Время Вьюги. Трилогия (СИ) - "Кулак Петрович И Ада" - Страница 96

— Я позвал вас, чтобы поговорить, — спокойно заметил кесарь. — Вортигрен считает, что ваше мнение отчасти отражает мнение многих нордэнов. — Дэмонра не знала, радоваться ей этому известию или огорчаться. С одной стороны, кесарь полагал, что с ней можно разговаривать, а это было лестно. С другой стороны, вряд ли разговор пошел бы о каком-то приятном предмете.

— Почту за честь, Ваше Величество.

— Насколько мне известно, нас не подслушивают, так что можете не добавлять титул каждый раз. Я не страдаю расстройствами памяти и, по счастью, помню, кем являюсь. Перейдем к делу.

От человека за столом веяло холодом. Можно было сколько угодно говорить, что кесарь надменен как бес, горд, неприятен в общении и тому подобное. Дэмонра с некоторым удивлением поняла, что все это обычная чушь и россказни. От кесаря просто веяло холодом, как от растворенного в снежную ночь окна, ни больше, ни меньше.

— Как вы оцениваете итоги последней рэдской кампании? — вопрос прозвучал жестко. Дэмонра, и до этого дня не завидовавшая министрам, стремительно начинала испытывать к ним сочувствие.

— Я? — опешила нордэна. Она даже не командовала операцией и совершенно не понимала, чего от нее хотят.

— Лично вы. Если бы я хотел узнать мнение канцлера Рэссэ или генерала Вортигрена, я спросил бы их. Собственно, канцлер о своих взглядах меня информировал уже раза три. Мнение совета промышленников и лично Эйвона Сайруса мне также известно. Я хочу знать ваше. Как человека, у которого нет денежных интересов в этом деле.

Оказаться на одном счету со всеми поименованными господами, разумеется, было чрезвычайно лестно, но вопрос нордэне все равно не нравился.

— Лично я не оцениваю их никак. Невозможно оценить итоги того, что еще не закончилось, — набралась наглости Дэмонра. — Если я правильно понимаю положение дел, разумеется. Правительство, подписавшее мир…

Политология в институте прошла мимо Дэмонры, поэтому культурного слова, обозначающегоситуацию, когда власть мгновенно рухнет без иностранных захватчиков в своей же стране, не знала.

— Нелегитимно, — подсказал кесарь. — Очень возможно. Оно не проживет и дня, если вернутся войска Аэрдис. Но речь идет не о кучке лисиц, внезапно обнаруживших, что облюбованный ими курятник горит со всех сторон.

Речь в Каллад, скорее всего, шла о хлебе. Все прочие проблемы кесарии были разрешимы.

— Рэдские земли плодородны, — осторожно заметила нордэна.

— Безусловно. А правительство Виарэ разумно решило пойти нам навстречу и дать хорошую скидку.

В большой политике Дэмонра понимала даже меньше, чем в экономике. Но упоминание виарских торгашей и их скидки в таком контексте ей не понравилось.

— Значит, в этом году удастся избежать роста цен на хлеб, — сказала Дэмонра, чтобы сказать хоть что-то. Кесарь помолчал с полминуты. Нордэна за это время успела трижды проклясть свою леность и институтские прогулы. Требовалось сложить кампанию в Рэде со скидкой от Виарэ и потенциальным голодом на Дэм-Вельде, помножить все это на интересы многочисленных придворных группировок и получить какой-то результат. На такие подвиги, наверное, даже Наклз не был способен.

— Скидка уже получена. Поставка уже оплачена, — наконец, сообщил кесарь. — И рудники Карды уже наши. Вы прекрасно знаете, какую часть казны каждый год съедает армия. Поэтому я повторяю свой вопрос. Целесообразно ли оставаться в Западной Рэде, где, в целом, ничего полезного нет? Проблемных территорий у нас и так с избытком.

Дэмонре с гимназической поры не нравились вопросы, начинающиеся со слов «целесообразно ли…». В нордэнских словарях не было самого понятия целесообразности. Имелось понятие справедливости и понятие необходимости, которые даже теоретически не могли противоречить друг другу, поскольку любая необходимая или неизбежная вещь априорно считалась справедливой. Включая гибель Дэм-Вельды и отсутствие того самого хлеба. Определение целесообразности Дэмонра, получив пару «очень дурно», наизусть выучила. Смысла слова так и не поняла. В конце концов, в девяти случаях из десяти его можно было заменить на «удобно».

— Не мое дело судить о целесообразности тех или иных действий, в особенности — действий не боевых. Меня этому не учили. Моя задача заключается в том, чтобы максимизировать потери врага и минимизировать — наши, — механически ответила нордэна.

— Сказки мне обычно рассказывает канцлер, — сухо заметил кесарь. — И у него это получается более убедительно, чем у вас, хотя бы в силу солидного опыта. Мы здесь одни и я всего лишь хочу услышать ваше мнение. Я вовсе не собираюсь мигом воплощать в реальность все, что вы посоветуете, так что говорите спокойно.

А какое у нордэны бесы ведают в каком поколении могло быть мнение?

— Хорошо. Тогда война и еще раз война. До победного конца, — Дэмонра все же поняла глаза на кесаря.

Тот расплылся в улыбке. Трудно было сказать, чего в ней было больше — иронии или усталости.

— А где, позвольте узнать, вы видите ее конец? — полюбопытствовал кесарь. — На западной границе Рэды? Или, быть может, на Триумфальной площади Аэрдис?

— Я бы не отказалась вымыть сапоги в фонтане, расположенном на последней, раз уж вы спросили, Ваше Величество. Но, если смотреть на вещи реалистично, на первое время западной границы Рэды нам как раз хватит. Потом — я имею в виду сильно «потом» — можно заняться Эйнальдом и Эфэлом. Тявкают громко.

— Если смотреть реалистично, нам хватит рудников. Именно эту мысль сегодня утром до меня пытался донести совет промышленников во главе с Эйвоном Сайрусом. Война, как и все в этом мире, имеет экономическую целесообразность. Упомянутые господа утверждают, что экономическая целесообразность с захватом Карды и получением виарского хлеба по сниженным ценам себя исчерпала.

Дэмонра, наконец, взяла в толк реальные причины вторжения в Западную Рэду. Демонстрация силы. Из виарских поставщиков радикальным образом выбили скидку, только и всего. Ну, и попутно оттяпали с десяток роскошных полей.

«Хлеб взойдет, и вы с ним уедете. А потом вернется князь».

Князь не князь, а белокрылые бы вернулись. Дэмонру ощутимо передернуло.

Экономическая целесообразность — это было прекрасно. Но на тех немногих занятиях политэкономией, которые нордэна по каким-то причинам не прогуляла, ей так и не сумели внятно объяснить, какой такой целесообразностью оценить мертвых детишек в кустах. Видимо, на это требовался очень серьезный математический аппарат. Ее дальше азов тригонометрии и логарифмов так и не продвинулся.

— А сколько золота эти господа положат в свои кошельки, если война закончится сейчас, они не уточнили? — сдерживая бешенство, тихо поинтересовалась нордэна. У нее перед глазами стояла сытая и благостная рожа Сайруса. Эта мразь поставляла армии продовольствие не то чтобы блестящего качества, попутно сказочно наживаясь на дефиците в полуголодных предместьях Рэды. Ну, и конечно каждый воскресный день бегала в местную часовенку — вознести истовую молитву о мире. Мразь.

— Полагаю, что-то да положат, — равнодушно бросил кесарь. — Бессребреников сейчас найти сложно.

— Ну да. Отступить тогда, когда мы можем получить земли до самой границы Эйнальда. Такая помесь идиотизма с предательством должна очень хорошо оплачиваться! — дольше удерживать свой рык в рамках вежливой беседы у Дэмонры не получилось. Ей как на грех вспомнилась январская пальба в перелеске, его благородие Август, отчаливший на поезде, и девочка Агнешка с мятой ленточкой, которую пригнали петь душещипательные песенки победителям.

Голубые как лед глаза Эдельстерна Зигмаринена блеснули, но голос остался ровным:

— Попридержите язык. Мне нужно ваше мнение, как специалиста. Темперамент оставьте для мужа, любовника или кем вам там приходится мой племянник.

— А я не специалист! — взвилась Дэмонра. Ледяные очи кесаря как-то перестали ее пугать. — Специалисты у вас победный пирог делят. А я его пеку. Знаете ли, довольно грязный процесс! Начинка громко орет…