Спасти невесту (СИ) - Лактысева Лека - Страница 14

Виконт мудро решил умолчать об обмороке, случившемся с мисс Макнот при упоминании имени Остина. Следовало вначале разобраться, что скрывается за таким странным поведением его воспитанницы.

— Доктор Деркер по-прежнему настаивает, что никто не должен беспокоить мисс Макнот до полного её выздоровления, — продолжал Антуан. — Для меня, как для попечителя школы, доктор вынужден был сделать исключение. Однако он поклялся, что это нарушение установленного им режима больше не повторится.

— Скажи, дядя, как она выглядит? Чем занимается? Нужно ли ей что-нибудь? Возможно, стоит пригласить к ней профессиональную сиделку?

— Остин, Остин, успокойся сей час же! Девчонка вполне здорова и занимается вышиванием. Ах, эти женские истерики! Они проходят, как гроза — шумно, но быстро. Мы, мужчины, слишком боимся женских слёз — и в этом наша беда. Лучше объясни мне, мой мальчик, почему ты так переживаешь за юную вертихвостку? — Антуан пытался и пошутить, и увести разговор в безопасное русло. Однако его сиятельство граф не принял шутливого тона.

— Она не вертихвостка, дядя. В ней нет ни хитрости, ни расчётливости светских красавиц. Её душа непорочна, а сердце полно любви ко всему живому. Именно поэтому я привязался к Мирабели, именно поэтому искал её дружбы. Она — тот живительный родник, из которого я черпаю силы жить и верить в лучшее!

— Похоже, Остин, — осторожно заметил виконт, — твоё отношение к мисс Макнот уже вышло за границы дружбы. Мне кажется, ты испытываешь к ней иные, более романтические чувства!

Тут граф пристально воззрился на своего дядюшку и неожиданно засмеялся:

— Благодарю тебя, дядя! Ты весьма проницателен, и ты открыл мне глаза. Похоже, я действительно влюблён в мисс Макнот!

— Это прекрасно, Трампл. — на лице виконта так же появилась улыбка. — Я рад, что твоё сердце ожило.

— Да, дядюшка Антуан. Моё сердце ожило, и оно всеми силами стремится к Мирабели! Сколько ей лет, дядя?

— Семнадцать, мой мальчик.

— Что ж, вполне подходящий возраст, чтобы выйти замуж. Как ты думаешь, дядя, она согласится стать моей женой? Я готов пренебречь мнением света, чтобы заполучить её! Я знаю, что она сирота и не имеет ни приданого, ни высокородных предков. Но её благородная душа и полное любви сердце во сто крат дороже для меня, чем все богатства мира!

— Ты не о том беспокоишься, Остин. Дело в том, что все воспитанницы моей школы имеют благородные корни. Среди них есть и сироты, и внебрачные дети знатных родителей, отданные на воспитание. Именно поэтому у школы, которую я возглавляю, есть попечительский совет, и состоит он исключительно из знатных особ. Именно поэтому девочек обучают всему, что может понадобиться благородной леди, за исключением, разве что, танца и придворного этикета.

— Мирабель — знатная леди?!

— Да, граф Трампл, и к тому же — богатая наследница. Девочка пока не знает об этом. Так пожелала её бабушка.

— Но когда она узнает о своём благородном происхождении, о своём богатстве, захочет ли она выходить замуж? Не устремится ли она к утехам высшего света, как мотылёк — к огню? Не потеряю ли я её, дядюшка, не успев обрести?

— Не думаю, что мисс Макнот способна увлечься пустыми светскими утехами. Она слишком любознательна и, одновременно, благоразумна и практична, чтобы тратить свою жизнь на балы, наряды и сплетни.

— Я должен видеть её, Антуан, я должен говорить с ней! — Остин в волнении сжимал и разжимал кулаки, на скулах его играли желваки.

— Это невозможно, Остин Трампл! И я уже говорил тебе об этом! — в голосе виконта зазвенело отчаяние. — Сегодня я уже просил Мирабель принять тебя…

— И что же она? Она не пожелала видеть меня?!

— Она лишилась чувств, Остин, когда услышала о твоём визите. Мне очень жаль, мальчик. Я не хотел рассказывать тебе об этом, не хотел огорчать тебя.

— Лишилась чувств?

— Да, Остин. И я не нахожу этому никакого объяснения. Ответь мне, что произошло между Вами? Что могло испугать девушку и довести её до нервного расстройства?

— Ты в чём-то обвиняешь меня, дядя Антуан? Клянусь честью, наша дружба с Мирабель была чиста и невинна! Я не позволил себе ни единого жеста, ни единого слова, способного оскорбить её чувства!

— Я не сомневаюсь в твоём благородстве, Трампл. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы допустить даже мысль о том, что ты способен оскорбить женщину. Тем не менее, мисс Макнот не желает видеть тебя.

Граф устало покачал головой:

— Знаешь, дядя, всё, что произошло с Мирабелью, кажется мне очень странным. В тот день, когда она заболела, я пытался увидеть её. Однако у дверей в её комнату сидела госпожа Девернье. Именно она обнаружила Мирабель, именно она пригласила к ней доктора и именно она не позволила мне даже краем глаза увидеть свою воспитанницу.

— Ну конечно, как же я сразу не догадался! — виконт даже привскочил со своего кресла. — Эта особа — единственный человек в школе, кто знал тебя в прошлом. Насколько я понимаю, она имеет на тебя виды. Помнится, твой неожиданный отъезд на континент её весьма опечалил. Сейчас ты вернулся, и надо же было так случиться, что вы встретились именно здесь! Возможно, эта встреча воскресила её былые надежды?

— К сожалению, дядя Антуан, ты абсолютно прав. У меня давно сложилось впечатление, что Элеонора преследует меня. В прошлый мой визит к вам она даже пыталась соблазнить меня. Но я всё ещё не понимаю, какое это имеет отношение к болезни Мирабели?

— Ты ведь не скрывал своего интереса к девочке, Остин. Не думаю, что твоя симпатия к ней осталась незамеченной мадемуазелью Девернье. И я уверен, что Элеоноре не понравилось, что ты уделяешь мисс Макнот слишком много внимания. Она могла оклеветать тебя, Трампл. Вспомни, как вела себя её мать. Вспомни, что говорили в свете о самой Элеоноре.

— Я не хочу верить в это, дядя! Мне претит даже мысль о том, что госпожа Девернье могла пасть так низко! Строить козни против юной неопытной девочки? Какой же злобной и подлой личностью нужно быть, чтобы совершить такое?

— Она стремится к богатству и власти, Трампл. Ради такой цели люди способны и на более страшные поступки, — виконт с сочувствием похлопал по руке племянника, присевшего в кресло рядом с ним. — Поверь мне, Остин, я прожил долгую жизнь. Далеко не все люди так благородны, как ты.

— Ты снова прав, дядя. Я уже имел печальный опыт столкновения с предательством и интригами. Но неужели они будут преследовать меня всю жизнь?

— Будем надеяться, что нет, мой мальчик. Думаю, когда у тебя появится законная жена и наследники, страсти вокруг тебя улягутся. А сейчас ты — выгодный жених. Госпожа Девернье — лишь первая ласточка. Стоит тебе появиться в свете, и ты не будешь знать отбоя от претенденток на твою руку.

— И на мой кошелёк, — с горечью заметил граф.

— Да, на кошелёк и на титул, — подтвердил фон Эссекс.

— Я никогда не появлюсь в свете, дядя!

— Тебе придётся сделать это, если ты намерен взять в жёны мисс Макнот. Её бабушка, леди Мейплстон, должна будет представить свету свою внучку, прежде чем выдать её замуж. Думаю, у малышки Мирабель будет много поклонников.

— Проклятие! Я не подумал об этом.

— Тебе рано думать об этом, Остин. Сейчас есть более насущные проблемы. Во-первых, нужно каким-то образом убедиться, верны ли мои предположения относительно госпожи Девернье. Во-вторых, сделать всё возможное, чтобы мисс Макнот скорее поправилась, и убедить её выслушать тебя.

— В таком случае, я сейчас же нанесу визит Элеоноре.

— Ступайте, граф Трампл. Постарайтесь держать себя в руках, и обязательно зайдите ко мне перед тем, как отправитесь на отдых.

— До вечера, господин виконт. — Поклонившись, его светлость удалился.

Занятия в школе уже закончились, ученицы, отложив в сторону бумагу и перья, занимались работой на кухне, в саду и оранжерее. Некоторые девочки шили или вышивали под руководством наставницы среднего класса. Эта немолодая женщина прекрасно умела составлять выкройки, в своё время она даже работала белошвейкой. Сейчас в приют начали поступать партии различных тканей, и воспитанницам предстояло обновить свой гардероб.