Джокер в колоде - Чейз Джеймс Хэдли - Страница 6

– Как смеешь ты рыться в моих личных бумагах! – резко вскричал он.

Ярость, стыд, страх и ненависть смешались в Хельге, когда она рывком поднялась со стула.

– А как смеешь ты устанавливать за мной слежку? Пятнать твое имя? Да кому есть дело до твоего имени? Ты ведь не человек, а бездушный компьютер! Вот именно – машина для производства денег! В тебе ни грана доброты и сочувствия!

Рольф ожег ее взглядом и сделал нетвердый шаг вперед:

– Ты шлюха!

– Да лучше быть шлюхой, чем калекой-посмешищем! – взорвалась она.

Тогда это и случилось.

Кровь прилила к лицу Германа, рот его скривился, трости выпали у него из рук и со стуком упали на пол. Он схватился за сердце. Не в силах видеть конвульсию, сотрясающую его тщедушное тело, Хельга зажмурила глаза. Затем старик обмяк и рухнул к ее ногам.

Может, он умрет?

Хельга посмотрела на часики из золота и платины с инкрустацией из алмазов, полученные от Германа, – то был один из его многочисленных свадебных подарков. Стрелки показывали 23:58.

Через открытое окно с улицы доносился гул голосов. Свет от юпитеров телевизионщиков отражался на потолке. Сведения просочились, и стервятники-журналисты были уже тут как тут, но администратор гостиницы перекрыл доступ на верхний этаж и сумел оградить ее от назойливых телефонных звонков.

Умрет ли он?

Вопрос беспрестанно пульсировал в голове у Хельги уже несколько часов, наполненных событиями.

Хинкль повел себя исключительно профессионально. Появившись через несколько секунд после происшествия, он мигом оценил обстановку: Рольф распростерт на полу, Хельга прижимается спиной к стене. Он тут же шагнул к Герману, опустился на колени и пухлыми пальцами стал нащупывать у него пульс.

– Он умер? – спросила Хельга.

Хинкль отрицательно мотнул головой, затем легко, как если бы оно было совсем невесомым, поднял исхудавшее тело и скрылся с ним в спальне. Взяв себя в руки, Хельга подошла к телефону и попросила портье немедленно прислать врача в номер мистера Рольфа. По резкому вздоху в трубке поняла, насколько эта просьба испугала служащего. Не дав ему ничего спросить, она нажала «отбой».

Из спальни появился Хинкль, мрачный, но невозмутимый. Хельга сообщила ему, что вызвала врача.

– Могу я предложить вам вернуться в свой номер, мадам? – осведомился он. – Вас не затруднит пригласить доктора Леви?

– Это удар?

– Боюсь, что так, мадам. Необходимо поставить в известность господ Винборна и Ломана.

Она возвратилась в свою комнату и дозвонилась до Леви.

Доктор Леви, вернувшись в Парадиз-Сити, принимал гостей и только что поужинал, но уверил ее, что закажет воздушное такси и через два часа будет на месте. Винборн был в театре, и Хельге пришлось оставить сообщение, чтобы он ей перезвонил. Ломан, запинаясь от волнения, заверил ее, что воспользуется специальным самолетом и прилетит рано утром. Он с тревогой осведомился, в курсе ли пресса. Она ответила, что не знает.

– Рынок пойдет ко дну, – простонал Ломан.

Хельга в сердцах повесила трубку и вернулась в апартаменты мужа. На лестничной площадке стоял чернокожий верзила в фуражке и с кобурой на поясе, другой располагался у лифта. Оба при виде миссис Рольф взяли под козырек.

В гостиной обнаружился администратор отеля, который сообщил, что вызванный им доктор сейчас у мистера Рольфа. Он почти шепотом успокаивал ее и явно не находил себе места от беспокойства. Хельга едва замечала его.

Будучи застигнута Рольфом врасплох, она просто закрыла папку. Та так и осталась на столе, как тревожный красный сигнал. Женщина сунула ее обратно в ящик.

Из спальни вышел обливающийся потом моложавый темнокожий толстяк, представившийся как доктор Беллами. Хельга видела, что он испуган и встревожен и несколько трепещет перед ней. Врач сообщил, что ее супруг пережил обширный инсульт и все, что может быть сделано, будет сделано. Затем он поспешил к телефону.

Хельга направилась было в спальню супруга, но на пороге встал Хинкль и преградил ей путь.

– Лучше вам не входить, мадам, – произнес он мягко. – Прошу, положитесь на меня.

Хельга кивнула.

– Доктор Леви уже в пути. – Она помялась немного. – Он страдает?

– Нет, мадам.

Администратор робко подошел к ней:

– Позвольте проводить вас в ваш номер, миссис Рольф.

Она направилась к выходу, Хинкль закрыл дверь в спальню. Хельга помедлила, потом подошла к столу, достала красную папку и в обществе администратора отправилась к себе.

– Я прослежу, чтобы вас не беспокоили, – сказал служащий, остановившись на пороге. – Управляющий мистера Рольфа будет отвечать на все звонки. Вы не ужинали, могу я предложить…

– Нет, ничего не надо, спасибо.

Она вошла в номер и закрыла дверь. Только теперь она вспомнила про свидание с Гарри Джексоном и ощутила приступ отчаянной неудовлетворенности. В шейкере осталось немного мартини с водкой. Хельга выпила, закурила и села.

И просидела так часа два, нянча на коленях красную папку и выкуривая сигарету за сигаретой.

Умрет ли он?

Приехал доктор Леви. К ней он заглянул всего на пару минут. У ее супруга, сообщил врач, произошло обширное кровоизлияние в мозг. Как только это будет возможно и безопасно для больного, его нужно будет доставить в госпиталь. Очень неудачно, что произошла утечка информации. Поскольку газетчики уже здесь, ей лучше оставаться в номере. Администрация отеля вполне осознает ситуацию и принимает необходимые меры безопасности. Не желает ли мадам принять успокоительное? Позже он заглянет к ней и сообщит новости.

В девять вечера – назначенный для встречи с Гарри Джексоном час – зазвонил телефон, заставив ее вздрогнуть. Оператор, понизив голос, осведомился, желает ли она поговорить с мистером Стэнли Винборном.

Винборну сообщили о случившемся прямо во время первого акта пьесы, и он немедленно вернулся домой. Хельга передала ему слова доктора Леви.

– Я связался с Ломаном. – Голос Винборна звучал холодно. – Мы приедем, как только сможем.

Стервятники слетаются, подумалось ей.

Вошел администратор гостиницы с подносом, на котором стояли тарелка с миниатюрными бутербродами и шейкер с коктейлем.

– Вам нужно подкрепиться, миссис Рольф. – Он поставил поднос. – Пожалуйста, съешьте что-нибудь.

И ушел. Хельга поняла, насколько проголодалась, и рассердилась, что сэндвичи такие крошечные. Но, выпив три порции мартини с водкой и проглотив все бутерброды, она нашла в себе силы открыть красную папку и перечитать письмо Рольфа к Винборну.

«Умрет ли он?» – спрашивала она себя, засовывая бумагу обратно в папку. Если да, ее проблемы разрешатся. Про письмо к Винборну знает только Хинкль. Хинкль? Хельга много думала и о нем. Можно ли рассчитывать на его молчание? Ей вспомнился Арчер – она никогда не могла заподозрить его в склонности к шантажу и очень сильно просчиталась. Хинкль… Но в конечном счете его слово будет против ее слова, а если она уничтожит документ, то так все и останется. Винборн, расскажи ему Хинкль про письмо, конечно, ему поверит, но что с того? У него хранится действующее завещание Германа. Он вынужден будет руководствоваться им. Шестьдесят миллионов долларов! Однако при условии, что Герман умрет. Но умрет ли он? Хельга ударила друг об друга стиснутыми кулачками. А если нет? Он видел злобу в ее глазах. Инсульт случился с ним из-за того, что ему открылись ее презрение и ненависть, в этом она не сомневалась. А потому, поправившись, старик обречет ее на монашеское существование. Он даже может сделать ее жизнь столь невыносимой, что она принуждена будет – как это случилось с дочерью Рольфа – просто уйти от него.

Хельга обвела взглядом большую, роскошно обставленную комнату. Подумала про множество других подобных комнат в отелях вроде этого. Подумала о великолепной вилле на частном острове близ Парадиз-Сити, о вилле в Кастаньоле, о шикарном пентхаусе в Нью-Йорке. Подумала о поклонах, вскинутых под козырек ладонях, об улыбках метрдотелей, портье, даже полицейских – все счастливы исполнить любой ее каприз. Со всем этим придется распрощаться. Предстоит снова окунуться в реальную жизнь, и в сорок три эта перспектива ее пугала. Не то чтобы она оказалась в нищете. У нее есть собственные сбережения, ювелирные украшения потянут как минимум на триста тысяч долларов. И даже не необходимость снова ввязываться в беспощадный бизнес казалась ей ужасной. Горько было осознавать, что тогда никто больше не станет расшаркиваться и угождать миссис Рольф, жене одного из богатейших и влиятельнейших людей планеты.