричал лежавший на земле Иммерман, но во всеобщей суматохе его никто либо не услышал, либо же не понял. Даже те, кто следовал за ним, сейчас были непонятно где и что делали. Фридрих вновь атаковал, забивая лежавшего на земле Иммермана, мощными ударами ног по корпусу и голове. Лежавший на земле, продолжал корчится, но в один внезапный момент достал непонятно откуда нож и вонзил его чуть выше колена в ногу Фридриха. Тот покачнулся и схватился руками за поврежденную ногу и упав на пятую точку, принялся доставать нож. Достал быстро. В ноге только стрельнуло, когда лезвие пришло в движение и окончательно покинуло плоть.

— Мой господин! — Раздалось у него над ухом. Это был один из гвардейцев, что, сейчас опиравшись на «красный» меч наклонился над Фридрихом — По лестницам все больше и больше подбирается людей Иммермана. В целом на стене мы уже закрепились. Нужно двигаться вперед.

Фридрих кивнул и жестом приказал помочь себе встать и схватившись одной рукой за свой меч, а другой облокачиваясь на плечо верного слуги закричал:

— Бойцы! За мной!

После чего «поскакал» по стене в сторону лестницы возле ворот, которая вела куда-то вниз на горящую городскую улицу. На Воротах стояло несколько человек, что безумно вопили и подбрасывали вверх отрубленные головы врагов. На щитах у них был флаг дома Бебабургских. Лестница была залита кровью и в один момент при спуске, Фридрих поскользнулся и грохоча металлическими частями обмундирования полетел по мокрой лестнице вниз. Приземлился довольно мягко и это было весьма удивительно, учитывая расстояние и грунт внизу, но все вопросы отпали, когда он поднял голову и увидел, что сейчас расположился на груде трупов, что создавали мягкую подушку у подножия. Дворянин перевел взгляд в сторону и увидел, что его помощнику повезло куда меньше, во время падения он ударился головой об угол и сейчас лежал без движения, глядя пустыми глазами в вечернее небо. Фридрих протянул руку и закрыл их. Попробовал встать, но боль в ноге не утихала. Вокруг продолжался бой, где каждый преследовал исключительно свои собственные цели. Схватив лежавшее недалеко копье, он поднялся и опираясь на него начал продвигаться дальше.

Город горел. Люди умирали. В голове у Фридриха промелькнула старая считалочка «Звери у дверей стояли. В них стреляли. Они умирали». Вот возле очередного дома, где была выбита дверь, возле входа лежал маленький мальчик со вскрытым горлом. Чуть дальше виднелась молодая полуголая девушка со сломанными руками, что бездыханно упиралась головой в землю, а ее волосы торчали в разные стороны.

— Смерть Саксонскому отребью! — послышался крик, а затем женский плач. Фридрих повернул голову и увидел, как четверо вооруженных солдат, добивают молодого парня и тащат женщину куда-то прочь.

— Эй! А ну стоять! Отпустите ее! — закричал им, шатающийся от полученных трав Фридрих, сплевывая очередную порцию крови. Один из них вышел вперед и усмехаясь начал подходить к Фридриху. Быстро отбив выставленный вперед меч, он снес плечом неуверенно стоявшего Фридриха, но тот во время падения умудрился схватится за ухо нападавшего и оторвать его. Он закричал и в миг оказался над дворянином, но тот уже приготовился к борьбе. Резко ударив ногой в колено, он буквально согнул ногу в противоположном направлении атаковавшему. Тот согнулся от нечеловеческой боли и покачнувшись упал сверху на недавно поверженного дворянина. Схватившись двумя руками за челюсть, Фридрих резко дернул в разные стороны. Послышался противный хруст. Голова качнулась. Брызнула кровь и тело перестало подавать признаков жизни.

— Хана тебе, урод! — закричал кто-то из оставшихся насильников. Пара Человек вышла вперед, но тут же попадала, сраженная несколькими стрелами. Последний из оставшихся бросил девушку и бросился бежать, но бежал недалеко. Стрелы настигли и его. Тут же к Фридриху подбежал один из гвардейцев и скинув труп поднял, закинув руку дворянина себе на плечо, таким образом поддерживая его на ходу. За ним попятам следовали оставшиеся гвардейцы.

— Где остальные солдаты, из моего войска? — хрипло спросил Фридрих

— Они по приказу Клемсена штурмуют другое направление и здесь никого из них нет. После стен им было приказано двигаться по ним и зачищать город по кругу, а также не выпускать из него никого. Лишь люди Клемсена двигаются внутрь города. Императорские войска так же на окраинах.

— Это очень плохо.

Все понимающе кивнули, после чего продолжили движение. Запах горящего человеческого мясе незримо витал над всем пространством, заволакивая собой все и разъедая ноздри. Люди Фридриха построились кругом и расчищая проход для раненого дворянина.

— Стоп! — закричал Фридрих. Он сорвал со своей шеи непонятный кулон, после чего вложил в руку одному из солдат — найдите Терезу с Джоанной и показав это, скажите, что от меня. Со мной вы не успеете. Выводите их к тем воротам, что сейчас от нас находятся слева.

— Но — начал было один из солдат, но Фридрих помотал головой и крикнул — Это не обсуждается. Я буду ждать вас там.

Они разменялись короткими кивками, после чего Фридрих вновь перехватился поудобнее за свой импровизированный посох и поскакал налево. Кровь продолжала выливаться из поврежденной ноги, а про руку говорить уже не приходилось. Рука почти не слушалась. Сознание начинало потихоньку уплывать.

— Фридрих Бебанбургский! — вновь послышался голос Иммермана. Фридрих повернул голову и увидел злобный взгляд своего преследователя. Он поднял меч и опираясь на посох развернулся, после чего сделал пару неуверенных шагов и упал. Последнее что он видел, как к нему подходит Иммерман с обнаженным наголо мечом…

***

Голова гудела. Кто-то его старательно тряс за плечо. Повсюду слышались крики.

— Сложите оружие или я отрублю ему голову

Глаза болели не меньше чем голова, но вот наконец то их удалось разлепить, и болтавшаяся голова увидела то, что происходило. Сам Фридрих стоял на коленях поддерживаемый сзади ногой Иммермана. Сам же Иммерман держал возле его горла меч и держал другой рукой его за волосы. У него за спиной стояли вооруженные люди, что готовы были в любой момент, бросится в бой. Напротив, же стояли уцелевшие гвардейцы Фридриха и судя по всему отказывались пропускать Иммермана.

— Держать позиции! — Закашлял Фридрих, подавая голос и тут же получил слабый толчок в спину.

— Заткнись! — Гаркнул Иммерман, после чего запрокинул голову и вдавил лезвие в плоть. Фридрих рассмеялся и окинул взглядом место, где они собрались. Это был дом Герфорда, он узнавал его. Скорее всего это третий или четвертый этаж. Виднелась лестница вниз. Наверное, это оставался один из немногих домов, что не был еще пожран огнем. За окнами виднелось уже почти темное небо и пожираемый языками племени город.