Колдовство - не грех, а средство выживания (СИ) - "ved' - Страница 37

Проснулась от того, что оборотень тихо ворчал сквозь зубы, пытаясь выбраться из моих объятий и одновременно не потревожить мой сон. Расцепила руки и сонно потянулась.

— У нас общий сбор после завтрака, — сообщил парень, заметив, что я не сплю.

— Кто на этот раз попадет под раздачу? — я села, щурясь от солнечных лучей, бьющих в глаза.

— Мы, конечно, — фыркнул Арт, — мы же полмонастыря разнесли! А, ты, наверное, не помнишь, — спохватился напарничек, глядя на мое вытягивающееся лицо, — когда уже почти все прошли через портал, в комнату кто-то попытался зайти. Сработало заклинание, которое ты наложила на дверь, и она… чуть-чуть взорвалась. Вместе с куском стены. Я еще думал, что вот все тебе выскажу за это заклинание, но тебе и так досталось, а потом не до того было…

Я вспомнила, как в спешке вешала «охранку», показавшееся мне странным плетение и какие-то обломки, вылетевшие из портала следом за Артом. Ну и дела. Я застонала и плюхнулась обратно на подушки.

— Так что ты тут подумай над своим поведением, а я пошел, — и этот нахал скрылся за дверью.

Я машинально наложила на нее охранное заклинание, а потом, спохватившись, придирчиво его рассмотрела. Думаю, разгром этого здания мне точно не простят. Да нет, вроде бы все в порядке. Я на всякий случай приоткрыла дверь, но ничего сверхъестественного не произошло, поэтому я со вздохом развеяла плетение и приступила к ежедневным утренним процедурам.

Морально настроившись на то, что сейчас мне настучат по голове, вошла в зал собраний, но члены Совета, вопреки моим опасениям, говорили о другом.

Нам поведали о «недомагах», о которых я уже и так знала от Латриэля, высказали вполне логичное предположение о том, что такие же могут находиться и в остальных монастырях, в связи с чем наша дальнейшая работа была немного скорректирована, а снаряжение дополнено парочкой амулетов. Так как многим вернувшимся на Нейтральные земли требовался отдых, нам выделили два дня на восстановление, а после того, как всех отпустили, лорд ди Бертло попросил меня остаться. Пришлось подчиниться, запихав мысли о конной прогулке вдали от всех на задворки сознания.

Старейшины попытались выведать у меня, каким образом я умудрилась снять печать с Кайла. Я пояснила, что мне просто повезло, и я не знаю, смогу ли проделать свои махинации во второй раз. Естественно, они решили это проверить, так что после обеда я должна буду явиться пред светлы очи Совета и попробовать помочь остальным парнишкам. А пока навещу нашего горе-монаха.

Когда я вошла, Кайл сидел на кровати, опершись спиной о стену и, кажется, медитировал, но как только услышал звук моих шагов, тут же открыл глаза. Я радостно улыбнулась:

— Ну вот, а ты мне не верил.

— Это просто чудо! — отозвался мужчина, — спасибо тебе.

— Как ты себя чувствуешь? — я присела рядом, внимательно разглядывая лицо, с которого исчезла смертельная бледность, и заблестевшие жизнью глаза.

— Твоими стараниями, — усмехнулся он, — скоро мне разрешат колдовать.

— Поздравляю!

Мы поболтали еще немного, а потом я направилась на конюшню. Как раз до обеда успею покататься верхом. Но как только я вышла в сад, на горизонте замаячила стройная фигурка Валиссии, и я поняла, что моим чаяниям не суждено сбыться, так как в том, что девушка направляется ко мне, сомнений не возникало. Можно было бы, конечно, развернуться и пробежаться до черного выхода, но кем я буду, если начну позорно бегать от какой-то выскочки. Ну и что, что она мне крайне неприятна?

— Доброго дня, Элис, — приторно улыбнулась девушка.

Феи в моем представлении, даже темные, такими противными не были, и если бы кто-то поинтересовался моим мнением, я бы сказала, что Валиссия похожа на кикимору, мавку, фурию, да на кого угодно, только не на фею. И как такое изящное создание может быть таким пакостным? Так, стоп. Я же не ревную?

— И тебе того же, Валиссия, — смысла изображать улыбку я не видела.

— Для тебя княжна ди Бертло, — высокомерно скривилась она.

— Так чего ты хотела, Валиссия? — я все таки решила явить этому миру свой оскал.

Девушка яростно сверкнула глазами, но смолчала. Вместо этого она выплюнула:

— Я же говорила тебе оставить Артана в покое. У тебя проблемы со слухом?

— Скорее, это у тебя проблемы с дикцией, — резюмировала я, — или с мозгами, — в конце концов, я не на светском приеме, чтобы выражать всем свое безграничное уважение.

Упс, кажется, перестаралась. Ее и без того насыщенно-вишневые глаза потемнели, напомнив мне бордовые капли крови на белом снегу. Меня передернуло от воспоминания, и я поспешно выстроила вокруг себя щит. Кто знает, что этой припадочной в голову взбредет? Она заметила мой жест и как-то разочарованно ухмыльнулась.

— Это было последнее предупреждение, не одумаешься — пожалеешь.

— Зачем он тебе?

— Я люблю его, — пояснила девушка, и ее глаза как-то странно блеснули, — и он будет моим. Это я раньше не понимала, что не могу без него, а теперь… я тебя предупредила.

Я задумчиво глядела ей вслед. Не думаю, что Валиссия умеет любить. А может, я просто ничего не понимаю в людях. Точнее, в темных феях. Но то, что испытывает данная конкретная особь, больше похоже на одержимость.

Я вздохнула и, передумав идти к конюшням, направилась вглубь сада. Разговор оставил в душе неприятный осадок, и что-то мне подсказывало, что ничем хорошим дело не закончится.

Забраться на дерево в платье и при этом не порвать его было весьма проблематично, но я справилась. Так и просидела на широкой ветке до обеда, болтая в воздухе босыми ногами и стараясь ни о чем не думать. Такой себе отдых, но это дерево напоминало мне каштан, так обожаемый мной в детстве, и если абстрагироваться от ненужных мыслей, можно представить, что я дома. Что мама скоро позовет есть приготовленный ею пирог, который ни у кого из поваров не выходил так же вкусно, как у нее. А потом споет мне на ночь колыбельную… Точно! Вот почему у меня получилось! Я соскользнула с дерева, сунула ноги в туфли и побежала проверять свою догадку. А что платье слегка зацепила за ветку — так это пустяк вообще. Если не приглядываться, то и не видно совсем.

Молодой садовник, обрабатывающий кусты с еще цветущей сиренью почему-то приглядывался. А еще краснел, бледнел и хватал ртом воздух как выброшенная на берег рыба. Оказывается, «разрез» получился чуть больше, чем позволяют приличия. «Чуть» — это почти на локоть. Я страдальчески закатила глаза и навела морок. Так-то лучше.

— Латриэль, что ты знаешь о сиренах? — я плюхнулась в кресло, не тратя время на такую ерунду как приветственные расшаркивания, тем более, мы сегодня уже виделись.

— Что именно ты хочешь знать, малышка? — эльф оторвался от свитка, на котором я успела разглядеть кусок черного плетения.

— Все, — предельно серьезно ответила я.

— Ну, согласно легендам они являются детьми Неба, имеют дивный голос и олицетворяют собой морскую поверхность, такую же манящую и коварную, как эти дивные создания, — певуче начал эльф, но я его перебила:

— Безмерно приятно тебя слушать, но это больше похоже на сказку на ночь, а мне нужны факты.

— А фактов как таковых нет, Элис. Cлишком много существ погибло от их манящих песен, cирены вымерли как вид, их уничтожили, — грустно сообщил Латриэль то, чем я и так слышала.

— Видимо, не всех, — пробормотала я, помассировав виски. Где мне найти ответы?

— Ты это о чем? Подожди, ты же не…?

— Именно это я и хочу понять, — вздохнула я, — я спасла жизнь Кайлу только благодаря своему пению. А кто владеет магией голоса, если не сирены?

— Элиссин, ты пропустила обед, — в кабинет вошел князь Кириан, — можешь по-быстрому перекусить и пойдем, попробуешь еще раз. Одному из парней стало плохо, симптомы те же, что и у Кайла.

— Кажется, я знаю, как я это делаю… — я умоляюще посмотрела на Латриэля.

Пока эльф вводил князя в курс дела, я жевала лежавшие в вазочке орехи в зефире. Старший ди Кангир сказал, что подумает, как можно это использовать, и мы втроем спустились на этаж ниже. Увидев меня, паренек встрепенулся: