Тень в зеркале - Неволина Екатерина - Страница 2

Доктор повернулся ко мне, сияя улыбкой.

– Ну, Мика, ты идешь на поправку! Признаться, я ждал этого вопроса. Верочка! – крикнул Владимир Степанович в сторону двери, которая тут же открылась, и в палату заглянула медсестра с розовым круглощеким лицом – какая-то очень сладкая, почти приторная, как безе. – Верочка, позаботься, пожалуйста, о нашей гостье. И принеси ей зеркало…

«Гостье»? Мне казалось, что в больницах употребляют какое-то другое слово.

Медсестра кивнула и скрылась, а врач снова обернулся ко мне:

– Пожалуйста, не нервничай, Мика, и не спеши. Все придет в свое время. Знаешь же, что в родном доме и стены помогают. А сейчас, милая барышня, я на время действительно с тобой прощаюсь.

Он вышел из палаты, в которую тут же вернулась Верочка.

– Отлично выглядите, – сказала она, ловко вытаскивая из моей вены иглу. – Это укрепляющий состав. Покапали вам витаминчиков, чтобы вы себя хорошо чувствовали. Знаете, ваши родители очень вас любят. Не все так заботятся о дочери. Конечно, не у всех есть такие возможности…

От ее болтовни у меня закружилась голова. Тем временем Верочка помогла мне приподняться и сесть, откинувшись на подушку, потом протянула довольно большое зеркало, оказавшееся неожиданно легким. Я приняла его, но никак не решалась посмотреть на отражение.

– Вам не холодно? От кондиционера не дует? Ничего не болит? – засыпала меня вопросами медсестра.

А я все ждала, когда же она уйдет. Наконец, она, кажется, сообразила и отступила к двери.

– Около кровати кнопка. Видите? Нажмите ее, если я вам понадоблюсь, – привычно зачастила она. – А я пока за вещами схожу. Хорошо?

Я кивнула, и дверь закрылась.

Еще несколько минут я переводила дыхание и все не могла собраться с силами. Теперь у меня есть имя и вот-вот должна появиться внешность. Какой она окажется? Какая я? Что, если я себя не узнаю?

Моя рука с зеркалом слегка дрожала. Первый взгляд был мимолетным и выхватил лишь светлые волосы и белое пятно лица с ужасным, как на картине какого-то художника, провалом рта. Сердце болезненно сжалось в комок, словно смятая фольга. Что, если я урод?

Я опустила, но вновь подняла зеркало, ругая себя за трусость. Как будто нерешительность могла спасти меня от реальности и позволить переиграть все в свою пользу.

Второй взгляд на отражение принес облегчение.

Вполне себе человеческое лицо.

Поднеся зеркало поближе, я вгляделась в себя. Лицо узкое, бледное. На скуле уже зажившая ссадина, обрамленная легкой синевой, на лбу наклеен пластырь. Больше никаких признаков катастрофы. Лицо, в целом, приятное. Нос слегка длинноват, но не до уродливости. Глаза серые. Волосы светлые, до плеч, искрятся в льющемся из окна солнечном свете. Кажется, я привыкла о себе заботиться.

Сколько мне лет – вопрос. Похоже, двадцать с небольшим. Может, меньше.

Дальнейший осмотр выявил небольшую родинку в нижней трети щеки, еще один потемневший синяк на плече и гематому области локтя, а также худощавую фигуру со слегка впалым животом и вроде приличными ногами. На мне оказалась тонкая ночнушка цвета топленого молока и точно такие же трусики. Меня здесь переодевали? Наверняка. Все выглядит новым. Постельное белье, кстати, тоже оказалось безупречным – белоснежное, мягкое, приятно гладкое на ощупь.

Вероятно, палата, в которой я лежала, была элитной. Вытащив розу из вазочки, стоящей рядом, я понюхала цветок и с разочарованием опустила обратно: не пахнет. Это почему-то ужасно меня огорчило, словно мне подсунули подделку.

Что там говорила Верочка? Кажется, что-то про то, что родители меня любят и, видимо, мы богаты, если можем позволить себе такие хорошие условия.

Но, кстати, где же эти любящие родители? Вчера папа приходил один. Наверное, у меня есть мама? Почему ее не было рядом?

Вопросов пока оказалось значительно больше, чем ответов.

Я снова подняла зеркало и посмотрела на симпатичное, но абсолютно незнакомое мне лицо.

И снова здравствуйте. Меня зовут Мика, и я не знаю о себе абсолютно ничего.

Верочка вернулась минут через тридцать, видимо, дав мне время хоть немного, насколько это возможно в моем положении, прийти в себя. Я даже приняла душ – ванная, где на полочке высился целый ряд всевозможных флакончиков, а на крючке висел белый махровый халат, конечно же, в моей шикарной палате была. Так что я не только помылась и почистила зубы абсолютно новенькой зубной щеткой, но и не без удовольствия намазала тело ароматным молочком, сладко пахнущим ванилью. Гель для душа и шампунь тоже, кстати, были из этой же серии. Я любила ваниль? Или это просто стандартный набор?

Опять вопросы. Честно говоря, я от них уже серьезно устала.

Верочка принесла мне одежду, состоящую из джинсов и футболки, свежее белье и удобные туфли. Я посмотрела на их подошву. Похоже, их надевали раз или два. Вывернув карманы, я убедилась, что они пусты.

– Меня привезли сюда в этом? – спросила я.

– Что? – Верочка хлопнула глазами.

– Во время аварии я была в этих вещах?

– Да… Нет… – она явно растерялась.

Как странно!

– Я не знаю, я заступила на пост только сегодня, – призналась, наконец, она.

Ну что же, это действительно многое объясняет.

Она помогла мне одеться, словно я была маленьким ребенком, не умеющим выполнять простейшие операции. Может, память мне и изменила, однако уж одеваться я, слава богу, не разучилась.

– Почему вы сказали, что родители меня любят? – спросила я, пока она расчесывала мои волосы.

Мне хотелось услышать, что они ждут меня там, за дверью. Но Верочка лишь захлопала глазами.

– Разве это не видно? – спросила она, неопровержимо свидетельствуя, что элитность места не гарантирует высоких умственных способностей персонала. – У нас лучшая частная клиника в Москве. Самая дорогая. А у вас еще лучшая палата и…

Она замолчала, потому что в дверь постучали, и в комнате появился высокий широкоплечий мужчина, казалось, занявший все ее немаленькое пространство. Некрасивый, с лицом, напоминающим брусчатую мостовую.

– Добрый день, Мика. Хорошо, что ты готова, – без колебаний обратился он ко мне. – Меня зовут Владимир, я работаю на твоего отца. Вячеслав Александрович велел привезти тебя незамедлительно, пока не набежали журналисты.

Кажется, сюрпризов будет даже больше, чем я ожидала. Моя скромная персона интересует журналистов? Или, вернее, их интересует персона моего отца? Верочка права. Похоже, Вячеслав Александрович Санев далеко не прост.

Все происходило, на мой взгляд, слишком быстро. Никаких бюрократических процедур. Пять минут – и добрый доктор Айболит уже сделал мне ручкой, напомнив о перспективах ближайшей встречи, и мы с Владимиром, не зря носящим имя былинного богатыря, оказались на крыльце.

– Наденьте, – он протянул мне бейсболку и сам надвинул козырек пониже. – Мало ли… Эти… везде просочатся.

И он оказался прав, потому что у ворот я заметила небольшую толпу, в которой можно было различить человека с камерой. Нас, похоже, не заметили, вот только когда мы уже садились в машину – разумеется, большую и черную, – какой-то щуплый молодой человек в синей футболке, сумевший пробраться на территорию больницы, все же успел меня сфотографировать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.