Провал аналитика (СИ) - "Tigriskin" - Страница 4

Ну а, чтобы присматривалось приятнее, несколько минут назад незаметно облил водой стул отвлекшейся девушки. Тонкое хлопковое платьице Ирины чуть подмокло и стало эротично липнуть к стройным ножкам. Шутка уровня младшей школы, но хоть какое-то развлечение.

Миша в очередной раз проводил мелькнувшее платьице, игриво облепившее изящные ножки, зрачки непроизвольно метнулись в область фантазирования, вот что значит самец. Хозяин кабинета, Олег Мамедович, выдал более интересную реакцию: глазки пробежались по фигуре плавно скользнувшей Ирочки, затем ниспадающий взгляд за спину вещающего Самуила Моисеевича, микродвижение углом губ и, наконец, на долю секунды зрачок метнулся в сектор воспоминаний. Я проконтролировал мимику, хоть наш гостеприимный хозяин и не являлся моим непосредственным работодателем, но не стоит показывать, что знаю, на каком столе и в какой позиции он имеет секретаршу.

Реакция "охранника" опять оказалась неправильной. Ухватил только его последние микрожесты, и они опять не вписывались в схему. Периферийный взгляд на Олега Мамедовича и непроизвольное дерганное микросокращение угла рта. И что бы это могло значить? Брезгливость, отвращение или жадность? После мелькнувшей Ирочки ничего этого не должно быть! Если бы чуть хуже читал людей, то сейчас сидел бы и терзался необъяснимым чувством тревоги. А так мое чувство тревоги было вполне себе объяснимо и сидело, чуть нагловато закинув ногу на ногу.

Убедившись, что Ирочка разлила чай и, по крайней мере, в этот раз, не собирается изображать диверсанта, чуть изменил положение в кресле. Хватит! В первую очередь буду наблюдать за Русланом.

Охранник сидел ко мне в четверть оборота, нога по-прежнему закинута на ногу — поза придания уверенности, руки замком обхватывают колено. Подождем, когда он в очередной раз повернется хотя бы вполоборота, микродвижения лицевых мышц могут рассказать очень многое, а неконтролируемые траектории микроперемещений зрачка вообще позволяют читать реакции человека как открытую книгу. При должном умении, конечно, ну или неосознанно в рамках знаменитой женской интуиции. Но основное действо переместилось к столу, юристы окончательно согласовали текст договора, девушки получили возможность заняться непосредственно делопроизводством, и у Руслана пропал повод крутить шеей.

В отсутствие активного материала еще раз перебирал в памяти биографию объекта интереса. Земляк хозяина кабинета, совсем молодым из-за мутной любовной истории покинул аул. Есть косвенные подозрения, что участвовал в бандформированиях. И абсолютно достоверные свидетельства уголовного опыта. Вытащил его Олег свет Мамедович уже буквально из-под срока, пристроил при себе. Ничего кроме оружия в жизни не видавший парень, да еще и земляк, да еще и по жизни обязанный — прямая дорога в персональные порученцы и телохранители. Вот и сидит теперь Русланчик, нагловато качает ножкой, вцепившись в нее руками.

И тут он почувствовал мой взгляд. По крайней мере, обернулся резко и целенаправленно. В голове стало пусто и гулко, на секунду там не осталось ни одной мысли. У Руслана отсутствовали микродвижения глаз. Огромные черные зрачки занимали почти всю радужку, в них не просматривалось ничего кроме плещущегося безумия. Краем сознания отметил, что сцепившиеся замком руки — это не самоуверенность, это последняя отчаянная попытка сохранить контроль над собой.

Руслан, как в замедленной съемке, повернул голову к столу. Там как раз Олег Мамедович подписался под договором, который держала перед ним Ирочка, и со счастливой улыбкой откинулся в кресле.

Я вдруг понял, что сейчас произойдет. В голове щелкнуло, последний кусок мозаики встал на место. На долю секунды испытал невероятное облегчение, оказывается все это время дико давило понимание неправильности.

И тут мир взорвался. Олег Мамедович, получив в кровь порцию эндорфинов, не удержался и по-хозяйски хлопнул пониже спины возившуюся с документами Ирочку. Я вскинулся из кресла, пытаясь перехватить Руслана. Но тот плавным волнообразным движением вдруг оказался на ногах, да еще и с оружием в руках. Как-то отстраненно я увидел неумолимо поднимающийся на хозяина своего хозяина пистолет, отчаянно дергающего подмышечную кобуру Мишу (а вот Костик бы, наверное, успел), глупо улыбающуюся жертву — Олег Мамедович так и не понял, что происходит.

— Шлюха! — я сделал единственное, что успевал.

Руслан все с теми же безумными глазами полуобернулся и чуть сбился с ритма.

— Ирка — шлюха! — второй и последний ход дался мне гораздо легче.

Безумное лицо охранника побледнело, стало понятно, что сейчас меня убьют. Миша уже вскидывал оружие. А Руслан, совсем не заботясь о спине, тем же стремительным текучим движением вывернул пистолет в моем направлении. По ситуации он окончательно перевел себя в разряд покойников. Который уйдет либо один, либо еще и меня прихватит.

Даже не испытывал злости на него, глупого горячего пацана, сбежавшего от любви и нашедшего ее в постели у своего вроде бы благодетеля. Запутавшегося в себе, потерявшего сначала рассудок, а через секунду обреченного потерять и жизнь.

Я чуть раскинул руки и оскалил зубы — провокация на удар в живот или лицо. Руслан действует на звериных инстинктах, если получится его спровоцировать на физическую атаку, возможно легко отделаюсь. Еще успел подумать, что бывают всякие там осечки, как одновременно с жутким грохотом получил сильный удар в грудь. Мир дернулся, и второй толчок пришел куда-то вбок, потом резким рывком в лицо вдруг врезалась стена.

В туманном отстраненном состоянии понял, что приложило в ту самую монументальную картину с горящим на столбе бородатым некромантом. На художественном полотне откуда-то появились темные маслянистые брызги. Тело стало совсем легким, перестали ощущаться ноги, и картина поплыла вверх. Ускользающее сознание уловило неправильное движение: горящий некромант жадно слизнул попавшие на него капли крови и вдруг посмотрел мне прямо в глаза. Обволакивающий туман в голове мешал сосредоточиться на этих странностях. Бородатое лицо с картины становилось все больше, потом оно заслонило весь мир, а сознание рассеялось окончательно.

Кирилл Семилапов, Тропы

Вернулось уплывшее сознание отдельно от ориентации. В приличном смысле слова. Хотя на самом деле ситуация складывалась хреново до неприличия. Моргание не помогало, нереальная скрученная картинка, наблюдаемая глазами, по-прежнему полностью противоречила ощущениям. Всплыла ленивая мысль, что это к лучшему. Если бы мое бренное тело действительно попало в эту помесь водоворота и мясорубки, то появилась бы уникальная возможность укусить не только локоть, но и пятку. Вот, кстати, и она, пяточка, совсем рядом с лицом висит вкрученным в картинку окружающего мира зигзагом. Да уж, если сейчас ощущения вернутся, то в обмен на сомнительное удовольствие покусать себя за нестандартные части тела потеряю массу других крайне необходимых умений. Ходить, например. Да и дышать, наверняка. Шутки шутками, но надо возвращать контроль над ситуацией. Скользящий по завораживающим линиям взгляд туманил сознание и не давал сосредоточиться. Любая попытка сформулировать законченную мысль с трудом продиралась через бесконечные багровые и фиолетовые спирали. Уже два раза срабатывали психологические блоки, поставленные еще на учебе. Это когда постоянно висящий в голове триггер обрывает гипноз или сенсорный перегруз. Сергей Васильевич, наш инструктор по психологической подготовке, называл такие защитные механики вотч-догами. Вот эти-то присматривающие собаки сейчас и не давали мне утонуть в бесконечном омуте спиралей, заставляя вдруг пульс подскочить к опасным для здоровья значениям, а засыпающий мозг посмотреть на себя будто со стороны.

Попытался вглядеться в жутковатое красно-черное кружево, полностью заменившее остальной мир. К неприятным ощущениям добавилась еще и тошнота. Вестибулярный аппарат нащупал воображаемую точку опоры и начал паниковать. Зато стали распознаваться деформированные скрученные, но все-таки понятные образы. Вот эта круговая черная клякса похожа на дерево, точнее изображение дерева, намотанное пару раз вокруг себя. Вот просматривается готическое здание, попавшее в безжалостные лапы художника-авангардиста. В голове щелкнуло, вспомнил картину на стене и сразу же узнал в окружающем пространстве и столб, и свет костра. В последнюю очередь отыскался деформированный до неузнаваемости бородатый некромант. В центре намотанного в длинную спираль лица неожиданно четко просматривались уже знакомые желтые зрачки.