Сказка для пышки (СИ) - "Ленивая Мира" - Страница 43

Наверное, я здесь так и умру в одиночестве. Я взяла подсвечник и пошла в комнату. Свернулась под одеялом в калач, который смог получиться с большим животом и тихо заплакала, выпуская все свои эмоции из-под контроля. Не знаю, сколько я проревела, но мои слезы прервал стук в дверь. Наверное, баба Нюра решила меня навестить, подумав, что мне страшно.

Я выскочила на террасу, забыв взять с собой свечи. На ощупь нашла дверной замок и открыла дверь. И замерла.

— Ты? Ты почему так долго? — я кинулась в объятья мужчины наплевав на проливной дождь.

— Прости, рейс один за другим отменяли, как прилетел, так сразу же поехал тебя искать, -

Ваня отстранился от меня. Отодвигая меня подальше от себя. Я даже подумала, что все, больше он меня не любит. Он зашел следом за мной в дом, снял с себя пиджак и снова притянул меня к себе. — Я же мокрый насквозь, а ты обниматься лезешь, еще не хватало, чтобы ты простыла.

— Я соскучилаааась, — провыла я в его и без того мокрую рубашку.

— Я тоже безумно скучал по тебе и по малышке. Как ты вообще решилась сбежать от меня? Совсем глупая?

— Ты же меня больше не любишь, — уткнувшись в мужскую грудь пробубнила я.

— Ох, женщина, кто тебе это сказал? Может ты уже пустишь меня куда-то дальше террасы.

— Осторожно, тут порог. — Я повела мужа за руку в дом, осторожно, следя за каждым шагом. Он действительно дошел до порога и перешагнул его, но без травмы не обошлось, — Ой, прости, я забыла сказать, что тебе здесь нужно пригнуться. Сильно ушибся?

— Терпимо, это мне наказание за то, что тебя одну оставил.

Мы прошли в комнату, где было светло благодаря свечам. Только сейчас я обратила внимание на щетину мужа, на его осунувшееся лицо, на тени под газами. Я сходила за банкой холодного молока и вернувшись приложила ее ко лбу мужа, боясь, что появится шишка или синяк.

— Ты на меня сердишься?

— Я ужасно сержусь, но не на тебя, а на себя. На то, что не дал тебе и слова сказать, за то, что держался от тебя в стороне, за то, что улетел, так ничего и не объяснив. За то, что позволил таким странным идеям залезть в твою голову, что ты, обманув меня и Петра, скинула на последнего собаку и убежала.

— Ты куда-то улетал?

— Да, в последние дни я был занят одним очень важным контрактом, наверное, поэтому я никак не находил время на разговор с тобой. А потом меня вызвали на срочное совещание в Ливерпуль. И если туда я добрался замечательно, то покинуть этот город, эту страну было сложнее. Там сейчас сезон дождей, все рейсы то и дело отменяются. Я и так весь на нервах из-за того, что ты одна, без меня. Так еще звонит сосед и говорит, что тебя нет дома. Сначала я решил, что ты просто ушла погулять, и скоро вернешься, то Петр сообщает, что ты к вечеру так и не явилась. Я честно собирался пешком возвращаться в Россию. Столько мыслей было в голове. Дожидаюсь более благоприятный погоды и вылетаю в Москву, приезжаю домой в надежде, что ты все же вернулась, но дома меня ждет твое письмо. Ты, о чем вообще думала, когда его писала?

— О том, что больше тебе не нужна.

— Женщина, — вновь протянул муж, убирая со лба уже согревшуюся банку. — Я сколько раз говорил тебе, что люблю тебя больше всего на свете и что никогда тебя никуда не отпущу.

— Но ты же решил, что я тебя обманула.

— Да мало ли что я там решил. У меня после встречи с тобой тоже появились тараканы, вот они и накрутили меня. Но ты… ты поражаешь, на таком сроке одна направилась хрен знает куда, а если схватки начнутся, ты что делать будешь? Сюда же даже скорая не проедет.

— Здесь ФАП есть.

— Глупая моя, — муж подошел ко мне и обнял, прижимая к себе, как можно сильнее, зарылся носом в мои волосы и вдохнул, — решила свести меня с ума. Сладкая, — потянул он, — как же я скучал по твоему теплу, твоему запаху, по твоим глазкам, — он взял мое лицо в руки и поднял его так, чтобы видеть мои глаза. — Обещай, что больше никогда от меня не убежишь, чтобы не случилось. А я обещаю, что с этого дня буду верить тебе непрекословно. А если вдруг засомневаюсь, то просто ударь меня, или отдай на растерзание собакам, только не уходи.

— Мне нравится, обещаю.

— Замечательно, как здесь поживала моя Варюша? Она скучала по папе?

— Очень, — я положила руку мужа на свой живот, дочка, почувствовав своего отца, тут же принялась шевелиться, стуча то ножками, то ручками в его руку, — но вообще-то она не Варюша, а Алиса.

— Это же…

— Я хочу, чтобы ее звали, как твою маму.

— Я люблю тебя, моя маленькая, сладкая, звездная девочка.

— А я люблю тебя в тысячу раз больше.

Эпилог.

Прошло чуть больше девяти лет

— Мам, Костя опять съел мое пирожное. Это уже третье, еще одно и для меня ничего не останется. А они мои, их папа мне покупал. Эх, тяжела жизнь ребенка, — дочка наиграно вздохнула и посмотрела на меня почти щенячьими глазками.

— Алиса, нужно быть добрее к людям и не жадничать. Костя твой друг, с друзьями нужно делиться.

— Он не друг, а всего лишь сосед, — проворчала дочка. — Дядя Петя, простите, но Ваш сын скоро лопнет.

— Комарик, — ласково назвал он мою дочку, — прости, но я ничего не могу с ним поделать, он такая же сластена, как и его мать. Зато я принес новогодние подарки. Куда их можно положить?

Мы с Алисой проводили нашего гостя к огромной елке, что стояла в гостиной, и отправились в спальню, наряжаться к главному торжеству этого года. Я помогла дочке переодеться в красивое пышное синее платье, что так шло под цвет ее глаз, и принялась одеваться сама, когда в комнату зашел муж.

— А кто это такой красивый? — наигранно спросила я и подошла к мужу.

— Надеюсь, это ты сейчас про меня?

— И про тебя тоже, но вообще-то я сейчас любуюсь красотой Максимки, — я поправила бабочку на рубашке сына и поцеловала того в щеку. Мальчик улыбнулся и потянулся ко мне на ручки.

— Пойдем лучше к елке сын, давай дадим маме привести себя в порядок. А то она может и к полночи не выйти, а мы с тобой окажемся виноваты.

— Последи за Алисой, я боюсь, что она скоро подерется с Костей.

— Опять что-то не поделили? Что на этот раз?

— Пирожное.

Я быстро надела платье, распустила волосы, позволяя им лечь красивой волной, надела туфли и спустилась по лестнице вниз, где уже все было готово, все собрались и ждали только боя курантов.

Я засмеялась, увидев, как Алиса сама делится своим последним, драгоценным сладким с Костей, а тот от радости целует ее в щеку. А вот и зарождение первой любви, кажется. Максим сидел на Аресе и копался в его шерсти, пытаясь там что-то найти. Пес стойко терпел все пытки сына и даже не шевелился. Конечно, после стрижки, которую ему сделала еще маленькая Алиса, наш бог войны больше ничего не боялся.

Ближе к полночи Максимка не выдержал и уснул, мы с Ваней уложили его в детской и вернулись к столу. Мы с Петром и Натальей болтали, обсуждая ушедший год и планы на следующий, слушали, как Алиса играет на флейте, а Костик рассказывает стихи и совсем не заметили, как стали бить куранты. После обмена поздравлениями, загадываний желаний настало время дарить подарки. Первый решил взять на себя такую важную ответственность Петя. Он вытащил из пиджака конверт и протянул его жене.

— Я обещал встречать с тобой каждый новый год в новой стране. Я мужик, а мужики сдерживают обещания, поэтому вот. Послезавтра летим в Тунис.

Визг, кидание на шею и громкие поцелуи стали ответом на его подарок. Затем его жена достала большую коробку, упакованную в цветную бумагу с огромным красным бантом в центре и протянула ее мужу. Тот быстро сорвал бумагу и замер.

— Плейстейшен? Последняя? Серьезно? — он осторожно потряс коробку, убеждаясь, что она не пустая.

— Ну я же обещала подарить тебе приставку, если ты будешь весь год хорошо себя вести.

— Мне тоже кто-то что-то обещал каждую новогоднюю ночь, — услышала я за своей спиной.

А я вспомнила, как десять лет назад в новогоднюю ночь рассказала мужу о ребенке, воспоминания заставили меня улыбнуться.