Гореть (СИ) - "Margaret_Owl" - Страница 59

Его дыхание обжигает кожу на шее…

Почему всё происходит именно так и именно с ней?

========== И как теперь жить? ==========

Комментарий к И как теперь жить?

Хочется извиниться за долгое отсутствие. Да, так и было, я практически не заходила на Фикбук. Теперь всё нормально. Глава здесь. Всё здесь.

Спасибо за отзывы. Их так много. Это так приятно♥ Расскажите, что Вы думаете обо всём происходящем)

Приятного прочтения.

Страх.

Ненависть.

Отвращение.

Беспомощность.

Юна была знакома с этими чувствами очень хорошо. На протяжении долгих лет она засыпала и просыпалась с жутким ощущением тошноты и тупой боли где-то в груди, сдавливающей так, что почти невыносимо.

Юна часто думала над этим всем…

Наверняка, это из-за стресса. Или от бесконечных рыданий и жгучей обиды. А может просто из-за того, что забыла поужинать? Нет, просто из-за всего сразу! Как-то слишком одновременно стало совсем плохо. Они с Чимином перестали пытаться находить общий язык, потому что поняли, что это бесполезно. Бесполезно метаться в попытках сделать хоть немного легче, потому что легче не будет.

Никогда.

Как же Чимин не понимал, что ей дурно от его невыносимо тесных и давящих объятий, от дикого взгляда и угрожающе тягучего голоса с легкой хрипотцой? Как же так вышло? Почему?

Его запах — смесь мускатного ореха и дорогого парфюма — усиливал слишком болезненные воспоминания, которые не исчезали, а рвались наружу снова. Заставлял дрожать от страха, боясь не то, чтобы заговорить… Боясь дышать. Доводил до истерики, плотно сжимающей грудную клетку и горло.

Вот как сейчас…

— Чимин, прошу тебя… — еле слышно говорила Юна, потому что слёзы душили и застревали в глотке острыми иголками. — Давай прекратим все это.

Дикий оскал появился на лице Чимина, в мгновение ока делая его ещё более пугающим. Он оглушающе хлопнул своей ладонью по стене, заставляя девушку сильнее сжаться от страха и начать молиться о близкой смерти. Только бы не снова в его руки. Только бы не снова к нему в объятья. Только бы не опять…

— Когда это ты так осмелела? — посмеивался он, отчего его глаза превращались в щёлочки, когда он прищуривался. — Когда установила камеру в доме? Ты что задумала, дрянь? — злостно процедил сквозь зубы и сжал её подбородок ладонью, заставляя посмотреть на него сквозь пелену в глазах.

— Что? — испуганно переспросила Юна, чувствуя, как губы предательски дрожат. — О чем ты?

— Не притворяйся идиоткой! — грубо отталкивая её лицо и противно изгибая губы в ухмылке, он схватил ее за запястье и сжал со всей силы, чтобы поняла, что играть он с ней не намерен.

От боли Юна немного согнулась, позволяя волосам упасть на глаза. Она стараясь освободить руку, но ничего не выходило. Как всегда. Только паника уверенными шагами подступала к горлу.

— Отпусти, мне больно! — беспомощно молила Юна.

Последний рывок.

— Отвечай! — продолжал требовать Чимин, встряхивая девушку. — Как давно ты установила эту хрень в моем доме? — шипел, с трудом сдерживая себя, чтобы не влепить ей пощёчину.

В его доме.

Верно подметил.

— Я ничего не знаю, — произнесла Юна, тихо всхлипывая. — Я ничего не делала! — отчаянно рвалось из ее груди потоком солёных слёз.

Чимин смотрел в её глаза, стараясь распознать ложь, но видел там лишь животный страх и… упрямство?

Десять лет — этого более, чем достаточно, чтобы досконально изучить любимого человека. Чимин знал, когда Юна врет. Она совсем не умела этого делать: топталась на месте, как ребёнок, которого отругали, виновато опускала голову, заикалась и слишком долго подбирала нужные и иногда совсем неуместные слова для оправдания. Но сейчас она смотрела ему прямо в глаза. Сейчас она не искала себе оправданий. Сейчас она говорила правду.

Неожиданно раздался звонок.

В густой пугающей тишине было слишком ощутимо переставшее биться сердце. Замерший на отметке ноль пульс. Расширившиеся от страха зрачки, на дне которых было немыслимое количество высохших слёз.

Юна вздрогнула, опуская взгляд вниз. Телефон звонил и звонил, а она боялась пошевелиться. Боялась ответить, ведь была большая вероятность, что звонить ей мог Юнги.

И Чимин видел это на её побледневшем лице.

— Тебе звонят, — ехидно улыбнулся он, делая шаг назад. Как бы предлагая ей поднять трубку.

Её испуганный вид приносил ему какое-то неправильное удовлетворение. Она все так же стояла неподвижно, показывая своим поведением, что не собирается отвечать. Но только Чимина это не устраивало, от слова совсем. Он по-хозяйски начал рыскать руками по ее карманам в поиске телефона и добился своего. Довольная улыбка сползла с его лица, когда он поднес телефон к уху и услышал на том конце женский голос.

Немного не то, на что он рассчитывал.

— Юна, я вернулась! — радостно прозвучало на том конце словно сюрприз. — Я так соскучилась и мне столько всего надо тебе рассказать! — весело щебетала Со А. — Стольким поделиться…

— Юна отошла, — спокойно сказал Чимин, наблюдая, как меняется выражение лица Юна. — Прошу прощения, что ответил на звонок, — его голос звучал сейчас так, будто он действительно раскаивается. — Подумал, что это может быть важно.

— Ох, Чимин, здравствуйте! — на мгновение осеклась Со А, немного сбитая с толку. — Все в порядке! — весело продолжала она, не догадываясь, как обстоят дела на самом деле. — Не буду вас долго отвлекать, просто хотела сегодня пригласить вас двоих на ужин. Буду очень рада если вы согласитесь, — закончила, ожидая ответа.

— Госпожа Ким, мы с удовольствием придём, — с коварной улыбкой отвечал он, косо поглядывая на растерянную Юна.

Кажется, это конец.

— Это будет узкий круг друзей, — продолжала щебетать Со А в трубку. — Только вы и несколько друзей моего мужа. Думаю, вы видели их на свадьбе, — задумчиво протянула она.

— Буду рад встретиться снова, — с наигранным добродушием отвечал Чимин, уже представляя перед собой рожу Юнги.

— Отлично! — воскликнула Со А. — Тогда до вечера, я пришлю адрес сообщением.

— Да, — протянул Чимин, кривя губы в усмешке. — До скорых встреч!

Опасно.

Слишком опасно.

Чимин сбросил вызов и как-то самодовольно посмотрел на Юна. Мол, «Вот, дорогая, теперь каждый узнает, где его место». Он провёл по волосам ладонью и улыбнулся.

— Кажется, твоя подруга и не догадывается, что ты ведёшь себя как шлюха, трахаясь с Юнги за моей спиной, — выплюнул слишком резко, чтобы не обратить на это внимания. — Она будет разочарована, — снова улыбнулся, показывая издевательски ровный ряд белых зубов. — Когда узнает.

Противно.

Как же было противно видеть его улыбку. Как все надоело. Хочется сбежать из этой жизни. Куда угодно, лишь бы подальше от него. Лишь бы это было в последний раз.

— Чимин, хватит, — устало выдохнула Юна, поднимая на него свой взгляд. — Я не люблю тебя. Ты ведь всегда это знал, — с болью в глазах говорила она. — Мы оба это знали, — она делает паузу, чтобы перевести дыхание. — Как ты не можешь понять, что мы не будем счастливы вместе, а? — спрашивает, а в голосе горечи больше, чем в самом горьком кофе на свете. — Ты не будешь счастлив со мной, поверь. А я — не буду счастлива с тобой. Я никогда не говорила, что люблю тебя, потому что никогда не любила. Потому что я люблю Юнги, а не тебя. Ты же знал это, чёрт возьми!

— Замолчи! — шипел Чимин, хватая Юна за горло и несильно сжимая его. — Или я убью тебя! — угрожал он сквозь зубы, теряя остатки и так слабого самоконтроля. — Или лучше прикончить твоего дружка? — спросил, ядовито ухмыляясь прямо в лицо. — Чтобы наконец перестал путаться под ногами! А то заебал, сука!

Цель достигнута.

Чувства задеты.

Она всегда так переживала за Юнги, что буквально бледнела на его глазах. Это, конечно, радовало, но сегодня нужно было что-то ещё. Что-то, что бы сделало из этой осмелевшей бунтарки примерную жену. Чтобы она больше и слова ему поперёк не сказала.