Я буду в маске (СИ) - Каретникова Ксения - Страница 34

- Теперь мне очень интересно, что значит “оригинальное чаепитие”.

Пожав плечами, я честно ответила:

- А вот тут даже я не в курсе, что задумала моя ненормальная подружка.

- Да, с ней не соскучишься, - хохотнул Лев.

- За то ее и люблю, - кивнула я. - С появлением Жанки моя жизнь круто изменилась. Можно сказать, наполнилась смыслом и насытилась красками.

- Я это понял, - кивнул он, потом пронзительно посмотрев в мое лицо, взял обе мои руки в свои горячие ладони и тихо произнес: - Знаешь, а я полночи не мог уснуть.

- Почему?

- Вспоминал наш танец и… долгий, жаркий поцелуй, - ответил он и, наклонившись к моему уху, зашептал: - Ты очень вкусная, Дашка, - он приобнял меня, касаясь правой рукой моей спины. Мое тело взбудораженно дернулось, ощущая знакомую провокацию. Я рефлекторно облизнула вдруг пересохшие губы и сделала глубокий вдох. - Как я тебе сегодня писал, о чем мечтаю. И моя мечта сбылась лишь наполовину. А хочется полностью…

- Я была бы тоже не против, - ответила я. Лев придвинулся ко мне и уже потянулся за поцелуем, но я остановила его и, оглядевшись, очень тихо спросила: - Но не здесь же?

Майский неподдельно удивился:

- А ты стесняешься?

- Просто это не самое удачное и романтичное место.

- Согласен. А какое для тебя удачное?

 Я фыркнула. Самое удачное место - это там, где мы были бы только вдвоем. Только я и он. Только его упоительные губы и мои, с нежностью отвечающие… Но боюсь, в таком случае, раздразнив предательские уста жгучим поцелуем, одним этим самым поцелуем мы не обойдемся. Поэтому оставаться наедине пока не стоит.

 После субботы… Если все это случится, то только после встречи и прощания с Элом… Ты же все решила, Дашка? Да?…

 И тут я вспомнила про свой сон, о котором, проснувшись сегодня, старалась не думать. Мне стало ясно, о чем он. Да, Дашка, ты и подсознательно прекрасно понимаешь, что нужно окончательно решиться. Не просто мыслями, а действиями…

- Мне нравится, как ты смущаешься. Так мило и особенно, - произнес Лев тихо, убирая свою руку от моей спины. - Ты прелесть, Дашка. И я… не буду тебя торопить.

- Торопить? - удивленно переспросила я.

 Он, что ли, понял? Понял, о чем ты подумала, Дашка? Прочитал мысли? Все?

- Торопить, - засмеялся он. - Когда захочешь меня вновь так поцеловать, только намекни. И я готов сделать это где угодно… Но помни, что я не железный… - игриво добавил писатель.

- Я тоже, - ответила я вдруг. Лев довольно улыбнулся и мимолетно чмокнул меня в щеку.

 Потом мы обедали. Точнее обедал Лев. А я попивала уже холодный чай, наблюдала за ним и думала. Как такое может быть, Дашка? Ведь в этом человеке мне нравилось все. Даже то, как он ест. Я уж не говорю про внешность, про его зовущие губы, про его красивые глаза цвета бодрящего напитка, про его влекущее тело… Тут я вдруг вспомнила и подумала, почему Майский, при первой нашей встречи показался мне нагловатым. Нет, он не такой. Он такой, как его романы и рассказы, нежный и романтичный. Просто человека, прежде чем делать выводы, действительно надо узнать. И это узнавание заключается не только в фактах из прошлого или в планах на будущее. Главное – что и как говорит человек, как ведёт себя в различных ситуациях, и наедине, и на людях. Главное - настоящее. Реальное настоящее… Когда не надо снимать маску, просто потому, что ты её и не надевал.

 Вскоре мы попрощались. У Льва была назначена важная встреча, связанная с издательством. А я, опьяненная и окрыленная, отправилась домой.

 На следующий день с утра мне позвонила Жанка - напомнила о своем приглашении. Я ответила ей, что помню, и, закончив разговор, тут же перезвонила Льву.

- Привет, звоню узнать, мы едем сегодня  к Жанне?

- Еще бы! Мне очень интересно узнать, что она имеет в виду под словосочетанием «оригинальное чаепитие», - бодро ответил писатель. - Я даже отменил все свои дела на вечер.

- О как, здорово, - хохотнула я.

- Во сколько за тобой заехать?

- Думаю, в полшестого.

 - Хорошо, заеду в полшестого. А сейчас побегу в кабинет главного - Леня опять лютует и вызывает.

- Ладненько, до вечера, хорошего дня.

- И тебе, Даша.

 Сегодня выделяться и оригинальничать я не стала. Трикотажное платье с баской графитового цвета, высокие сапоги, пальто, сумочка и высокий хвост. Все, я готова.

 С точностью до минуты, в семнадцать тридцать, Лев перезвонил и сообщил, что ждёт меня внизу. И я сразу поспешила спуститься.

 Майский сидел в машине за рулём, но увидев меня, вышел из автомобиля. Шагнув ко мне, он приобнял меня за талию и звучно поцеловал в губы.

- Отлично выглядишь, - шепнул он мне на ушко.

- Спасибо, - кокетливо ответила я.

Сели в машину, Лев уточнил у меня Жанкин адрес, я объяснила, как удобней доехать, и мы направились на таинственное “оригинальное чаепитие”.

 Подъезжая к дому художницы, мы услышали громкую музыку, доносившуюся с первого этажа, где находится Жанкина квартира-мастерская. Что ж, судя по всему, чаепитие будет очень и очень оригинальным.

 Припарковав машину, мы зашли в подъезд. Поднялись по пяти ступенькам и остановились возле расписанной в стиле комиксов двери. Дверь, разумеется, расписывала жившая здесь художница. Я надавила на звонок, но, видать, из-за громкой музыки, сигнала никто не слышал. Лев взялся за ручку - дверь оказалась не заперта.

- У Жанны всегда так? - с удивлением на лице поинтересовался он, кивая на дверь.

- Частенько, - ответила я и первой зашла в квартиру.

- Неужели она не боится незваных гостей? - фыркнул Лев, заходя следом.

- Жанка говорит, что единственное, что у неё можно украсть и что ее расстроит, - это вдохновение. А все остальное - дело наживное.

 Майский прикрыл за собой дверь и с ещё большим удивлением замер на месте. И было от чего - квартира художницы была битком набита людьми. Сама Жанна стояла у открытого окна и оживлённо беседовала с парнем с длиннющими дредами. Она была улыбчива и очень очаровательна в синем платье, сшитом в китайском стиле. Вдруг, засмеявшись и похлопав парня по плечу, Жанка бросила взгляд в нашу сторону. Заметив нас со Львом, она махнула рукой и медленно пошла нам навстречу. Китайское платье подруги было длинным и, судя по маленьким Жанкиным шагам, очень узким.

- Привет влюбленным, - радостно сказала она, чмокая нас по очереди в щеки. В правой руке художница держала пузатый бокал с янтарной жидкостью. - Рада, что вы заглянули ко мне на чаепитие, - сказала она весело, делая глоток из бокала. - Прошу за мной, - и художница повела нас к столу у окна, на котором стоял большой самовар, точно такие же бокалы, как в Жанкиной руке, и несколько блюд: с нарезанным лимоном, с шоколадными конфетами и с различными бутербродами-канапе.

- В центре внимания нашей вечеринки старинный русский самовар, - поведала Жанка громко, а потом тише добавила: - Но в его недрах налит отнюдь не чай, а… пятнадцатилетний крепкий французский напиток. Угощайтесь, у нас самообслуживание.

- О как! - хохотнув, произнёс Лев. - Надо было предупредить, мы бы тогда приехали на такси, а не на моей машине.

- Так в чем проблема? Можешь оставить свою машину здесь, с ней ничего не случится, и уехать на такси, - ответила Жанка, а потом с усмешкой добавила: - Или можете остаться у меня. Гостевая спальня давно пустует.

Лев, покачав головой, посмотрел на меня и спросил:

- Будешь французский напиток?

 Я настороженно посмотрела на подругу, а потом, махнув рукой, ответила:

- Буду.

Майский взял два бокала и, открыв кранчик самовара, стал наливать в них заявленный напиток. Лился он медленно, я отвела Жанку в сторонку и грозно спросила:

- Что ты творишь?

- Отмечаю начало новой жизни, - ответила Жанна весело. Я нахмурилась.

- Таким темпами твоя новая жизнь может… и не начаться, - кивая на стакан в руках подруги, а потом на ее живот, сказала я. Жанка наклонилась ко мне, и, взяв под локоть, шепотом ответила: