Брачный сезон. Сирота (СИ) - Свободина Виктория - Страница 28

— Нет. Не-ет… — Шорох. — Ой, а почему у тебя это между ног торчит? Он такой страшный и большой.

— Страшный? Большой? — мужчина довольно хмыкнул. — Да, пожалуй, есть такое. Но не бойся. Потрогай, он очень нежный на ощупь, и уже очень тебя любит.

— Потрогать? Я не знаю…

— Давай свою ладошку. Он будет очень рад.

— Ох, и правда! Какой гладкий, нежный-нежный! А если сжать, то твердый.

Очень захотелось выглянуть и узнать, кто же такой нежный но твердый. Но держусь. Нельзя. Меня может выдать любой случайный скрип.

— Поцелуй его.

— Я не знаю… не хочу. Это странно. Я, наверное, пойду.

О, в деве проснулась разумная осторожность. Похоже, этот “нежный и твердый” ее напугал.

— Пожалуйста, не уходи. Не бойся. Я попросил тебя… потому что мне это было бы очень приятно. Это для тебя совершенно безопасно. А я был бы очень рад. Кстати, ты ведь знаешь, что мой отец разводит лошадей ассинской породы. Завтра у твоего порога будет молодая ассинская кобылка. От неизвестного поклонника.

На несколько секунд комната погрузилась в молчание.

— Белая, — вдруг произнесла девушка.

— Белая?

— Белая кобыла.

— Хорошо, конечно.

— А… как целовать?

Дальнейшие инструкции я не слушала. Не хочу все это знать.

Вскоре в комнате стало почти тихо. Лишь едва слышимые мужские стоны до меня доносятся и опять что-то вроде причмокивания. Вот ведь попала я. Поскорее бы все кончилось и я оказалась дома.

— Да, да, попробуй взять его глубже, — говорит мужчина.

В ответ раздается лишь недовольное мычание.

— Быстрее, ну же!

Мычание.

Прям как лошадь подгоняет. Или скорее корову, с учетом мычания.

— Достаточно. Неплохо для первого раза. У тебя, похоже талант. Ложись на спину, — в мужском голосе прорезались нетерпеливые властные нотки. Кажется, он понял, что за обещание белой кобылки он может не уговаривать, а требовать.

Тихие шорохи. Нежные девичьи стоны.

— Какая же ты сладкая.

— Твои пальцы… они опять там.

— Да. Ты выгибаешься. Я вижу, знаю, что тебе сейчас очень хорошо.

Молчание. Но недолго.

— Ой. Ты гладишь меня там… им.

— Он тоже хочет тебя потрогать, а там больше всего. Там ты горячая, влажная, там ему будет очень уютно.

— Но… я ведь невинна. А это, наверное, то самое…

— Нет, что ты. Он просто трется об тебя.

— Ну… ладно. М-м-м… — девушка вновь и вновь и тихо стонет, но потом вновь напряженно произносит. — Он глубже заходит.

— Тебе приятно?

— Очень. Особенно, когда он трется. И хочется, чтобы он еще глубже вошел.

— Он войдет если хочешь. На всю длину. Тебе будет очень приятно, когда я буду двигаться уже полностью в тебе. Ты хочешь этого, моя нежная роза?

— Да, но…

— Не бойся, это не то, о чем ты думаешь, ты останешься невинна, я обещаю.

— Ну, я не знаю. Я не уверена.

— Я не тороплю тебя с ответом. Раздвинь ножки шире. Не зажимайся. Да, вот так, еще шире. Сейчас я приподниму твои бедра. Хочу потрогать твою мягкую, большую попочку, ох, какая же она восхитительная. Ты сводишь меня с ума!

— О, да, да! — сладко стонет девушка. Неужели там все так приятно? — Еще, еще, пожалуйста… Ай!

Ай? Что: “Ай”?

— Он вошел в меня, — изумленно произносит обладательница большой попы.

— О-о, да…

— Мне больно!

— Это быстро пройдет. Ты очень узкая. Ему было непросто.

— Пусть выйдет.

— Подожди немного. Мне нужно закончить.

Теперь я слышу только странные влажные чпоки, периодические мужские: “О-о!” и “Да, да, да!”, и девичьи стоны. Но вот что странно. Раньше девушка стонала так сладко, что даже у меня невольно в животе все сжималось, а теперь стоны кажутся болезненными что ли.

— Ансона, ты восхитительна, бесподобна, обожаю тебя!

Э-э… Ансона?! Ох ты ж… Голос, конечно, был знакомым, но я и подумать не могла, что это кузина. Куда смотрят барон и баронесса Ольтон?!

Может, все-таки, не она? Не моя кузина Ансона.

Тем временем, кажется, все наконец-то закончилось. Мужчина что-то сладострастно прохрипел, и чпоки прекратились.

— Он пульсирует!

— Потому что ему очень хорошо в тебе. Ты там такая тугая, теплая, влажная. Восхитительно. Нет-нет, не вставай. Полежи немного.

На некоторое время наступило затишье, потом слышу испуганный голос Ансоны.

— Ой, кровь! У меня тут кровь на простыне и что-то белое.

— Где? А ну такое бывает иногда немножко. Вот смотри, раз, и ничего нет.

Ага, все-таки возлюбленный Ансоны маг. Кровь быстро только магией можно убрать.

Шебуршение. Видимо, одеваются. Скорее бы ушли. У меня уже все тело затекло тут без движения сидеть.

— Тебе понравилось, дорогая?

— Вообще да, но в конце было больно, но мне нравилось, как ты на мне быстро двигаешься. И еще ты так больно сжимал мне попу, наверняка остануться синяки. И в шею больно поцеловал. Ты меня правда любишь?

— Конечно. А больно делал, это от страсти. Иногда трудно себя сдерживать во время этого… Но нам стоит поторопиться и вернуться на маскарад, чтобы никто ничего не заметил. Давай, я помогу тебе застегнуть платье.

— У меня прическа растрепалась.

— Сейчас попробую поправить, но тебе и так очень идет. Подумают, что волосы растрепались от ветра, когда ты выходила смотреть салют.

Уже перед самым уходом парочки, Ансона неуверенно спросила:

— А я точно все еще невинна? Все же кровь на простыне…

— Даже не сомневайся. А кровь моя. Из ранки.

С тихим шорохом входная дверь закрылась.

Выждала с пару минут. Во время этой передышки успела даже сделать одно атакующее заклинание. У меня будет одна возможность защититься, в случае чего.

Осторожно выбираюсь из шкафе, и с еще большей осторожностью из комнаты. Опасливо оглядываю коридор. Никого.

Так, а куда идти, чтобы попасть на маскарад? Пока бежала, дорогу особо не разбирала.

Более менее сориентировавшись с направлением, крадусь по коридорам. Вдруг, где-то сзади мне послышался шорох.

Не раздумывая, опять забегаю в первую попавшуюся дверь, но честно, лучше бы я встретилась с наемниками лицом к лицу, чем то, что увидела в комнате.

Что же мне так “везет” на Ольтонов сегодня? Но зато понятно, куда смотрит баронесса, вместо того чтобы следить за дочерью.

Луандра Ольтон в гостиной сразу с двумя мужчинами. Почти одета, но сути это не меняет. Один мужчина позади шении, другой спереди, а сама она в нагнутом состоянии и задранным на спину подолом.

Я зашла в самый разгар “процесса”, меня даже, похоже, никто и не заметил. Зато теперь я почти наверняка знаю, что там такое твердое и как целовала Ансона после того как ее ухажер снял штаны.

Выскользнула обратно за дверь. Чтобы я еще когда-нибудь на маскарады ходила? Да ни за что!

И еще. Чтобы не происходило, больше ни в какие открытые комнаты лучше не заглядывать. А то я еще барона Ольтона не встретила. Вдруг на что-то похуже еще наткнусь и увижу. Хотя куда уж хуже.

Сняв туфельки, почти бесшумно передвигаюсь по коридорам. Без обуви идти быстрее, тише и легче, к тому же, когда оружия как такового нет, можно использовать туфли в качестве метательного снаряда.

Я уже почти дошла до зала, где проходит маскарад, это я поняла по тому, что стала приглушенно слышаться музыка. Думаю, мне осталось всего пара-тройку коридоров пройти, и тут это все-таки произошло. В конце коридора появился мужской силуэт, замер на секунду, а потом стремительно побежал ко мне.

Я не стала ждать развязки. Бросилась наутек в обратном направления, до поры до времени приберегая свои снаряды в виде обуви и атакующего заклинания.

Рядом со мной что-то мелькнуло, и это что-то воткнулось в дверь передо мной. Нож.

Распахнув несчастную дверь, юркнула в следующий коридор, прибавив ходу. Со мной точно не шутят.

И все. Конец. Меня подловили. Загнали в ловушку, капкан, тиски. За очередным поворотом еще двое в масках. Бежать больше некуда.