Грани Сингулярности (СИ) - "Архимаг" - Страница 37

И замерла с открытым ртом.

Она ожидала увидеть что угодно. Толпу чертей, празднующих день рождения своего главного соотечественника, группу вампиров, попивающих красную жидкость из бокалов, или даже семью снежных людей, наворачивающих плавленые сырки.

Что угодно! Но только не этих двух алкашей!

За столом сидели абсолютно никакие Стас и Толик. На столе у них стояло невероятное количество бутылок портвейна, плюс какая-то закуска, в которой Молчанова, впрочем, ничего не понимала.

Как же так?! Ну ладно этот второй, но она своими собственными глазами видела, как художник ушел на работу! Он что, вернулся, пока она собирала «амуницию»?

- О! Евлампия Полуэктовна! - увидев ее, Стас, добродушно улыбнулся. - Как вы удачно зашли! А нам как раз нужен третий! - тут он хитро подмигнул. - А то нам вдвоем не осилить!

- Садитесь! - Толик дружелюбно подвинул третий стул.

Нестандартность поведения друзей так поразила Молчанову, что она без разговоров приняла предложение и села за стол. Толик с приятной улыбкой подвинул ей граненый стакан, наполненный до краев.

- Сначала за встречу или за здоровье? - спросил Стас.

- За то и за другое, - решил Толик.

Молчанова одним махом осушила свой стакан и даже закусывать не стала. Приятели уважительно посмотрели на нее - сразу видно, бывший активист КПСС. Хотя бабка на самом деле не пила, незаметно слив жидкость за воротник. Чувствуя здесь что-то неладное, она решила выждать и посмотреть, что будет дальше.

С каждым разлитым стаканом разговор становился все непринужденней. Стас и Толик жаловались на свою нелегкую жизнь, ругали проклятых буржуев, которыми, по видимости, являлись все, начиная от милиционеров и заканчивая политиками. Молчанова внимательно слушала и сочувственно кивала. Постепенно речь «алконавтов» становилась все бессвязнее, а разговоры все непонятнее. Стас начал называть Толика «товарищем Штирлицем», а тот художника «товарищем Чапаевым». Молчанову оба почему-то, не сговариваясь, окрестили «Ильичом». Молчановой, конечно, было приятно слышать сравнение с таким великим человеком, но все-таки не из уст полупьяной «недобитой интеллигенции».

- Слушай, Ильич, а вот правда, что ты с Буденным аж до самого Берлина дошел? - спросил Толик заплетающимся языком, откупоривая очередную бутылку.

- Да, - кивнул трезвый, как стеклышко, «Ильич». - Обошли вокруг рейхстага и обратно пошли.

- Ну, ты крут, Ильич. Я тебя уважаю, - Толик попытался облобызаться с Молчановой, однако почуял такой отвратительный чесночный запах, который не смог перебить даже запах перегара из его рта, и невольно отшатнулся. - Фу, ну и несет же от тебя... духом революции. Ты что, с тех пор портянки не менял?

- Да они у него, наверное, именные, - хихикнул Стас. - Лично от Буденного получены.

- Ну что ты такой молчаливый сегодня, Ильич? - не выдержал Толик, - Рассказал бы хоть, как вы там фрицам под Вашингтоном врезали.

- Вашингтон в Америке, - покосилась на него Молчанова.

- Да ладно, Ильич, что ж ты меня так обижаешь? Что я, немецкого названия от американского не отличу?

- Отвали, алкаш! - Молчанова попыталась оттолкнуть его, но ее рука прошла сквозь Толика, словно он был приведением. Толик как-то странно замерцал, но как только Молчанова убрала руку, вернулся в нормальное состояние.

Все понявшая Молчанова вновь натянула на голову ПНВ и невольно зарычала. В «тепловом» зрении не отражались ни хозяин квартиры, ни его собутыльник. Иллюзии! Мороки!

- Убирай свои глюки, нечисть! - Молчанова вскочила на ноги и передернула затвор водяного ружья.

Толик и Стас тот час исчезли. Вмести с ними пропали и остатки пиршества. На столе осталась только одна практически пустая бутылка портвейна и стакан, из которого Молчанова пила.

И тут старуха, наконец, заметила Его. В «тепловом» зрении она увидила небольшую, размером с кошку, человекообразную фигурку, сидящую на краю раковины и болтающую в воздухе ногами.

- Ага! - Молчанова надавила на курок, ружье тут же выплюнуло толстую струю жидкости. Сбитое существо шлепнулось в раковину, но тут же вскочило и рвануло к выходу из кухни. Молчанова, издав нечленораздельный вопль настигающего добычу индейца, ринулась следом.

Существо скрылось в мастерской художника. Молчанова переступила порог... и тут же бросилась на пол. Над ней по очереди пролетели две толстые подушки, большая советская энциклопедия, тапки Стаса и еще парочка увесистых вещей.

Работая локтями, Молчанова по-пластунски проползла за кресло и оттуда выстрелила в существо, уже приподнявшее над головой тяжелый чугунный утюг. Сбитое струей, оно отлетело в дальний угол комнаты. Выхватив осиновый кол, Молчанова бросилась к нему.

- Не надо! - тонким голосом заверещало существо, а в следующую секунду Молчанова замерла, скованная ужасом.

Из пола высунулись серые щупальца, состоявшие словно из дыма, и мигом обвили Молчановой руки и ноги. В следующую секунду старуха почувствовала, что теряет сознание. Перед глазами поплыли какие-то разноцветные пятна, в ушах странно зашумело. Что-то словно заживо выпивало саму ее душу.

- Прекрати! - исступленно заорала старуха. Одновременно с ее криком в глубине перстня что-то неуловимо сверкнуло. И неожиданно жуткие ощущения прекратилось. Щупальца исчезли, втянувшись рбратнов пол. Как будто и не было ничего.

Тяжело дыша, Молчанова посмотрела в угол, где скорчилось странное существо. Оно мелко дрожало и, по-видимому, больше не собиралась предпринимать никаких действий.

- Покажись! - властно приказала Молчанова, чуть приподнимая водяное ружье.

В следующую секунду существо стало видимо и для обычного человеческого глаза. Молчанова чуть наклонила голову набок, с интересом рассматривая его. Это был небольшой мокрый черт размером с кошку. У него были очень большие добрые глаза, которые сейчас со страхом глядели на старуху.

- Так, ты, рогатый, - Молчанова сразу взяла быка за рога. - Ты что, выполняешь мои приказы?

Бабка и не замечала, как пальцы левой руки продолжают механически поглаживать черный камень в перстне.

- Д-да, - тонким приятным голосом произнес бес.

- А почему ты не делал этого, когда я пришла сюда в первый раз?

- Так вы тогда ничего и не приказывали, - хихикнул черт. - Только вопили.

Молчанова недовольно засопела.

- А почему ты вообще это делаешь?

Черт перестал хихикать и с некоторой опаской указал на перстень.

- Из-за этого? - Молчанова с любовью посмотрела на такую полезную вещицу. - То есть ты подчиняешься тому, у кого этот перстень находится?

- Да.

- Отлично, - Молчанова улыбнулась своей фирменной людоедской улыбочкой. - Тогда иди за мной. Да, когда выйдем из квартиры, стань невидимым.

Как бы Люцику того не хотелось, но покориться судьбе пришлось. Против воли владельца перстня он был бессилен. Хотя даже сам не понимал, почему.

Аккуратно заперев квартиру художника, старуха вернулась к себе. Усевшись поудобнее в любимом кресле, Молчанова по-барски закинула ногу на ногу и хлопнула в ладоши.

Ничего не произошло.

Молчанова насупила брови и рявкнула:

- А ну ко мне, буржуй рогатый!

В двух метрах от кресла появился печальный чертенок и вопросительно посмотрел на старуху.

- Слушай мое первое желание, - в подтверждение своих слов Молчанова продемонстрировала чертенку кулак с перстнем. - Я хочу, чтобы ты вернул мне молодость.

Чертенок непонимающе посмотрел на нее.

- Ну что тут непонятного? - удивилась Молчанова. Потом вспомнила, как где-то читала, что для исполнения желаний нужно более конкретно формулировать просьбу. А то нечисть может все исказить. - Я хочу снова почувствовать себя молодой. Вспомнить все радости молодости.

Чертенок долго и с непониманием смотрел на нее. Когда Молчанова уже решила еще сильнее уточнить просьбу, в его глазах отразилось понимание, а уши почему-то резко покраснели.

- Ну, - смущенно произнес он. - Для этого черт не нужен. Найдите себе кого-нибудь по возрасту и... - он сделал несколько синхронных движений ладонями, - ...туда-сюда, понеслась.