Побег на спорную руку (СИ) - Бэйн Екатерина - Страница 23

— Сяду на стул, — безапелляционно заметила она, направляясь к столу, чуть прихрамывая, но в целом вполне прилично.

— Мисс, обуйтесь хотя бы, — ахнул Грэм, наблюдая за этим.

Презрительно фыркнув, девушка уселась на стул и поджала ноги, чтобы не вызывать новой бури причитаний. Она пододвинула к себе бумагу и принялась за дело с азартом, который очень напоминал ее папочку.

Когда Грэм понял, что мисс имеет в виду, было поздно. Целая колода карт разместилась на нескольких листах картона, пестрея акварелью и очень точно повторявшая рисунки на обычных картах. Недаром она говорила о том, что часто играла в карты, видимо, не преувеличивала ничуть. Грэм только головой качал, глядя на все это. Разумеется, человеку, который рисует столь достоверные картины, ничего не стоит изобразить колоду, не отступая от непреложных канонов.

Когда краска высохла, Аннабэл взялась за ножницы.

— Мисс, может быть, не стоит, — начал Грэм осторожно.

— Почему? Вы сами сказали, что хотите сыграть со мной. Не беспокойтесь, будем ставить по маленькой. Вот и все. Готово, — и она широким жестом обвела готовые карты, — позовите Майка и Терри. Для покера нужно четыре человека.

— Не уверен, что Терри умеет играть в покер.

— Не беда. Я его научу. Это нетрудно. Он ведь умеет считать?

Грэм заморгал, не зная, что еще можно возразить. И, наконец, его озарило.

— Негоже молодому парню сидеть у постели такой приличной девушки, как вы, мисс.

— Я сижу за столом, — хмыкнула она, — и даже оденусь, когда вы пойдете за ними. Ну же, ступайте. Я жду.

— Но что скажет хозяин?

— А вы его в известность не ставьте. Пусть себе занимается чем угодно и не лезет в чужие дела. Довольно, поднимайтесь живо, ноги в руки и вперед шагом марш.

Переведя дух, Грэм сдался и отправился за подкреплением, по дороге думая, что папочка-генерал сделал свое черное дело. Его дочка научилась командовать как никто. От ее командирского голоса просто так и тянуло встать и вытянуться по стойке смирно. Равняйсь, смирно, равнение направо! Руки по швам, слушать и молчать, говорить будете, когда меня нет. Вместо этого, генерал Гарднер лучше отдал бы дочь в частную школу, где ее научили бы, как следует себя вести в приличном обществе.

Аннабэл проводила его насмешливым взглядом и хмыкнула. Он бы здорово удивился, если бы узнал, что достаточно много времени Аннабэл провела в очень дорогой частной школе, где ее учили всем премудростям этикета. Но соблазнительная мысль, что своего можно добиться куда быстрее, если громче рявкнуть, крепко засела у нее в голове.

Прескверное настроение Беннета не смог исправить даже глубокий, здоровый сон. Он провалялся в постели весь вечер и всю ночь, но все равно утром чувствовал себя также гадко, как и накануне. А огромная шишка на лбу, увиденная в зеркале довершила дело. Он уже не чувствовал себя гадко и отвратительно, а просто паршиво и мерзко. Голова гудела как колокол.

— Гадкая, дрянная, отвратительная девчонка, — прошипел он, пытаясь замаскировать шишку волосами, — убить тебя мало. Да, мало! — и Беннет стукнул кулаком по столу, — шею свернуть, дряни. Вот ведь, зараза.

Спрятать шишку под волосами не удалось. Точнее, она все равно проглядывала и так даже куда явственнее, чем раньше. Кого он хочет обмануть!

Лишь спустя некоторое время, когда гнев немного утих, уступив место глубокому унынию, Беннет обратил внимание на то, что в доме было необычно тихо. Половина слуг куда-то подевалась, а вторая половина ходила с такими лицами, будто бы скрывала какую-то страшную, но распиравшую их тайну. Хозяина это заинтересовало, и он на мгновение позабыл про свои недомогания. Для удовлетворения своего законного любопытства он остановил Билла, спешащего по делам, и строго осведомился, в чем дело. Билл смущенно отводил глаза, и было заметно, что ему неловко. Но деваться было некуда, и он вынужден был признаться.

— Они наверху, сэр.

— Где это, наверху?

— В комнате мисс Бэнши… э-э-э… мисс Гарднер.

— Что они там делают? — процедил Беннет сквозь зубы, не принимая саму мысль, что рядом с мисс Гарднер можно по доброй воле выдержать больше десяти минут.

— В карты играют. Вчера весь вечер играли, и сегодня после завтрака пошли. Грэм проиграл два фунта, а Терри — четыре. Майк, правда, всего несколько шиллингов. Повезло. Мисс Бэнши их здорово обставила.

— Та-ак, — протянул хозяин, — этого здесь еще не было. В карты, говоришь, играют? Ладно, они у меня доиграются.

Он развернулся и направился к лестнице, отстранив с пути бедного Билла, который уже сто раз успел пожалеть, что раскрыл рот. Ведь даже невооруженным глазом видно, какое у Беннета настроение. Дернуло же его сказать правду! Не мог соврать что-нибудь правдоподобное! Впрочем, у Билла было одно оправдание: он совершенно не умел врать.

Беннет поднялся по лестнице и остановился у злополучной двери. Прислушался, не торопясь ее открывать. Оттуда доносились веселые, азартные голоса слуг и самой пленницы, которая судя по всему, очень хорошо проводила время. По нескольким фразам, оброненным ими, хозяин дома догадался, что они играют в покер.

Скрипнув зубами, он решительно взялся за ручку двери. Весело им, значит? Они довольны, их все устраивает! А у него отвратительное настроение! Ну, ничего, это недолго исправить.

Но дверь Беннет так и не открыл. Черт с ними. Черт с ними со всеми. Пусть играют, пусть веселятся, пусть развлекаются и проигрывают. По крайней мере, девчонка под присмотром и не сумеет улизнуть. Конечно, куда приятнее и полезнее для здоровья было бы помешать им в этом и надолго испортить всем настроение. Особенно, этой гадкой, отвратительной пакостнице. Но если уж на то пошло, то с него хватит скандалов. С него вообще хватит. Пора с этим заканчивать. Раз и навсегда.

Беннет решительно развернулся и спустился вниз по лестнице. Не теряя времени даром, велел Биллу оседлать коня и поторапливаться при этом.

— Я еду в город, — безапелляционно заявил он.

— А это… как же… ведь… ну, это самое…, - Билл осторожно прикоснулся к своему лбу, намекая на повреждение хозяина.

Вот этого ему не следовало делать. Беннет едва не подпрыгнул от бешенства и взревел:

— Не твое дело! Ступай!

— Да, сэр, — Билл поклонился и поспешно вышел.

Три дня! Три дня и начало четвертого. Еще целых десять дней. Целых десять! Он сойдет с ума или повесится от горя. Беннет потер пальцами виски. Это надо прекратить. Пусть его друг придумает другой способ осуществления своих странных желаний, а с него хватит. Он уже наелся этим досыта, и даже сверх меры.

Сев на приготовленного коня, Беннет подхлестнул его и помчался вперед, не разбирая дороги, не оборачиваясь, чтобы посмотреть назад, и не думая о том, что делает. Пусть дрянная девчонка делает, что хочет. Пусть даже сбегает, почему бы и нет? Все-таки, как было бы замечательно, вернуться домой и обнаружить, что там и следа ее не осталось. Тогда в доме вновь воцарится спокойная, тихая и размеренная жизнь. И как это он раньше думал, что она невыносимо скучна? Да нет ничего лучше! Теперь о таких днях можно было только мечтать. Теперь ему не дают скучать даже во сне. Вчера, к примеру, ему приснилось, что он бежит по какой-то запутанной, петляющей дороге, не выпуская из виду спину негодной девчонки, которая на бегу еще умудрялась оборачиваться и показывать ему язык время от времени, всем своим видом говоря: "Не догонишь!"

Беннет не останавливался до тех пор, пока вблизи не показался знакомый дом. Он осадил коня, соскочил на землю и, бросив поводья слуге, почти бегом взбежал на крыльцо.

С нетерпением дожидаясь, пока слуга доложит о нем, он ходил кругами по гостиной, поглядывая в окно и странным образом не чувствуя себя спокойным и освобожденным. Почему-то в голову лезли совершенно посторонние мысли, которым не место в этом доме. Что поделывает эта негодная девчонка? Ведь сбежит же, как пить дать сбежит, как только эти олухи отвернутся. Он прекрасно знал, как до смешного быстро падает дисциплина в доме во время его отсутствия. Черт, но он же поклялся себе не думать об этом! Иначе он точно сойдет с ума.