Стань моей Амаль (СИ) - Багрянцева Светлана - Страница 66

— К сожалению, эта палка, будет вашей подружкой до конца дней, господин Джалиль. Но думаю, с этим уже можно смириться. Честно не думал, что из этой авантюры что-то выйдет. Поговорите с родственником, пусть запатентует изобретение, а наша клиника готова его выкупить, — заявил доктор.

На восстановление ушёл целый год, но результат был поистине уникальным. Джалиль был счастлив. Пусть ему до конца дней придётся тяжело опираться на палку и часто отдыхать при ходьбе, но он избавился от ненавистной каталки.

— Папа вернулся! — к нему с криком подбежал четырехлетний малыш.

Джалиль присел на корточки и обнял сына.

— Доброго времени, Багир, я соскучился по тебе.

— Я тоже, папа, — малыш обнял отца в ответ.

Мужчина тяжело поднялся и, взяв сына за руку, пошёл в дом.

— А где твой друг, Яннис?

— Тётя Леда поставила его в угол. Он съел много клубничного варенья, которое сварила мама, без спросу, — доверительно сообщил малыш.

— Костас, скажи жене, что не стоит за такое строго наказывать. Да, объяснить нужно, но малышу всё же только три года. И потом, неужели нам жалко для него варенья.

— Я поговорю с ней, господин Джалиль, — заверил мужчина, и пошёл искать жену и сына.

Джалиль же постукивая палкой, приковылял на кухню. Амаль уже знала по шагам кто идёт, поэтому не стала закрывать лицо. Она обернулась на звук, помешивая что-то в кастрюле, и улыбнулась. Джалиль видел, как она хочет подойти и обнять его, но правила запрещали.

— Позже, — сказал он, беззвучно шевеля губами.

— Как прошел твой день, — беспечно сказала она с сильным акцентом, а глаза сверкнули в предвкушении.

— Хорошо, ты уже предупредила Леду, что мы уезжаем в отпуск на две недели?

— Да, конечно. Кстати, звонила мама, и сказала, что они уже оформили путевки. Мойте руки, ужин будет через пять минут.

Вечером, уложив сына в его комнате, родители вернулись в свою спальню. Джалиль прижал жену к стене и жадно поцеловал.

— Я видел, как у тебя дёрнулись руки. Так не терпелось меня обнять? — хохотнул он.

— Ну, я же твоя, и мне можно всё. Жаль, любовь моя, что даже обнять на людях нельзя, а так хочется, — проворковала она.

— А сейчас что тебе хочется? Готов исполнить любую фантазию, моя Амаль.

Он стал целовать её шею, а руки уже поднимали платье.

— Хм, я подумаю. А сейчас просто люби меня Джалиль.

Джабира сидела на небольшой детской площадке, которую велел построить во дворе Алим. Здесь была горка, несколько разных качелей и даже песочница. На её руках сидела восьмимесячная девочка.

— Икрам, ты зачем толкнул брата! Мунир, а ты зачем его задираешь? Потом не плачь, что он тебя обижает! — строго сказала она.

— Это моя горка! — заорал Икрам.

— Не моя! — так же громко возразил Мунир.

Открылись ворота, пропуская черный автомобиль.

— Вот сейчас вам папа объяснит, чья горка, — устало вздохнула Джабира.

Алим расслабленной походкой подошёл к семье, а затем обнял по очереди сыновей.

— Опять спорили? — улыбнулся он.

— Горку не поделили, — нахмурилась женщина.

Алим обернулась, а глаза загорелись хищным блеском. На шее жены было кожаное украшение с золотой цепочкой, к звеньям которой были приделаны две буквы «А» и «Э». За месяц Джабира надела этот символ в третий раз. Супруги в той памятной ванной комнате оборудовали себе укромное местечко, куда не пускали даже слуг для уборки.

— Устал, хочу, есть, — Алим подошёл и чмокнул дочку в щёку, — Не забудь включить радионяню в комнате Далии.

— Обязательно, пойду, скажу Дорис, чтобы накрывала на стол, — улыбнулась Джабира вставая.