Унесенный ветром: Меняя маски. Теряя маски. Чужие маски - Метельский Николай Александрович - Страница 52

Противника я своего нашел буквально через семь плит, это если по прямой. Или через четырнадцать секунд, если по времени. Не скажу, что было просто постоянно уклоняться от выстреливающих в меня «ледяных копий», но и смертельно опасным занятием я бы это не назвал. Короче, осталось только вытащить его из этого лабиринта и навалять ему, наконец. Вот этим мы сейчас и займемся. А то, уж больно затянулся наш поединок.

А мужик-то, кажись, почти спекся. Стоя на одном колене и тяжело дыша, он смотрел мне в глаза. Все-таки не зря рукопашный бой обозвали именно так: все эти стрелы, шипы и иже с ними не более чем артподдержка, не предназначенная для постоянного применения. Обстрелял противника и давай мутузить его кулаками, время от времени посылая в него очередную технику. Что ж, так или иначе, но наш бой вскоре закончится.

– Все-таки Стрелки, оказывается, правы, – произнес я. – И рукопашного боя не существует. Даже в Индии.

Модулятор, прикрепленный к горлу, позволял мне не опасаться, что мой голос кто-то опознает. И то, что я до сих пор пользуюсь блокнотиком, – это скорей поддержка реноме, чем желание не раскрыть себя. Но в данном случае, почему бы и нет… В ответ на мои слова индус зарычал. Нет-нет, я не поверил, что он вдруг воспылал патриотическими чувствами, но он действительно выдыхался, а я просто немного подстегнул его.

– Вот это мы сейчас и проверим, тупая девка.

Он что, серьезно так считает? Или хочет, чтобы я из себя вышел? Кста-а-ати. Именно сейчас мы находимся в месте, на которое не направлены камеры. Одно из многих слепых пятен в системе безопасности. Хе-хе, вот сейчас кое-кто и узнает, что такое «отвод глаз».

Ухожу в «рывок», параллельно отводя взгляд, и выхожу из него чуть в стороне от противника, успев заметить тучу «ледяных игл», унесшихся туда, где я стоял. Удивленный моей пропажей индус начинает оборачиваться, ставя при этом «ледяную стену» у себя за спиной. Волна холода в одну сторону и отскок в мою. Все ж таки он хорош. «Толчок» выносит его с территории ледяного лабиринта и открывает мне свободу действий. «Рывок». Бью в печень ошеломленного Учителя, одновременно с этим выпуская импульс «яки». Удар левым коленом в бедро, правой – еще раз в печень и левым кулаком – в висок. Удар, «разрыв», удар, «разрыв». Классика жанра.

Отвожу руку, обернутую в лед, в сторону, подшаг назад, и мимо моего лица проносится светящийся синим кулак после идеального апперкота индуса. Двойка в корпус и хук справа заставляют моего противника немного отступить, но, несмотря на это, он отвечает еще одним апперкотом. Блокирую локтем удар колена и подныриваю под хук правой руки, заходя ему за спину. Еще одна двойка в печень и жесткий блок локтя разворачивающегося Арджуна. Удар в лопатку левой, в висок правой, блокировавшей локоть, и еще один с левой – в район сердца. Не сумев развернуться ко мне лицом, Учитель делает кувырок вперед, а я ухожу в сторону, дабы не быть нанизанным на шипы, выросшие из земли там, где я стоял. Прыжок вперед, и вместе с импульсом «яки» наношу два почти слившихся в один удара в район легких. «Отвод глаз», и я захожу ему за спину, вновь нанося град ударов.

Удар, «разрыв», удар, «разрыв», «разрыв», «молния». Увернуться, ударить, поставить блок, сместиться вбок, уходя от очередного порождения ледяной техники. Сил у него почти нет, удары медленные и вялые, но он до сих пор жив, а значит, опасен.

Р-р-раз! И вокруг нас появляется клетка. Непонятно, почему не сработало чувство опасности, но время пошло на секунды. Если я сейчас дам ему хоть немного времени, то он в худшем случае жахнет что-нибудь круговое, не задевающее его самого, а в лучшем решит взять меня с собой на тот свет. Остается еще «скольжение», но если использовать его, то сейчас, потом могу и не успеть. Вот только… как я затем индуса, схоронившегося в клетке, убивать буду? А-а-а, к черту! Вперед, Макс. Во славу мою, во имя мое!

Шаг, подшаг. «Фокус», «ускорение», «ускорение». Два «разрыва», не различимых для взгляда не только обычного человека, но и Учителя. Удар всей мощью заставляет немного подлететь тело индуса, и, пока он находится в десяти сантиметрах от земли, наношу серию ударов и «разрывов». Прямо как агент Смит из «Матрицы», прессующий Нео в метро. На скорости, сравнимой с «рывком», наношу восемь ударов – по четыре с правой и с левой стороны. За полсекунды. Апперкот в челюсть заставляет приземлившегося индуса выпрямиться, а новая серия ударов – сбить концентрацию, необходимую для создания техники. Печень, челюсть, челюсть, подбрюшье. «Разрыв», удар, удар, «молния», «разрыв», «волна». Чертова связка! Чертова «волна»! Чувствуя, как уходят мгновения, бью «воздушной волной», откидывая мужчину к решеткам клетки, одновременно уходя в самый короткий доступный мне «рывок». Сейчас для меня важно не переместиться, а ускориться. На какой-то запредельной даже для меня скорости умудряюсь во время «рывка» поднять ногу для удара. И со всей силы впечатываю ногу в грудь только-только прикоснувшегося к ледяным прутьям индийского Учителя.

Раздавшийся жуткий хруст грудной клетки теперь уже фактически трупа прозвучал настоящей музыкой для моих ушей. О да! Я, наконец, сделал его! Прощальный апперкот ломает скрюченному индусу шейные позвонки и ставит точку в нашем поединке. Все.

Оглядываюсь. Наверное, будь этот бой попроще, я бы сейчас поморщился. Думаю, понятно, что оказаться запертым в ледяной клетке уже после победы над серьезным противником – это… как бы не айс. Но меня сейчас подобные вещи не напрягали. Ну воспользуюсь «скольжением», ну и пусть. После подобного боя – это мелочи. К тому же сначала можно попробовать действовать по старинке – выломать прутья клетки. Как ни крути, а «скольжение» – реально неприятный прием.

В отличие от «рывка», являющегося, по сути, просто прыжком в ту или иную сторону, «скольжение» действует совершенно по другому принципу. И тот и другой приемы переносят пользователя из точки А в точку Б, а вот дальше следуют различия. «Рывок», как я говорил, – обычное, но до предела ускоренное перемещение, а «скольжение» – перемещение за гранью… по изнанке пространства. Сумрак. И при выходе из этой изнанки ощущения, я вам скажу, не очень. Приплюсуйте к этому прямо-таки нереальные нагрузки на тело, и вы поймете, почему этот прием не любим ведьмаками. Я, например, могу без последствий использовать его три раза в день, пять раз – с трудом, шесть раз – в крайнем случае, а семь – если решу сдохнуть, но выполнить задачу. Очень опасная штука.

Но у «скольжения» есть два несомненных плюса. Нет, не то, что он позволяет перемещаться на девять метров дальше, чем «рывок», подобное расстояние не оправдывает затрат энергии. А вот то, что при «скольжении» можно игнорировать препятствия, – это да. Это круто. Пусть и не очень толстые препятствия. Но еще круче то, что при выходе из «скольжения» полностью гасится инерция тела. То есть можно спокойно прыгать с небоскреба, и, если не накосячишь с расстоянием входа-выхода, можешь быть уверен – этот прыжок тебя не убьет. Я так однажды с американского «Геркулеса» сиганул. А что делать? Самолетами в отличие от вертолетов я управлять не умею, тем более такими махинами, как C-130, а пилоты тогда… того… кончились.

Подойдя к прутьям, пнул их. Чертовы ледышки. Примерившись, ударил ногой с разворота. Эффектный киношный прием, в бою тоже действенный, но использовать его надо с осторожностью. От удара решетка разве что зазвенела. А как она у нас на «разрыв»? После первого удара звон стал громче, а после второго все прутья осыпались тучей снежинок. Оглядев напоследок поле боя, пожал плечами. Что ж, дело за малым.

Мамору Сотка Такума по-прежнему сидел в кресле. Покосившись на меня, покрутил в руках бокал.

– Жаль. Найти еще одного Учителя из Индии будет… непросто. Но, может, теперь ты скажешь, зачем, собственно, пришел?

Подойдя, сунул ему под нос фотографию со статуэткой. Прикрыв глаза и пожевав губами, Сотка потер лоб.

– Вот оно как, – набрав в легкие воздух, резко выдохнул. – Из-за такой мелочи, значит, – замерев на мгновение, поднял на меня взгляд. – Ты лишил меня двух Ветеранов и Учителя из-за подобной ерунды?