Айшет. Магия разума (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 72

– Потрясающе интересно! Скажите, а что за дела они передают?

Господин Рест вздохнул, но принялся рассказывать. А я слушала. И ушами, и своим даром, получая ту информацию, которой он делиться вряд ли захотел бы.

Что требуется от стражника?

Умение работать кулаками, мечом, копьем, поддерживать порядок на улице.

Что требуется от расследователя?

Длинные ноги и хорошо подвешенный язык, чтобы задавать вопросы, причем нужна еще и сообразительность. Дела-то каждый раз разные, вот и вопросы будут разные. А еще нужен хороший почерк и грамотность.

Они расспрашивают всех причастных к делу, а потом собирают эти записи в папки, и дело отдается в суд.

Понятно, если подрались две соседки, такое мало кого интересует. А вот если поджог. Или воровство, да серьезное. Или убийство…

Мало ли случаев, когда требуется грамотный расследователь.

Женщины?

Да ты что, Шайна! Такого никогда не бывает, чтобы женщина. Это ж грязное дело, подлое, общаться надо не с лучшими людьми…

Самое забавное, что меня бы это не остановило. Мне ведь достаточно просто говорить с человеком, а где он врет, чего он хочет, и даже чего опасаться и ждать, я пойму сразу же. В Алетаре-то меня особо ловить не будут, здесь и так много магов. Штукой больше, штукой меньше…

– Скажите, господин Рест, а я могу походить вместе с расследователем к тем, кого назвал мой брат?

Мужчина пожал плечами.

– Почему нет? Конечно, так не делается, но я могу поговорить со стариной Шереном. Пусть возьмет тебя с собой, как помощницу, к примеру.

Я захлопала в ладоши.

Не так уж сложно чуть-чуть подтолкнуть человека к осуществлению своей воли. Господин Рест и так хочет помочь мне. А я его чуть-чуть поворачиваю в нужную сторону. Я его не ломаю, я ничего не внушаю, я просто подталкиваю сделать следующий шаг. Но делает его он сам и с охотой.

В чем разница?

Принуждение – это приказ. Иди туда, и точка. Я же мягко прошу. Может быть, ты соизволишь помочь мне? И господин Рест помогает.

Вот, как сейчас.

– Шерен!

В комнату к стражникам вошел мужчина лет тридцати пяти. Невысокий, этакий колобок, круглое туловище, круглые ручки-ножки, круглое лицо, круглые голубые глаза – вид наивный и невинный. Ага, пока к ауре не приглядишься. Тот еще хитрец и плут, это сразу видно. Любит поесть, посмеяться, женщин тоже любит… это некстати. Вот, и меня окинул довольным взглядом.

– Лейш! Рад тебя видеть, дружище. А что это за огненноволосая красотка рядом с тобой?

– Шайна Истар. Сестра пострадавшего мальчика.

– А, ты про тот случай? Когда четверо мальчишек якобы избили своего сверстника?

– Про тот. Кстати, пришло письмо от герцогини Моринар, – я насторожилась, но последующие слова меня успокоили. – Герцогиня приказала разобраться в этом деле. Пишет, что мальчика чудом не убили, и такое никак нельзя оставить безнаказанным.

– Она такая…

– А это часто случается? – похлопала я ресницами. – Чтобы герцогиня писала, да стражникам?

Господин Рест потер затылок.

– Шайна, тут такое дело. Лечимся-то мы тоже в лечебницах. И родные наши туда идут. А герцогиня – она занимается самыми сложными случаями, вот такими, как твой брат. Повезло мальчику к ней попасть. И иногда она пишет, чтобы разобрались. К примеру, если женщина избита до беспамятства, если к детям жестокость проявляется… она ж не всегда герцогиней была. И в Желтом городе пожить доводилось.

– Это как?

Вот тут я искренне удивилась. Бывают же чудеса в мире?

– А это тебе Шерен расскажет. Шер, будь другом, пригласи девушку с собой?

– Куда?

– Ты сейчас пойдешь опрашивать тех, кого ее брат назвал. Вот и возьми ее…

– Да ты что! Кто ж со мной там заговорит?

– А вы меня не представляйте, господин Шерен. Скажите, ваша помощница.

– С такой… хм… гривой?

Я подумала пару минут, а потом сняла с плеч шаль, накинула на голову, убрав выбившиеся локоны, сколола под подбородком… так здесь тоже ходили. Не все, те, кому мода шла. Или те, у кого уши болели. Приморский же город, ветер, сырость – не всем от этого хорошо.

– Так лучше?

– Хм-м…

– Господин Шерен, ну пожалуйста. Я вас очень прошу! Это же мой брат! Я словечка не скажу, я рядом постою и все-все запишу…

– Ну… ладно, – со вздохом сдался мужчина. – Моя вечная беда, не могу отказать красивым девушкам. Но учти – ни слова, ни звука. А почерк у тебя хорош?

– А… – я огляделась в поисках хоть чего.

– Держи.

На дощечке был прикреплен лист дешевой бумаги, к нему крепился тонкий угольный стерженек в дешевой медной оболочке, чтобы не пачкал пальцы. Я на миг задумалась, а потом решила не показывать всех талантов.

Мама писать умела, в нескольких стилях, и нас с Корсом учила. Мне это давалось легче. Письмо, рисование, Корсу больше в лесу нравится.

Так что благодарность была написана в минуту, на весу, без особых завитушек, но максимально разборчиво.

– Ну-ка… однако!

Господин Шерен, благодарю вас за ваше любезное согласие. Обещаю, я не дам вам повода пожалеть о вашей любезности.

- Ну… ладно. Почерк хороший, пишешь ты быстро… я говорю вопрос. Ты его записываешь, и пишешь ответ. Если чего не успеешь, скажи, я повторюсь. Поняла?

– Да, господин Шерен.

– А к тебе как обращаться? Не по фамилии же?

– Я даже не знаю, как лучше…

– Буду звать помощницей. Если что – на какое имя ты точно откликнешься?

– На мамино. Айнара.

– Вот и отлично. Если что – так и позову, поняла?

– Да, господин Шерен.

– Тогда пошли. Надеюсь, я об этом не пожалею.

Четыре дома, четыре адреса, четыре семьи.

Предсказуемо, мы начали с семейства Арнес, и нас там встретила вполне предсказуемая картина.

Нищета.

Гольная, неприкрытая, гадкая в своей откровенности нищета. Это единственное, что пришло мне в голову, при виде убогой хижины на окраине желтого города. Покосившийся дом, протекающая, сразу видно, крыша, две комнаты, в одной из которых и готовят пищу, и спят родители, а дети ютятся в клетушке, размером со свинарник. При этом родители все же в лучших условиях – у них хоть окно в комнате есть. У детей и того нет.

Мне даже жутко стало. У нас в семье было принято заботиться о детях, а эти… скоты. Жрать, спать, детей делать – все чуть ли не на полу, там же и ночной горшок в углу стоит, там же… бррр!

Пробрало даже Шерена.

Мужчина гадливо поежился, и принялся расспрашивать родителей Инека. Подробно, тщательно, о нападении на Корса.

Мать Инека, бабища лет сорока (наверняка, ей меньше, но выглядела она намного старше, да и не украшает женщину ни отсутствие зубов, ни присутствие огромного брюха) присюсюкивала, масляно улыбалась, а в голосе сквозили истерические нотки. А что самое интересное, она верила во все, что говорила. Мозгов у нее было меньше, чем у черепахи.

Сама скажет, сама придумает, сама поверит. И ни один маг разума подвоха не распознает.

А ведь Шерен не маг разума, он самый обычный человек, но сколько ж у него терпения? Сколько невозмутимости? Я бы ей давно мозг вынесла – в буквальном смысле слова.

Где был ваш сын?

Не знаю. Где-то.

Было совершено нападение на Корса Истара. Это сделал ваш сын?

Что вы! Инек такой замечательный мальчик, он так хорошо ходит в храм, он вообще замечательный ребенок, и за сестрами приглядывает, и по хозяйству помогает, и…

Побеседовать с отцом Инека мы не смогли. Он был пьян в зюзю, и уже не первый день.

Вот и ответ. Отец – пьяница, мать идиотка, а сын…. Сын предсказуемо получился дрянью. Кстати, а где сам-то Инек?

На ловца и зверь бежит. То ли Инека не предупредили, то ли ему что-то понадобилось, но гаденыш появился во дворе, и Шерен тут же взял его в оборот.

– Ну-ка, подойдите сюда, молодой человек.

Инек огляделся вокруг, действительно напоминая гадкую рыжую крысу, куда сбежать – не нашел, или понял, что все равно догонят, и подошел.