Терновая ведьма. Исгерд - Спащенко Евгения - Страница 14

«Все это глупости, — напомнила себе принцесса, ныряя в полумрак дворцовых анфилад, — великая сила подвластна мне — самая могущественная из тех, что достаются людям. Неблагодарно сетовать на отсутствие пригожего личика!»

Так она успокаивала себя не один раз, подмечая, с каким трепетом взирают молодые герцоги и маркизы на хорошеньких барышень при дворе. И только Этельстан оставался неизменно верным и глядел на нее одну.

Дорогой брат… Сегодня он особенно нервничал, когда открывал бал с будущей королевой. Ладони взмокли, танцевальные па получались неловкими — наверняка переживал по поводу завтрашней коронации.

— Как только сумеешь вырваться, приходи на наше место в саду, — шепнул принц, прерывисто дыша сестре в ухо.

Она забавно сморщила нос.

— Разве это не потерпит до завтра?

— Герда, для меня невообразимо важно встретиться с тобой именно сегодня!

Глаза Этельстана лихорадочно блестели, и она решила не будить недавних обид отказом.

— Хорошо.

С тех пор, казалось, минула вечность. Бесконечные гости все желали ей мудрости, процветания, словно благополучие ее — единственное, что занимало их умы. Скучные вельможи заводили пространные разговоры ни о чем, целовали ей руку, делали комплименты.

За полночь вырвавшись из духоты праздничного холла, принцесса и сама ощутила облегчение. Скорее бы стащить с головы стальной обруч, к которому крепились живые цветы, и подарить отдых гудящим ногам…

Но пока гремел бал, она вышагивала гордо и степенно, сохраняя прямую осанку, расправив усталые плечи, будто невидимые наблюдатели не спускали с нее глаз даже в безлюдных переходах. Так уж воспитывали терновых принцесс — во всем служить подданным примером.

— Этельстан? — тихонько позвала Исгерд, очутившись в саду.

В ответ соловей зашелся встревоженной трелью и резко умолк.

— Хм. — Она осторожно ступила на траву.

Ночь выдалась безлунная — ни Серб, ни Альхека три дня кряду не появлялись на небосводе. В открытой части дворцового парка пришлось установить жаровни с огнем, чтобы вышедшие подышать свежим воздухом придворные сумели отыскать в зарослях обратную дорогу.

Но в личных королевских владениях светильников не жгли — гости сюда не забредали.

«И мне не следовало», — отчего-то промелькнуло в мыслях у принцессы.

Придерживая платье, она спустилась по знакомой тропинке в глубь благоухающего сада. Ночные птицы больше не щебетали, откуда ни возьмись над верхушками деревьев взвился сердитый холодный ветер.

«А ведь было тихо». — Исгерд замешкалась, готовая повернуть назад. В висках болезненно постукивало.

Но неожиданно до нее долетели едва слышимые обрывки слов:

— …Придет… готов поклясться…

— …Верное решение…

Повинуясь внутреннему порыву, обеспокоенная девушка юркнула в заросли барбариса и мышкой затаилась там.

— …Так несправедливо, — обличал исступленно незнакомый женский голос. Вдали раздались крадущиеся шаги.

Может, она застукала у беседки тайных возлюбленных?

— …Уже должна явиться, — совершенно отчетливо произнес Этельстан, — без оружия и охраны.

«Что он такое говорит?» — Недоумевая, принцесса опустилась на колени.

Собеседники приблизились еще на несколько саженей.

— Сила жрицы терновника — сама по себе мощная защита, — возразила незнакомка поучительно.

— Но не в моем присутствии. Поверь, Герда не станет нападать…

Сбитая с толку девушка вытянула шею, надеясь различить лица заговорщиков сквозь листву. Поверить в то, что один из них — ее брат, она не могла. А даже если так, происходящему отыщется разумное объяснение.

Но выбраться из укрытия и спросить Этельстана напрямую не позволяло глубинное чутье, предупреждавшее об опасности.

«Не окликай его, — твердило оно, — не выдавай себя, иначе случится несчастье!»

Как назло сад в эту ночь напоминал склеп: плотный ночной туман, согнанный с гор противным вихрем, заслонял обзор, обе луны, вконец истончившись за долгий месяц, ждали своего часа, чтобы снова воссиять.

Надеясь подобраться поближе, Исгерд раздвинула густые ветви.

— Тс-с, — зазвучало вдали, — Сабиэль говорит, мы не одни!

Сердце принцессы екнуло.

— Может, припозднившаяся служанка?

Речь мужчины до боли напоминала говор Этельстана.

— Отправляйся к фонтану, — велела его дама, — я проверю укромные скамейки в дебрях гортензии. А северный верховный прочешет дальние клумбы. Если встретишь ее, знаешь, что делать…

Через несколько секунд невесомая фигура прошелестела мимо барбарисового убежища именинницы, не потревожив ни единой травинки. Шагов принцесса не слышала.

Холодея от дурных предчувствий, Исгерд отсчитала про себя долгих тридцать мгновений и не дыша двинулась в сторону дворцовой стены. Наверняка с ее братом произошло что-то ужасное. Может, его околдовали, или того хуже — лишили сознания и бросили в темном закоулке среди деревьев. Вдруг могущественный чародей воспользовался его личиной как прикрытием? Нужно оповестить стражу, найти виновных как можно скорее…

Но гадкий внутренний голосок помешал принцессе позвать на помощь сию секунду. Ведь если один из говоривших — все же Этельстан, как объяснить его поведение охране, не навлекая на брата подозрений?

Нет, она проберется к фонтану и сама выяснит, в какой переплет попал принц. А затем поможет ему, как подобает любящей сестре.

Осторожно высвободившись из зеленого лабиринта, Исгерд ступила на поросшую сорняками гравиевую дорожку — об этом пути мало кто знал, они с братом пользовались им в детстве, когда требовалось быстро сбежать из-под надзора придворных учителей.

Но на сей раз происходящее едва ли напоминало забавную шалость. В каждом звуке, шорохе ночи сквозила неведомая напасть.

Чтобы не шуметь, принцесса выскользнула из тонких бальных туфелек. Камни непривычно холодили босые ступни. От росы подол роскошного наряда мгновенно промок. Но станешь ли обращать внимание на подобные пустяки, если беда грозит жизни любимого человека?

Крадущейся поступью Исгерд добралась до каменной ограды — кладка в три человеческих роста опоясывала королевский сад. Заброшенная тропинка выводила к открытой полукруглой площадке. В дальнем ее конце прямо из стены била струя воды — ледяной поток, вырывающийся из пасти древнего чудовища.

Терновая принцесса помнила, как много лет назад, набравшись храбрости, запустила руку ему в глотку, чтобы Этельстан поверил: она ничего не боится. И, глядя, как важно задирает голову вымокшая до нитки сестра, он хохотал до упаду.

«Теперь дракон придет за тобой, обязательно явится! Темной порой, когда будешь сладко спать в своей постели! Ведь ты нанесла ему смертельную обиду, а змеи не прощают оскорблений».

Разумеется, юный принц сочинял, чтобы довести будущую королеву до смертельного ужаса. И ему это удалось. Ночь за ночью маленькая Герда ждала, что в покоях ее раздадутся шипение и скрежет когтей по мраморному полу. Пока однажды не проснулась в прочном коконе из терновника. Колючки намертво вросли в стены, разрушили крышу опочивальни, отрезав ее от остального дворца. Под их волшебным пологом принцесса вновь обрела покой и веру в собственные силы. Вот бы ощутить их теперь.

Скрывшись за статуей полуразрушенного бесхвостого льва, Исгерд потихоньку огляделась. У фигурной чаши, полной до краев, темнела мужская фигура. Принцессе не требовались светильники, чтобы узнать ее. Каждое горячечное движение, каждый жест были ей знакомы: у фонтана, теребя в пальцах сухой травяной венок, расхаживал Этельстан. Голова его была опущена, плечи поникли.

«Да что с тобой?!» — вертелось на языке у девушки, но тот словно отнялся.

И хотя мудрость первобытного колдовства требовала бежать, принцесса питала к брату искренние, глубокие чувства. Потому, преодолевая оцепенение, вышла из своего укрытия и сипло прошептала:

— Этельстан?

Принц вздрогнул, обернулся затравленно, словно зверь, загнанный в клетку.

— Я… всего лишь… — Слова оборвались, он невидяще уставился на кольцо переплетенных цветов и стеблей чертополоха.