Начать С Начала (СИ) - "Mukha Ket" - Страница 2

Скрипнула дверь и на пороге появилась вчерашняя старушка. Няня Эмма.

— Ну что же ты, маленькая, не плачь. — Она подхватила меня на руки и мягко прикачивая стала вытирать мои слёзы.

— Что болит? Что тебя беспокоит?

От её живого участия меня прорвало, я так никогда в жизни не рыдала. До боли в голове, до звона в ушах, до сорваного голоса. Как же больно, страшно. Всхлипывая и скуля я прижалась к тчедушному, но такому теплому телу няни.

— Ничего, моя хорошая, вся боль уйдет, — прошептала прижимая меня к себе няня — мама твоя уж отстрадалась, не омрачай её уход слезами. И убивец её по заслугам получил.

— Мама? — от удивления рыдания прекратились и перешли в икоту.

— Ох, а ты не вспомнила разве?

Я отрицательно мотнула головой.

— А чего мокроту тогда распустила? — Няня обеспокоенно оглядела меня.

— И-и-и-спугалась- абсолютно честно заявила я.

Разговор с Эммой заставлял прийти в себя. Отвлекал от мыслей о доме. Напоминал о настоящем. А подумать и здесь было о чем.

— Няня, ты мне расскажешь? — Я воспользовалась моментом. Видимо у меня были основания для потери памяти и следовало их узнать. С губ опять сорвался всхлип.

Няня тяжело вздохнула и повернув голову к окну начала повествавание. За окном утро вступало в свои права, солнце поднималось выше, озаряя теплым светом округу, а перед моим мысленным взором представала удивительная история.

Мою мать звали Марион. Марион Алтем. Она была внучкой графа. Графа знатного, богатого и блюдущего свою честь как зеницу ока. Граф не позволял себе ничего лишнего и двух своих внучек растил буквально в монастырских условиях. Честь, только она на первом месте. Его сын и мой нынешний дед умер в квартале мотыльков (ну здесь это так называется) и для деда это было ударом. Его жену и мою бабку он забрал в свой дом и с женской части семьи не сводил глаз.

Мать и две дочери погодки четырех и пяти лет проводили все свое время за вышивкой и обучением. Девочек учили вести хозяйство, петь, танцевать. Старый граф обвинил Ариадну, мать девочек в несостоятельности и отстранил от их воспитания. Нанял гувернанток, возложив на них обучение, принялся строить их будущее. Ариадна недолго погоревала и окунулась в пучину высшего света, благодаря свекра за безбедное существование.

И все бы хорошо, но перед первым выходом в свет, Марион встретила моего отца, и сбежала с ним в никуда.

Как позже узнала няня, отец был наемником и погиб где-то за границей графства оставив молодую любовницу на сносях. Марион погоревала о потерянной любви и собрав пожитки вернулась к старому графу под крыло. Граф был в ярости, вышвырнул девченку за дверь, крикнув что его Марион умерла. Ну а то как же, у него же честь. Эмма саркастически усмехнулась.

— Он даже не представляет какое счастье он потерял. — Няня погладила меня по голове.

— А что было дальше? — Слезы у меня уже высохли и я с интересом слушала историю своего рождения.

— А дальше твоя бабка Ариадна, собрала всю свою наличность, пару украшений и отправила меня вслед за Марион. Мы купили домик на окраине города и родили тебя.

Няня на долго замолчала, лицо приняло горестное выражение и я ее не торопила, обдумывая уже услышанное.

— Она оступилась, пошла по легкому пути, стала водить мужчин… — няня продолжила свой рассказ.

Как оказалось не только в моем мире, но и наверное во всех других мирах, женщины поступали одинаково. Одни боролись и бились, другие плыли по течению. Не знаю к кому причислить мать моего нынешнего тела, наверно все таки ко вторым, но вот она конкретно, стала проституткой. Тихо мирно водила к себе мужчин, пока её и по совместительству моя няня сидела со мной. Все закончилось вчера ночью, когда очередной клиент ее зарезал, а меня ударил по голове — я случайно не в то время вышла попить воды. Конечно все рассказано было в щадящих выражениях и очень обтекаемо, но мне-то в отличии от моего тела не пять лет.

— А кто та…леди, что приходила вчера? — я немного запнулась, но необходимо узнать все возможное. Пригодится, мне теперь все может пригодится.

— Это твоя тетка, Адель. — Няня ссадила меня с рук на кровать. — Я послала к ним, как только смогла. — Она тяжело вздохнула.

— Видишь ли маленькая, после пропажи твоей матери, пошли слухи и она только недавно смогла обручиться. Скоро свадьба и я сама удивилась, что она пришла. Я надеялась, что Ариадна придет, заберет мою Марион, — по морщинистой щеке скатилась одинокая слеза. — хотя бы похоронили бы её по человечески.

— Ну да и ладно- няня вытерла щеки и улыбнулась, глядя на меня.

— Заболтала ты меня, маленькая. Пора завтрак подавать, а ты у меня еще не умытая.

Старушка взяла меня за руки и стащила с кровати.

— Пойдем, тебя в порядок приведем.

***

Весь дом состоял из двух комнат, ванной между ними и кухни-столовой. Все не богато обставлено, но и не бедно, как-то бездушно что ли.

В моей комнате две небольшие кровати между ними старый, тяжелый комод; у окна стол с парой стульев, в углу рядом корзина с каким-то игрушками и полка с парой книг. В комнате Марион (матерью у меня язык не поворачивается ее называть) большая кровать, рядом маленький столик, напротив трюмо с пузырьками и шкаф. Единственное, что разбавляло скучную обстановку, так это маленький, но потрясающе пушистый коврик, солнечно-желтого цвета. Мягкий даже на вид, он сейчас красовался разводами с краю. Словно маленький котёнок попал под струю воды. Мне его даже жалко стало и я решила, что обязательно приведу его в порядок.

— Пойдем отсюда — потянула за рукав меня Эмма.

Мы уже умылись и няня помогла натянуть на меня платье. Руки меня почему-то не слушались и я чувствовала себя на удивление неловкой.

Я прошла за няней на кухню, шлепая тапками. Вот они меня очень порадовали. Если платье, чуточку в старину и со шнуровкой меня немного напрягло, то вот самые обычные тапки, только из замши, умилили.

На кухне нас ждала уже потухшая плита, за которую взялась няня.

— Сейчас сварим тебе кашку, и пойдем прогуляемся. Надо решить несколько вопросов с наследованием дома. — Няня кинула на меня быстрый взгляд. Я пожала плечами — надо, так надо. Меня сейчас больше каша пугала, чем наследство. Правда если вспомнить нашу бюрократию, то еще неизвестно что страшнее. Но каша ждала меня раньше, а проблемы я привыкла решать по мере их поступления. Рефлексировать я пока перестала, после истерики наступило опустошение и я сейчас воспринимала всё как через вату.

Тем временем, няня поставила на плиту кастрюльку и сейчас заливала в неё молоко.

— Может без каши обойдемся? — выскочило у меня. Никогда её не любила, а уж манка для меня с детства была наказанием.

— Как так? — няня возрилась на меня с удивлением.

— Сейчас сварю тебе сладенькую, маслица добавим. Время у нас ещё есть, вон как рано встали с тобой. Всё успеем — и кашку поесть и дела сделать.

Видимо раньше я предубеждения против каши не имела, а вот сейчас я давила в себе тошноту, сглатывая вязкую слюну.

— Няня, что-то не хочется — Я предприняла ещё одну попытку, жалобно глядя на старушку.

Она внимательно на меня посмотрела, а потом аж руками всплеснула:

— Да что ж это я, старая, тебе ведь и нельзя пока, после сотрясения. Совсем голову потеряла. Она засуетилась, снимая молоко с плиты.

— Бульоном тебя накормлю — Я даже выдохнула от облегчения, — каша с утра конечно лучше, но тебе сейчас жидкое надо. Доктор ведь предупреждал вчера. Спасибо Адель, хорошего человека привела. За один день тебя на ноги поставил.

Эмма метеором пронеслась по кухне туда-сюда и передо мной на стол опустилась металическая миска с прозрачным бульоном.

— Хлеба не дам, рано еще. Ешь давай.

Я со вздохом взялась за ложку.

После еды, няня все таки переобула меня в туфельки. Накинула мне на плечи тонкое пальто и взяв за руку вывела за порог. И вот то ли в детстве действительно небо голубее, а трава зеленее, то ли на самом деле краски казались ярче. А деревья крупнее, больше, развесистей. Пронзительно синее небо над головой венчало ярко оранжевое солнце. Мы шли по мощеной дороге между домами, тротуаров здесь не было и мимо нас на телегах степенно ехали торговцы. Как я поняла, наш дом находился на самом краю городка, недалеко от въездных ворот. Лавочники, торговцы и просто крестьяне с корзинами торопились на базар. Кто купить, кто продать, а кто и просто поглазеть на товар.