Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 22

А потом Чока знакомила его со всеми. В первую очередь она представила девушек. Гаури ласково посмотрел на них, а потом скомандовал им раздеться. Растерянные девушки залились румянцем, но разделись посреди двора, практически на глазах всех слуг. А потом Гаури нисколько не торопясь стал их разглядывать и ощупывать, как породистых свиноматок. Он пощупал им животы и грудки, заглянул каждой в рот и, засунув внутрь палец, пересчитал зубы, оттянув веко, проверил глаза, похлопав по щеке, разрешил одеться и отправил в гарем.

С парнями он поступил примерно так же, только вместо животов он осмотрел им пенисы и, наклонив раком, проверил пальцами растянутость ануса. При этом он спокойно и достаточно громко обсуждал с Пушаном достоинства каждого. Кто в чем хорош, и кого следует заменить в первую очередь. Алекс в этот момент порадовался, что не находится в гареме Пушана. Это было так унизительно и омерзительно, что просто дыхание сбивалось. При всем этом сам Гаури продолжал выглядеть как ангелочек, играющий на свирели. Все те же милые глазки и губки бантиком. Похлопав по заду последнего наложника, он разрешил им одеться и отправил в гарем.

После этого пришла очередь мастеров. Алекс вытянул шею, интересно, что он будет осматривать у пожилой ткачихи или у крепкого как корень дуба кузнеца? Но с мастерами Гаури разговаривал иначе. Он был сух и сдержан и уже не улыбался. Он показал на своих рабов и сказал, что теперь за ними будут присматривать его люди, решая, кого оставить, а кого заменить на более молодого и расторопного. После этого он сказал, что ознакомится, кто и сколько приносит прибыли в этот дом, и к концу недели будет ждать предложений от каждого, что он сможет сделать для хозяина. К поварихе у него уже были претензии, и теперь она переводится в помощницы к рабу-повару, которого он привез с собой, до тех пор, «пока она не научится готовить приличную еду». Гаури предупредил, что сам проверит, насколько искусны мастера, и только после этого решит, кто останется работать в доме, а кто будет изгнан на улицу.

После этого младший муж ласково улыбнулся и, легко вздохнув, отпустил всех по рабочим местам. Вскоре остался только Алекс, который как парализованный остался во дворе, совершенно растерявшись от всего происходящего. Новая метла по новому метет? Но вот так, с ходу настраивать против себя всех в доме? Он или глуп как пробка, или настолько уверен в поддержке Пушана? Милый блондинчик тем временем остановился напротив Алекса и посмотрел на него с нескрываемым интересом.

— Мне говорили, что ты держишь дома этого… — Гаури потрогал порванный пупок Алекса и довольно улыбнулся. У него на пупке свисало красивое колечко с синим ограненным камушком, который привлекательно поблескивал в солнечных лучах. — Он раб?

— Да, — мурлыкнул Пушан и притянул к себе Гаури, чтобы поцеловать в нежную щечку. — Раб.

— А почему тогда ты его не побрил? — удивился блондинчик и надул губки.

— Мне так нравится, — Пушан ласково посмотрел на Алекса. — Я не хочу, чтобы он становился одним из многих. Рабов много, а вот он один такой. — Пушан подхватил рыжий локон и ласково намотал на палец. — Пока он с волосами, все видят и узнают его. И он тоже помнит, кто он и что сделал. И это прекрасно.

— Как он в сексе? — блондинчик провел рукой по груди рыжика и хозяйски пощупал бицепс на руке.

— Ужасный, — Пушан довольно ухмыльнулся. — Жесткий, не гибкий, неумеха и главное, не поверишь, пачкается во время секса. Просто ужасно! Никакого удовольствия. — Пушан поцокал разочарованно языком. — Как яйцо из золота — и бросить жалко, и толку никакого. Просто красивая зверушка. Считай его домашним питомцем.

— А я могу с ним поиграть? — Гаури прижался к Пушану и умильно заглянул ему в лицо. Увидев, что тот недовольно раздул ноздри, лизнул его в шею и захлопал белесыми ресничками. — Ну, пожалуйста! Мне очень хочется!

— Только не стриги его, — Пушан, похоже, разомлел от заигрывания. Его зрачки расширились, и он подхватил своего мужа на руки. — А что тебе еще хочется?

В ответ Гаури довольно рассмеялся и обнял Пушана. Когда озабоченная парочка скрылась в доме, Алекс так и остался стоять посреди двора. С одной стороны, хотелось встать в позу и воскликнуть: «Кто здесь неумеха? Да я вам такое могу показать — глаза от удивления полопаются!», но с другой стороны, хотелось сжать кулак и довольно крикнуть «Да!», на его зад никто не претендует! И фигня, что его считают бревном, это просто подарок небес! Теперь понятно, почему Пушан его больше не трогал!

От раздумий его отвлекла Чока. Она, оказывается, все это время стояла рядом и все прекрасно слышала. Она тяжело вздохнула и виновато оглянулась кругом. В доме стояла полная тишина. Никто не смеялся и не музицировал в гареме, и из мастерских не раздавалось ни звука. Только где-то в глубине кухни плакала повариха.

— Когда младший муж примет дела и проверит хозяйственные записи, он решит, что со мной делать. Он может оставить меня в доме или отправит меня в хоспис для пожилых слуг, где я буду доживать свои дни под присмотром жрецов. И может, в один из праздников они позволят мне стать добровольной жертвой богам. Мое время в этом доме закончилось…

— Чока… — Алекс не знал что сказать. — Ты ведь не старая! Ты еще можешь помогать младшему с делами! Ему, конечно, нужна будет такая хорошая помощница, он ведь скоро будет занят с кладкой! И потом, когда малыш появится, кто же поможет, если не ты?

— Ты хороший мальчик, — Чока погладила рыжика по волосам, и добавила шепотом, чтобы никто больше не услышал, — жалко, что не ты младший у Пушана. Но на все воля богов…

— Расскажи мне о богах! — Алекс не знал, как еще отвлечь Чоку от грустных мыслей. Он притащил ее за руку на «свою» скамейку и погладил по руке. — Пожалуйста, расскажи мне о богах!

Богов, как и ожидалось, был целый пантеон. На все случаи жизни. Но самыми главными были Мать Ящерица и Семизубый. Это из их яйца появилось все вокруг, а солнце, оказывается, было беглым яйцом, которое не хочет вылупляться. И поэтому Мать Ящерица бегает за ним по небу и каждую ночь глупое яйцо убегает от Матери. А звезды — это чешуйки, которые выпали у нее из хвоста, пока она бегала по небу. А когда Семизубый сердится, то земля трясется и огонь вырывается из земли. И тогда жрецы приносят Богам жертвы и Семизубый опять засыпает, и младшие боги улыбаются людям.

На обед вместо гонга было тихое постукивание. Никто не хотел отвлекать хозяев друг от друга. Чока, вздохнув, поднялась со скамейки, пока младший не решит ее судьбу, она должна исполнять свои обязанности и присматривать за всеми делами и людьми. Из глубины дома неслось довольное порыкивание Пушана и томные стоны его младшего. У поварихи было опухшее, красное лицо. Теперь она сидела в углу и чистила овощи. И все остальные выглядели не лучше. Рабы наложников жались по углам и старались быть незаметными. Все без исключения работники и мастера выглядели перепуганными и крайне взволнованными.

Чока попыталась приободрить их, она сказала трогательную речь, что все будет хорошо и господин обо всех позаботится, но, похоже, ей никто не поверил и настроение у всех еще больше упало. На обед вместо привычной каши дали тушеные овощи с кусочками мяса, но у людей кусок в горло не лез от последних новостей. Настроение у всех было как на похоронах.

Алекс после обеда отправился в свою комнату за гребнем, но навстречу ему попались личные рабы Гаури, они торопились принести хозяевам теплые полотенца и еду. Похоже, Пушан сбил в очередной раз свой аппетит. Так и случилось. Не успел Алекс толком расчесаться, как послышалось нежное чириканье Гаури. Он в атриуме разбирался со своим приданым. Чока молча зашла в комнату к Алексу и прицепила к его ошейнику поводок, после этого молча кивнула головой, чтобы он шел за ней следом. Гаури хотелось видеть свою новую игрушку рядом. Алекс теперь должен был сопровождать младшего.

Рабы под присмотром Гаури раскрывали сундуки и доставали оттуда вещи. Там были одежда, посуда, музыкальные инструменты и свитки в деревянных футлярах. Пушан был рядом. Гаури показывал ему, что находится в сундуках, не забывая хвастаться, насколько дорогими являются вещи из его приданого. Та же мебель. Она, оказывается, была сделана из драгоценных сортов древесины. А еще инкрустация и позолота! У него в городе работали просто необыкновенные мастера. И более того, он привез раба, который в свое время был таким мастером, но за долги попал в рабство. И Гаури теперь собирается приказать ему, чтобы он научил здешних мастеров, как надо работать с деревом. Пушан только довольно цокал языком — его младший муж, оказывается, настоящее сокровище.