Дикарь - Суржевская Марина - Страница 43

— Тоже глупые, — постановил я. — Идиоты даже. Ты им не верь, поняла?

— Ну, я-то не глупая, — фыркнула Линк. — Вот только…

Где-то наверху затявкал мангут, и девочка встрепенулась.

— Это Пых! Идем, надо возвращаться! Скорее!

Она дернула меня за руку, потянула за собой. Сопротивляться крошке оказалось почти так же сложно, как и рыжей Софи. Впрочем, я и не хотел. Холод ушел, а значит, мне незачем оставаться в этой норе.

Вслед за Линк и фенеком я выбрался на поверхность, стряхнул с себя листья. Предусмотрительно завалил кроличью нору ветками и осмотрелся.

— Л-и-и-инк! Линк, где ты? Линк!!!

— О-о-о, — сконфуженно протянула девочка. — Это точно каюк! Бежим!

Фенек заверещал, когда мы понеслись через лес на голос Софии. Она возникла словно привидение — бледная, растрепанная, грязная. С вытаращенными глазами, в которых виделось отчаяние!

— Линк! — Упала на колени, прижала девочку к себе. — Где ты была? Почему ты вышла из дома? Как ты могла, Линк?!

— Северный Ветер показывал мне подземелье, — чуть слышно пробормотала Линк, косясь на меня. Я хмыкнул — молодец, девчонка, все на меня свалила!

— Шерх! — Рыжая выпрямилась, и страх в ее глазах сменился яростью. — Это ты ее увел? Ты?

Линк умоляюще вцепилась мне в руку, прижавшись к боку. Я закатил глаза. Вот же влип!

— Я решил прогуляться, пока ты с мужем выясняешь отношения. — Приподнял бровь, глядя в упор. — А Линк… Ну, она составила мне компанию.

— Духи! — София схватилась за голову. — За что мне все это! Ты, — она ткнула пальцем в малышку, — живо в постель! Живо, я сказала! А ты, — посмотрела на меня София, — ты… Да пошел ты!

И, схватив Линк за руку, развернулась и гордо направилась к дому. Я посмотрел на ее спину, хмыкнул и отправился следом.

Гордон стоял возле дома, над ним мигала поисковая сеть. Я оценил крепкое и грамотное плетение, молодец, брат. И даже улыбнулся, подходя ближе. Видимо, Гордон все же почуял, что улыбка моя не с добра, или за годы отшельничества она стала слишком похожа на оскал. Вскинулся, развернулся. Да только я оказался быстрее. И злее. Так что кулак в его рожу впечатал от души, сваливая Гордона на землю. Взвизгнула София. Я не стал отвлекаться и успел ударить снова, молча и яростно. Успел до того, как Гордон обрушил на меня магическую плеть, и меня снесло ураганом, а потом приложило затылком о ствол дерева.

«Два удара и сломанный нос. Неплохо», — подумал я гордо, проваливаясь во тьму.

Сумасшедшая ночь! Началась странно, а закончилась полной катастрофой!

Я ничего не понимала, мысли и чувства путались. Все встало с ног на голову в ту минуту, когда просигналил проклятый рожок за оградой Оливковой рощи! И даже неудивительно, что закончился этот абсурд дракой! Хорошо, что Линк уже была за дверью и не видела этот кошмар.

Шерх ударил Гордона молча и так яростно, что мой муж, кажется, растерялся. Правда, ненадолго. Следующий удар, и Хенсли откинуло в сторону. Он упал возле ствола лиственницы и затих.

— О, Духи! — Я бросилась к замершему телу. — Ты убил его?!

— Кажется, моя жена должна бросаться ко мне, а не к чужаку! — процедил Гордон, стирая с лица кровь. Она заливала его рот, капала на шею, нежно-бирюзовый платок и светлую рубашку.

Маг кривился и сжимал кулаки, словно и сейчас был готов продолжить драку.

— Кажется, ты стоишь на своих ногах, а не лежишь без сознания, — холодно отозвалась я, склоняясь над Хенсли. — Зажги свет, пожалуйста, надо посмотреть, что с ним!

Гордон прошипел что-то злобное, но через мгновение надо мной загорелся зеленым светом разовый светоч. Я приложила пальцы к шее Хенсли с замиранием сердца, пытаясь уловить ток крови.

— Жив! — выдохнула я. — Надо перенести его в дом.

Ресницы Шерха дрогнули, и он открыл глаза. Качнул головой.

— Я сам, — прохрипел он. — Сам…

Шатаясь и опираясь на ствол дерева, Хенсли поднялся и побрел к двери. Обернулся.

— Я тебя не приглашал, — процедил он, глядя исподлобья на Гордона. — На моей половине дома появляться не смей. Явишься — пристрелю тебя, великий Гордон Лангранж.

Он презрительно плюнул на землю и захлопнул за собой дверь.

Гордон потянул шейный платок, развязывая узел. Кажется, тот его душил.

— Думаю, тебе лучше уехать, — негромко сказала я.

— Прогоняешь? — Он приподнял бровь. — Я уже сказал, что не уеду без тебя. Что ж, сегодня я переночую в Дейлише, раз мне здесь не рады. Надеюсь, с утра ты сможешь осмыслить все здраво, София, и принять правильное решение.

Он развернулся и пошел к кебу, что все еще стоял у ворот. И уже через минуту транспорт укатил. Я посмотрела ему вслед и пошла в дом.

В комнате горела лампа, мягко освещая старую мебель, разбитую лестницу, поцарапанный паркет. Уехать? Я присела на край дивана, на котором свернулась Линк. Девочка спала, прижав к себе фенека. Лисенок дергал во сне ушами и лапами, словно куда-то бежал. Я накрыла их обоих одеялом и вышла на порог. Половина Шерха выглядела темной и пустой, словно внутри и не было никого. Чем он там занимается, дикарь? Как себя чувствует? Вряд ли Шерх снова явится ко мне с этим своим «хочу еще». И странно, что я испытываю из-за этого сожаление.

Я разделась, сложила аккуратно платье, умылась холодной водой. И осторожно легла рядом с Линк. Думала, не засну, но, видимо, этот день оказался слишком насыщенным, потому что в сон я провалилась мгновенно.

С утра мы с Линк отправились в Дейлиш. Вовсе не для того, чтобы встретиться с Гордоном, просто у меня закончились запасы продуктов и прочих вещей. В очередной раз пересчитав монетки, я прикрепила мешочек с ними к поясу, взяла за руку девочку и вышла за ограду.

Перед уходом я постучала в дверь Хенсли, хотела узнать, все ли с ним в порядке, но сосед не открыл. Так что, потоптавшись на пороге, я ушла.

Вчерашняя гроза минула, оставив лишь влагу на листьях и запах свежести. Но уже сейчас, ранним утром, было ясно, что день будет жарким. На холме я зажмурилась, а потом распахнула глаза, впитывая в себя непередаваемую красоту Ированса. Яркие цветы пестрели вдоль дороги, наполняя воздух ароматами. Холмы стали разноцветными — зелеными, красными, розовыми, сиреневыми! Буйство и многообразие красок ослепляло, ароматы хотелось пить, словно сладкий сироп, а еще лучше — носиться по этим полям и холмам, повизгивая от радости, как ошалевший щенок!

Линк рассмеялась, раскинула руки и понеслась с холма вниз, оглашая местность радостным воплем. Я, улыбаясь, побежала следом, подхватив подол цветастой юбки. Хохоча, мы добрались до столба, на котором висела табличка с указанием названия города, численности населения и имени градоначальника. Кстати, не мешало бы заглянуть к Фирсу Креолу.

Дальше мы пошли, уже не торопясь и поправив одежду.

Улицы Дейлиша оживились, на углу лавочник расхваливал свежую зелень и огурчики, мимо пронесся со свистом кеб. Мы двинулись к городской площади, туда, где я приметила магазинчик с детской одеждой. Но, проходя мимо кофейни истры Леон, остановились, потому что дом вдруг захлопал красными ставнями, затряс вывеской и задребезжал стеклами.

— Что это с ним? — изумилась я такому волнению «Ванили и корицы».

— София! — В окне показалась черноволосая голова хозяйки. — София, ну наконец-то вы пришли! Мы уже хотели идти на вашу выручку! О, Духи, вас что, держали в плену? Этот несносный дикарь не выпускал вас? Признайтесь, Софи!

— Нет, конечно, — опешила я. — Что за глупости? Просто в Оливковой роще много работы! А вы хотели меня видеть?

Кофейня захлопала ставнями еще быстрее, показалось, что вот-вот — и взлетит, как на крыльях! Такое явное волнение дома передалось и мне. Да что здесь случилось?!

— Никуда не уходите! Я сейчас! Стойте на месте! — заорала Марта так, что мне захотелось сбежать. Линк спряталась за мою юбку и выглядывала испуганно.