След менестреля (СИ) - Астахов Андрей Львович - Страница 29

— Аи? — В глазах Уитанни появился заинтересованный блеск.

— Вобщем, ты же ее жрица, верно? Она сможет сделать так, что у нас с тобой будут дети, — я покачал на руках воображаемое дитя. — Ллеунен. Наши, Уитанни.

Она не ответила, лишь улыбнулась, и на щеках у нее появился слабый румянец. А после выпростала из-под одеяла правую руку и положила горячую ладошку мне на запястье.

— Уитанни, я… — Я замолчал, потому что внутри у меня все дрожало, и горло сдавил спазм. — Я пойду, хорошо?

— Ллеу найр-а-крау аин слеарр нарр, — ответила она.

— Да, мне надо поспать. Ты права. Я люблю тебя.

— Уитанни нье мрррать, — она улыбнулась. — Ллеу енн вутарр Уитанни лларр.

— Спи, любимая моя, — я еще раз поцеловал ее и встал. — Я буду рядом.

Даэг сидел в шатре. Один, за столом, положив ладони на столешницу. Он даже не сменил позы, когда я вошел.

— Успокоился? — спросил он.

— Немного. Дай мне свою фляжку.

— Ты так переживаешь за Уитанни, что это даже кажется мне странным.

— Наверное, ты никого никогда не любил, Даэг.

— Отчего же? Всю свою жизнь я любил и продолжаю любить свою жену. Я люблю Зендру, она слишком похожа на мою Маэри. Но порой мне кажется, что моя душа очерствела, и меня это пугает. Наверное, я просто стал старым. Но хватит говорить о чувствах, давай поговорим о деле. Расскажи мне о том, что случилось с тобой за эти дни. Я горю желанием узнать, как тебе удалось сбежать из Вальфенхейма и убить Вечного.

— Запечатывание рунами, Даэг. Если бы не твое колдовство, меня бы изжарили, как цыпленка на вертеле. И еще Уитанни привела в замок гаттьен, которые защитили меня.

— Ага, значит, моя наука пригодилась тебе! Хорошо, я этому очень рад. А Вечный?

— Наверное, мне опять очень повезло, как тогда, в катакомбах Роэн-Блайн. Эта тварь уселась на приготовленный для меня костер, начиненный пушечным зельем. Я при помощи руны «Джель» смог взорвать порох.

— Ты хорошо усвоил мои уроки, Ллэйрдганатх, — с удовлетворением в голосе ответил эльф. — Я горжусь тобой. Однако я не услышал главного: тебе удалось напасть на след де Клерка?

— Орденцы последнее время держали его в замке Вальфенхейм, но за день до моего прихода увезли оттуда вместе с Вероникой. Я лишь примерно знаю, куда.

— И куда же?

— В место, название которого начинается со слова «Волчье». Волчье ущелье, Волчье логово, Волчье урочище, что-то такое. Так мне сказал один из охотников, что напали на нас с Уитанни.

— Странно, что простой охотник мог знать такие вещи.

— Мне показалось, он не лгал.

— До меня доходили слухи, что у Ордена есть тайное убежище где-то на севере, именно там они создают своих фьорнатваргов. — Эльф сверкнул глазами. — Я не знаю, где оно находится, но можно посмотреть по карте.

Он встал, развел руки и прочел какое-то заклинание. На моих глазах над столом повисла призрачная, но вполне четкая и подробная карта всего Элодриана, от Саратхана до Брегенда, от Вортинора и до ледяных пустынь Драганхейма.

— Вот горы Доль-Кригиан, — сказал старый эльф, обведя ладонью на карте область в правом верхнем углу. — К востоку и к югу от нас земли Брутхаймы, занятые вальгардцами, на юго-западе — Вокланские пустоши, на запад — Саратхан. Место, о котором ты говоришь, может находиться только здесь, севернее Блиболаха.

— Почему ты так решил?

— Это дикий край, гористая местность, изрезанная ущельями и пересеченная бурными руками. Там почти нет человеческих поселений, но зато есть древняя дорога, которую когда-то построили ши. Вот она, — Даэг показал на карте дорогу, начинающуюся в Виссинге, проходившую через Блиболах и заканчивающуюся у отметки, обозначенной на карте как Даннамут. — И Блиболах, и Виссинг построены на месте древних городов ши, и дорога некогда соединяла их. Ей пользуются и ныне, однако севернее Блиболаха дорога была так и не достроена, потому что началось вальгардское нашествие.

— Погоди-ка, Даэг, я уже однажды слышал это название, — сказал я, показав на место под названием Даннамут. — Это гора, на которой вальгардский король Хлогьярд когда-то провозгласил себя владыкой завоеванных земель, ведь так?

— Верно, — Даэг с интересом посмотрел на меня. — Это самая высокая гора в Доль-Кригиан, и когда-то близ Даннамута находилась пограничная крепость ши Арк-Даир. Вальгардцы захватили ее в самом начале нашествия.

— И тогда логично предположить, что захваченная крепость стала форпостом для дальнейшей агрессии вглубь Элодриана, — добавил я. — Не сомневаюсь, что вальгардцы превратили Арк-Даир в мощную цитадель. И учтем, что рядом находится гора, с которой связаны очень важные моменты в истории Вальгардского королевства. Интересно.

— Думаешь, это и есть то место, где держат де Клерка?

— Подумай сам, Даэг: места дикие, только одна дорога, и то недостроенная — ее очень легко взять под контроль. Наверняка за все эти века Орден превратил бывшую пограничную заставу ши в неприступную крепость. Лучше места для тайного логова не найти. Как бы это проверить?

— Это будет совсем непросто, — заметил эльф. — Риск слишком велик.

— Я понимаю. Но, может быть, есть какой-нибудь способ?

— Способов много, но у всех у них один недостаток — даже если мы выясним, что де Клерк там, у нас не хватит сил освободить его.

— Сил хватит, — уверенно сказал я. — Герцог Джарли готов заключить с вами союз хоть сегодня. И еще, по дороге сюда я узнал, что восстал Набискум.

— Неужели? — Даэг взмахнул рукой, и карта исчезла. — Это хорошие новости. Почему ты раньше не сказал?

— Ты не спрашивал.

— Вальгардцы крепко держатся за де Клерка. Он для них важнее десяти тысяч воинов. И они будут защищать его до последнего. Лучшие воители Ордена будут охранять его, маги и Белые монахи. Много крови прольется в битве за орденскую крепость.

— Но это будет последняя битва, Даэг.

— Всякий раз, когда Зендра уходит с воинами Холавида на вальгардские земли, сердце мое сжимается, — сказал старый эльф. — Мы платим и продолжаем платить жизнями наших детей за свободу Саратхана. Много лет мне приходилось совершать последний обряд над теми, чьи жизни унесла эта война. Я, старик, хоронил молодых, многие из которых выросли на моих глазах. Это было горько вдвойне, потому что я видел, что их великая жертва ничего не дает, и Тьма продолжает наползать на наши земли. А потом появился ты, Ллэйрдганатх. Может быть, это всего лишь совпадение, но с твоим появлением в земли Элодриана пришла надежда. То, что ужасало нас своей неодолимостью, несокрушимостью, звериной мощью и жестокостью, начало трещать и рушиться на наших глазах. Последняя битва, говоришь ты? Может быть, ты прав. Если мы поразим дракона в самое сердце, его челюсти и когти уже не будут страшны нам. Но спроси себя, Ллэйрдганатх — какую цену ты готов за это заплатить?

— Ты говоришь об Уитанни?

— Я видел, какую боль ты испытывал сегодня, когда привез ее в Лиден-Мур. Ты дал мне урок, Ллэйрдганатх. Никогда не думал, что могу еще чему-то научиться, но у тебя научился. Я имею в виду вашу с Уитанни любовь. Я всегда видел в гаттьенах всего лишь животных — красивых, умных, благородных, но животных. Ты разубедил меня. И сейчас мне больно: я знаю, что невозможно вернуть тех, кого мы теряем. А я за эти годы только терял. Не только ты и я пойдем в эту битву, Ллэйрдганатх, рядом с нами будут наши любимые, и не все из них увидят восход в утро победы.

— Зачем ты мне все это говоришь, Даэг?

— Прости меня, — эльф склонил голову. — Долгие годы я ждал услышать то, что услышал сегодня от тебя. И чувства переполняют меня. Я говорю с тобой, а перед моими глазами проходят лица всех, кто не дожил до этого дня. И я не хочу больше навечно закрывать глаза молодым. Я пойду в бой с тобой рядом, Кириэль.

— А если ты погибнешь?

— Тогда Сестры Ши исправят мою ошибку. — Даэг оперся руками на столешницу, тяжело вздохнул. — Иди, Ллэйрдганатх, поспи, у тебя красные глаза. И мне надо отдохнуть. Завтра мы продолжим разговор…