Маскарад (СИ) - Киёко Коматагури - Страница 2

Последующее событие заставило, если уж не согнуться пополам от смеха, так вытаращить глаза и поперхнуться вином. И без того довольно низкий голос гостьи, ранее бархатными переливами ласкавший слух, вдруг похолодел на десяток градусов, а последняя фраза, сказанная довольно громко, заставила бы покраснеть даже пьяную матросню на причале. Нежный слух богатеньких аристократов подвергся жуткому стрессу. У дам покраснело даже в декольте, не говоря уже о лицах, и они скоро прятались за веерами, хихикая. Кавалеры попытались разобрать хоть половину слов, некоторые достали записные книжки и начали спешно записывать, пока не забылось. Меня бросило в жар, а виновник побелел от ярости. Не ожидавший такого отпора, герцог отпрянул в сторону.

— Да как ты смеешь! Ты, дикарка, хоть знаешь, кто я?

Она невозмутимо махнула рукой, и огромный перстень промелькнул в опасной близости от носа богача.

— Невоспитанный хам?

— Да я…

Она жестом прервала его.

— У меня дома женщина может постоять за себя и за оскорбление своей чести имеет право вызвать на дуэль. Я прекрасно владею гвордом, если вам известно, что это. Хотя, могу сделать исключение и убить вас и мечом. Вы будете продолжать в том же духе и желаете дуэли?

У меня, как и у богача, отвисла челюсть. Мы часто видели островитян на приёмах, но детали их культуры и обычаев обычно сохранялись в тайне, хотя слухи ходили самые дикие. Самым странным был тот, что там было много искусных воинов и убийц. Женщин. Но ведь это всего лишь слухи?

Поэтому подобное заявление заставило нас сильно удивиться. Тем более, гворд — очень редкое оружие, чтобы овладеть им, нужно обучаться с самых пелёнок. Это тебе не шпагой или дуэльным мечом махать.

В глубине души почувствовал себя уязвлённым, ведь я не додумался отстоять оскорблённую честь столь прекрасной леди, тем более, являясь хозяином дома, я имел на это полное право. Но в глубине души было некое облегчение, ведь вызвать на дуэль самого герцога — было сродни самоубийству.

Герцог скривился, покрутил кольцо на пальце и выдал витиеватое извинение, которое, при должной сноровке, образованные люди могли принять за ещё одно оскорбление. Красотка прищурила глаза, он запнулся на полуслове и, снова брезгливо поджав губы, отошёл. Видимо, счёл женщину, владеющую оружием, недостойной своего внимания. А, может, просто испугался международного скандала, что мог произойти в случае ссоры с островитянами.

Гостья же заслужила ещё больше заинтересованных взглядов от мужчин и множество одобрительных от женщин. Герцог пользовался дурной славой среди всего женского населения, и ситуация, заставившая его отступить, была весьма редка.

Я был покорён. Герцог славился своей злопамятностью и агрессией, но, видимо, впечатленный таким сильным отпором, не решился раздувать конфликт.

В итоге вечеринка оживилась ещё больше, все активно обсуждали произошедшее. Неудавшийся ухажёр сослался на усталость и скрылся в своих покоях. Утром я узнал, что он почти до смерти избил свою служанку и уехал, не попрощавшись.

Кавалеры, увидев, что хозяин не отходит от роковой красотки, мало-помалу признавали своё поражение и отходили, в итоге мы остались одни, и я предложил выйти в сад, где было поспокойнее.

Эон была поразительна. Девушка не только не отказалась от приглашения, ведь общение незамужней леди с мужчиной, да ещё без сопровождения опекуна либо личной служанки, было немного подозрительно. Она ещё властно указала на очередное блюдо с тарталетками, которые я прихватил с собой. По дороге забрала у испуганного слуги поднос с мясной нарезкой, выпила залпом один бокал вина, взяла второй и продефилировала в сад. Я, как овца на заклание, последовал за ней.

Едва мы устроились в беседке, она без стеснения принялась поглощать яства и запивать их вином. Я восхитился её аппетитом. Через некоторое время мы оставили церемонии и перешли на «ты».

— Не боишься испортить фигуру?

— Фи, — сказала девушка, смешно взмахнув ладошкой, — и из-за этой глупости я откажу себе в ужине? — голос у неё слегка охрип от выпитого, и иногда проскакивали совсем низкие нотки. — Я трачу слишком много энергии, чтобы бояться ожирения. Тут хоть бы совсем не исхудать, — и с досадой потеребила шнуровку на корсете, словно желая распустить её, но потом сдержалась, заметив мой заинтересованный взгляд.

Я, желая близости, но всё ещё помня о том, что меня могут вызвать на дуэль, несмело взял её за ладонь, вторую руку положил на коленку. Хрупкая на вид ладошка была на удивление крепкой, прощупывались мозоли. Я проникся ещё большим интересом, хотя и не приветствовал женщин как воинов.

«Наверное, мозоли от тренировок с оружием».

Коленка же оказалась довольно костлявой. Барышня пьяно захихикала, и я, вдохновлённый этим фактом, старался не думать, что раз коленка такая острая и тощая, то всё остальное тоже такое же тощее и костлявое. Я любил женщин с пышными формами, где было за что подержаться. Но, к счастью, я уже вышел из того возраста, когда внешность является главным критерием, теперь мне помимо красоты хотелось видеть в женщине умную и мудрую собеседницу и спутницу, с которой не стыдно пойти по жизни… Тем более, девушка ещё слишком молода, но если я познакомлю её с матерью, то она быстро откормит девушку в пышечку. Я тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться, а то в голову полезли разные глупости.

Я подумал о том, как мы прекрасно поладили: обсудили скачки, синегоских скакунов и методы их разведения; где якобы можно достать чешую драконов; как не попасться тайной службе, покупая серебряную пыль и другие забавные мелочи.

Потом смачно обсудили прелести изредка проходящих дам и недостатки волочащихся за ними кавалеров; потом я достал из ножен своё оружие, и похвастался клинком, выкованным в Саламандровых горах лучшими эльфийскими мастерами, и Эон восхитилась его качеством, сразу определив метод ковки и стоимость работы, и даже восхищённо охнула, узнав клеймо мастера. Могла поддержать любую тему, не стеснялась спорить и отстаивать своё мнение, я за этот вечер узнал много нового. Она была весьма начитанна и образованна. И не удивительно, ведь девушка самая настоящая принцесса.

Я ещё несколько раз бегал за вином, в итоге принёс целую бутылку, и мы совсем неаристократично пили из горлышка по очереди, рассказывали неприличные байки и подробности дворцовой жизни. Дойдя до определённой кондиции, я уже не думал ни о плоской груди, ни о костлявой заднице, ибо, что такое неидеальная фигура на фоне всех остальных достоинств? Тем более, что о недостатках, кроме меня, больше никто не узнает.

Рука скользнула выше, пьяный смех девушки стал немного нервным, но меня уже было не остановить. Одной рукой я пытался задрать юбку, второй придерживал за талию, прошёлся губами по шее и едва не сорвал поцелуй, как почти сдавшаяся девушка вдруг встрепенулась, особо нервно хихикнув, и ужом вывернулась из моих объятый. Я лишь успел щёлкнуть зубами, едва не прикусив язык.

— Ой, милсдарь, я так пьяна! Разрешите откланяться!

И, выдав какой-то странный поклон, пьяненько вильнула в одну сторону, потом в другую, выровнялась и очень твёрдо сбежала куда-то в глубину сада. Я рванул было за ней, но её и след простыл. Стоп!

«Разрешите откланяться?»

Разве леди так говорят? Тьфу, чего только спьяну не ляпнешь.

========== Часть вторая, где с героями случается неожиданный конфуз ==========

***

Утро началось очень тяжело. Всю ночь меня мучили фантазии, я представлял новую знакомую в разных неприличных амплуа и смог забыться лишь под утро, почти сразу разбуженный громким пением птиц, головной болью и жуткой жаждой. Испив живительной влаги из предусмотрительно подготовленного прислугой кувшина, я попытался привести себя в порядок. Отвар немного освежил голову, но меньше она болеть не стала. Воспоминания о вчерашней ночи были слегка туманными, но от этого фантазии стали ещё более откровенными.

Сегодня был второй день приёма, с утра гости будут отсыпаться, в обед страдать и лечиться от похмелья зельями и отварами, ближе к вечеру намечалась конная прогулка для любителей активного отдыха и «кареточная» прогулка для ленивых, старых и совсем пьяных, что увлеклись опохмелом с утра.