Умирать первым классом - Янышева Ольга - Страница 2

— А на счёт денег… они меня не интересуют. Если Вам не трудно, присядьте, пожалуйста, на своё место и пристегнитесь… рейс, итак, достаточно задержался.

Я не стала указывать, чем эта задержка обусловлена. Без язвительности понятно, что отсутствие «господина Орлова» плохо отразилось на графике работы компании аэрофлота… и моей скоротечной жизни. Да и смысла в излишней эмоциональной перепалке я не видела. Что-то мне подсказывало, что этот высоченный брюнет не сильно жалует женский сарказм, тем более направленный в его сторону.

Решительный взгляд, сжатые в кулаки пальцы, общее напряжение туловища…

«Матерь Божья! Да он боится! Только чего?»

Приоткрыв от удивления рот, своей растерянностью помогла пассажиру прийти в себя.

— Деньги — единственное, что способно заинтересовать таких, как ты! Не стоит набивать себе цену, детка. Просто назови её.

Ещё месяц назад я бы размотала этот «клубочек нервов» по всему салону вип-комнаты. Сейчас же, просто посмотрела на него, испытывая жалость.

— Любую… Я серьёзно.

— Господин Орлов, это бесполезно. В моём приоритете время… и вы его убиваете. Я готова отдать вам последние двести тысяч, которые остались у меня, только перестаньте себя вести, как капризный ребёнок.

Уж не знаю, что увидел в моих глазах этот мужчина, которому на вид сложно было дать больше тридцати лет, но ЭТО, наконец, помогло ему понять, что, конкретно в моём случае, его деньги не решают ничего.

Честно, этот богатей так злобно смотрел на меня, что голову посетила мысль о бедной кошке, которую вышвыривают из дома, да только не все желания безопасны для своего мечтателя… вот, если мы говорим о мужчине напротив, то его прихоть уголовно наказуема… если бы мы говорили о богатенькой дамочке…

«И он это прекрасно понимает!» — Позволив себе лёгкую улыбку, сделала глоток лимонада из запотевшего стакана, в котором плавали кубики льда, наблюдая за порывистыми движениями миллионера, застегивающего ремни безопасности.

— Как твоя фамилия? — грубо спросил Орлов, видимо, собираясь пробить мою личность на предмет «чей холоп будешь?». Конечно, у парней смысл этой бесполезной демонстрации пантов звучит немного иначе. Думаю: «у кого насосала?» — самое то, да только давать информацию раньше времени, чтобы сосед по первому классу понял о моей «простятской» натуре, я не собиралась.

— Вот, мы КАК ВЗЛЕТИМ, — специально выделила протяжным голосом наш скорый взлёт, не удержавшись от подтрунивания балбеса, — так и скажу.

Мужчина посерел от страха.

«Я угадала. Он боится высоты, боится летать. А билеты, скорей всего покупает, чтобы не было свидетелей картины, как большой крутой мужик бегает по салону с криками ужаса, вырываясь от рук несчастной стюардессы, желающей соблюдать правила взлёта и посадки железной махины… это я ещё не говорю о воздушных ямах на высоте!»

Тут, как назло, вышла рыженькая услужливая девушка, и я, представив себе внешне соотносимого скорее с бруталом, чем мажором, мужчину в паре худенькой красавицей, фыркнула себе под нос, не удержавшись от смеха.

Вид стюардессы напугал Орлова ещё сильнее, тем не менее, моей усмешки миллионер простить не смог.

Уже зелёный, он так яростно развернул шею в мою сторону, уставившись в бешенстве, что даже немного совестно стало.

Стюардесса робко подала голос:

— Доброй ночи. Я…

— Пошла на хер. Давай, давай! Свалила за свою шторку! Тут все пристёгнутые. Быстро!

У меня даже глаз задёргался от такого хамства.

Бортпроводница же шарахнулась обратно, открывая простую истину.

«Так вот какой ты, цветочек аленький!» — вспомнилась фраза Настеньки из советского мультфильма, прекрасно вписывающаяся в неловкую ситуацию, свидетельницей которой меня угораздило стать.

Конечно, Орлов под определения «Цветочка» явно не подходил… тем более аленького. Скорее наоборот. Подвид «Homo erectus». Миллионер среднестатистический — это максимум из того приличного, что можно было выжать от возникающего впечатления о широкоплечем красавце-грубияне.

— Что?! — с вызовом спросил молодой мужчина, рыкнув достаточно правдоподобно, чтобы я приписала к мысленной характеристике, медленно образовывающейся в моём сознании, ещё один минус в столбик с одиноким «Homo erectus»: собака.

Я ничего не сказала, да он бы меня и не услышал.

По громкой связи мужской голос дал команду «пристегнуться», что в моём случае было лишним — спасибо рыженькой очаровашке.

— Фух… — Орлов вцепился в подлокотники, когда самолёт тронулся с места, и на его лбу даже пот выступил от усилий.

Глаза мужчины стали медленно стекленеть.

«Вот надо оно тебе?!» — вопрошала сама у себя, понимая, что сейчас сделаю.

Самолёт набирал разгон, а я, ловко отстегнувшись, встала с места, тут же входя в зрительный фокус парня, быстро приходящего в себя… точнее в ещё больший ужас с разницей в определении — «осознанный».

— Что ты делаешь, припадочная имбицилка?! Немедленно сядь на место! Мы из-за тебя погибнем!!!

— Пф! Каким образом?

— Да ты… ты головой своей куриной проломишь корпус! Будет разгерметизация!

Рвущееся из груди хихиканье было сложно сдержать, поэтому я прикрыла рот рукой, осторожно присаживаясь рядом с Орловым, который злобно сопя, видимо, до конца не понимая, что делает, собственноручно, как заправская стюардесса, обслужил пассажира, лихорадочно застегнув на мне ремни.

— Тебе смешно?!

Беспардонность парня дала мне разрешение перейти на «Ты».

— Да. Ты вообще физику учил, миллионер? Как только с такими знаниями «деньгу» себе на билеты в летательный аппарат заработал?! Чтобы моя, как ты выразился, «куриная» голова сделала пробоину в самолёте, мною, как минимум, надо выстрелить из гаубицы. Мы даже в тропосферу не влетели, чтобы твоей жизни что-то угрожало. Всего лишь разгоняемся для взлёта!

— Заткнись… умная нашлась, — буркнул Орлов, резко убирая от меня руки. — Я читал, что разгерметизация — самая главная опасность на бол…

— Ну-ну… продолжай. На большой высоте, ага? Читал он… в гугле? А анализировать прочитанное не пробовал?

Мрачное лицо спровоцировало меня на отчаянный хохот, который, однако, тут же прервала, поняв по говорящему взгляду тёмных глаз, что меня сейчас реально придушат.

«Идиотка, он же не твой друг, чтобы так беззаботно подтрунивать над ним! Сейчас душить только начнёт, а у тебя сердце остановится! Бедолагу под статью подведёшь!» — Самобичевание, как одна из сторон моего характера, тут же проявила себя, пробудившись благодаря чувству самосохранения, не угасшему, несмотря на скорую смерть от целого букета диагнозов, за собой друг друга повлёкших, начинаясь с детской патологии.

— Смотри, мы взлетаем! — восторженно воскликнула, стараясь завуалировать свой нервоз под восхищение, когда заметила, как мужчина придвинулся ближе, будто мысли мои об удушении подслушав.

Как я и думала, Орлов тут же отвлёкся, снова серея.

«Да, блин!»

Теперь уже мне пришлось придвинуться к миллионеру, радуясь размерам «виповских» диванчиков.

— Хочешь, песенку тебе какую-нибудь спою?

— Ты издеваешься?! — процедил Орлов сквозь зубы, ненавистно прищурившись.

Лишь пожав плечами, честно ответила:

— Нет. Моя мама всегда мне песни пела, когда я чего-то боялась… мне и сейчас, если честно, страшно.

— По тебе не скажешь.

Хмурое недовольство мужчины, обиженного на моё мнимое спокойствие, развеселило.

— Это всё потому, что я про себя пою.

— Нет. Ты определённо надо мной издеваешься, зеленоглазая ведьма!

— Закрой рот и слушай, — приказала спокойно, мысленно ухохатываясь с красавчика, подбирая из знакомого репертуара нужную композицию, быстро останавливая выбор на песне «Бойся» группы «Слот».

Прокашлявшись, чувствуя, как закладывает в ушах от кажущегося медленным подъёма самолёта в воздух, лишь ещё больше набирающего свою высоту, запела:

— Бойся остыть, бойся людей,

А не врагов и якорей.