Каково быть темным магом (СИ) - Микешина Селена - Страница 53

— Когда я узнал, что она тоже меня любит, я был так счастлив! — восхищенно сказал Амо.

Везет ему. Я вообще не понимаю, как себя вести рядом с Лиен, а он, даже, смог в любви признаться.

— Учись, Тен, — будто бы услышав мои мысли, сказал Сил. — Амо признал свои чувства и показал их любимой. Ему хватило на это смелости. А ты — будущий генерал и самый непоколебимый эльф королевства — боишься отказа.

Все-то он обо мне знает! Старший брат, как-никак. 725 лет вместе не прошли даром.

— Я? Боюсь отказа? И чьего же? Почти все девушки королевства хотят быть со мной.

Да, Силлирен прав: я полный трус. Даже, до конца поверить не могу, что влюбился. Все время отрицаю это.

— Вот именно, что ПОЧТИ. Но я говорю не про них, а про одну конкретную особу. Бесполезно притворяться, будто бы ты не понимаешь, о ком идет речь.

От ответа, меня спасли пакеты вещей, что телепортировались в прихожую. Я подбежал к ним и осмотрел. Это вещи Даканы. И это. И это, тоже. Да сколько она вещей взяла? Так… Вот! Вот то, что я искал!

Я открыл пакет, где была одежда, от которой доносился еле-уловимый запах шоколада, такого же сладкого, как и его обладательница. Даже не задумываясь, я достал какой-то элемент одежды (мне было все равно, какой, лишь бы ее) и уткнулся носом, вдыхая такой прекрасный аромат. О боги, как я по нему соскучился! Даже, полного дня не прошло с начала бойкота, а я уже не могу… умираю от тоски по ней. По ее шелковым волосам белого цвета, что вьются на конце, по этой нежной коже, по этому маленькому и такому хрупкому тельцу с красивыми формами, по ее милому личику, которое мне так нравилось смущать, по этим мягким чувственным губкам и кукольным глазкам фиолетового цвета…

Я неровно выдохнул, еще больше зарываясь носом в ткань, а Амотэк, с которым мы успели подружиться, сказал:

— Тен, ты эльф или оборотень? Мне, почему-то, кажется, что второе.

Я рыкнул на него (он прав, что-то от оборотней во мне есть) и хотел ответить, но услышал стук каблучков за дверью. Дакана и Лиен пришли. Я быстро сложил одежду обратно, мигом побежал в зал, плюхнулся в кресло, захватив книгу, и открыл ее. Как только я это сделал, распахнулась дверь в прихожей, и послышался голос вампирши:

— Мы пришли!

Фух! Успел! Еще немного, и меня бы спалили!

Когда девушки скрылись за дверью в комнату Лиен, Сил сказал:

— Книгу переверни. Они вверх ногами не читаются.

Я перевернул, а эти двое начали смеяться, прикрывая рты. Если бы не девушки, которые могли все услышать, я уверен, они бы ржали в голос.

Когда Лиен показала свой последний наряд, я повел себя отвратительно. Я мог бы сказать ей комплимент, чем бы вызвал улыбку на ее лице, но чуть не начал сору. В этот момент, я хотел себя убить. Что я, черт возьми, творю?! Хотелось хорошенько удариться головой об стенку, чтобы выбить из себя эту дурь. Черт, я сам себе отвратителен!

3 день в Рамолокэи:

Вампиры ушли на охоту, а мы с Силом поставили шатер и развели огонь. Когда мы закончили, я уселся около костра и начал ковыряться палкой в углях. Это действие всегда меня успокаивало.

Сегодня, я был собой доволен. Ведь, вместо того, чтобы злиться, я вызвал улыбку на лице Лиен. Ее милую, прекрасную улыбку, которая заставляла меня погрузиться в не совсем приличные фантазии. Мы с ней разговаривали так, будто бы и не было никакого бойкота. А как она умильно бросила в меня камушек! Знала же, что я поймаю, а все равно кинула! А ее выражение лица и фраза: "Мы не маленькие и не пищим," чуть не стали последним, что сдерживало меня. Так хотелось подойти, нависнуть над ней, заставить ее щечки покраснеть и, наплевав на всех, поцеловать так, чтобы она застонала от удовольствия. А дальше, идут вышеупомянутые не совсем приличные фантазии.

О боги, с каких пор я фантазирую о таком? Всегда, достаточно было малейшего моего намека, и либо передо мной выстраивались девушки, желающие этого, либо я шел в дом наслаждения. Вчера, как раз таки туда я и пошел вместе с Силлиреном, после того, как мы разобрались с тем рыжим предателем. Брат сказал, что если мои слова — правда, и я не люблю Лиен, то легко выберу себе одну из прекраснейших дам этого дома и проведу с ней пару часов. Короче говоря, ушел я ни с чем, так как никого не выбрал. Все эти эффектные девушки меркли на фоне моей маленькой девочки. На них была тонна косметики, когда как на Лиен — ни грамма, от них несло дорогими навязчивыми парфюмами, когда от Лиен приятно пахло шоколадом, они просто вызывали животное желание, когда за Лиен хотелось ухаживать, защищать ее, полностью забрать себе и не отдавать никому. Чувство собственничества постоянно твердило: "Мое! Моя милая! Не отдам никому!", и я был полностью с ним согласен. Я не хочу ее отдавать кому-либо. Ни за что.

— Вот! Можешь, ведь, вести себя не как придурок! — похвалил меня Сил.

— Спасибо за похвалу.

— Просто, я не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки, — следующую фразу он сказал тише: — Ты же помнишь, что случилось между мной и Калэинде.

— Да, помню.

Силлирен подсел ко мне и уставился на огонь. В его глазах вновь появились тоска, грусть и ненависть к себе.

Калэинде — девушка, с которой он встречался 700 лет назад — это больная тема для моего братца. Тогда, мне было 13 лет, и я каждый день видел, как к Силу приходила очаровательная эльфийка, которую он ласково звал: "Мо Калэ" — "Мой Свет". Но однажды, они сильно поссорились, из-за чего, она перестала к нам ходить. Сил думал, что она вернется. Прошла неделя, а Калэинде не приходила. Тогда, Сил отправился за ней, но было уже поздно. От ее родителей, он узнал, что Калэинде стала жрицей Истарии. С тех пор, он не может никого полюбить. Первые 10 лет он, вообще, женщин видеть не мог. Сейчас же, его флирт с другими девушками — это способ хоть как-то ослабить боль на душе.

— Хорошенько подумай, кто Лиен для тебя. Если она — твой белый цветок, то не медли и действуй, пока не стало слишком поздно.

— Я не уверен полностью, что она — моя весталэ, — ответил я.

Весталэ или белый цветок — так называют девушку, в которую, если ты влюбился, то это навсегда. Я же, не смотря ни на что, сомневался, что она — мой белый цветок. Ведь, чтобы Лиен им стала, она должна любить меня, а в этом я не уверен. Особенно, учитывая последние события.

— Как знаешь, — сказал напоследок Сил и начал жарить мясо.

Через некоторое время, к нам подошли вампиры. Они рассказали нам много шокирующей информации, но, зная Лиен, я не долго удивлялся. Но было в нашем разговоре то, что заставило меня напрячься:

— Когда висель нас увидел, он притянул Лиенилде к себе поближе и попытался закрыть ее руками, — сказал Амотэк.

— Обнял, что ли? — плевать, насколько сильно нам помог этот висель! Я его убью! Ведь, он тронул мою Лиен! МОЮ!

— Можно и так сказать, — подтвердил вампир.

Я развернулся к костру и попытался успокоиться. НО ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Как этот висель посмел трогать мою милую, обнимать ее, когда я не могу! Черт, злость с ревностью сейчас полностью завладеют мной! Это не к добру!

Но тут Силлирен начал смеяться. С чего это вдруг? Я попросил его остановиться, но он начал говорить, что будто бы мне плевать на белый цветок и я позволил бы кому-то другому его сорвать. Что с ним? Я такого не говорил! А вдруг Лиен поймет, про что мы? Она же знает наш диалект! Но, слава богам, она не догадалась. Зато, догадались Амо и Дакана. Естественно, вампиры тоже начали смеяться.

Теперь, я злился от непонимания, что тут происходит. Лиен тоже, поэтому, позвала меня с собой, чтобы обсудить, как собрать армию нечисти. Я, конечно же, с радостью согласился, а потом, посмотрел на своего брата. Он улыбнулся мне, и я понял, Сил так и задумывал! Силлирен, ты — гений!

Когда мы с Лиен отошли подальше от них, я решил, что нужно действовать. Попытался извиниться и признаться ей — и самому себе — в чувствах.

И вот сейчас, я сжимаю ее хрупкие плечи, намокшие от ливня, смотрю в эти кукольные глазки, которые ждут моего ответа, и не могу сказать ни слова. Нет, не сейчас. Не время. Черт! Почему так тяжело сказать это?! 4 слова: " Лиен, я люблю тебя," — не могу сказать! Какой же я трус! Черт! Я — один из сильнейших эльфов королевства, сын ученицы богов, моего взгляда все боятся, но перед этими глазами я бессилен. Впервые я себя чувствую таким слабым и ничтожным. Словно она — богиня, а я — последний отброс общества, что боится покаяться в своих грехах.