Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 20

Чока встала и пошла к двери, а потом вспомнила и, обернувшись, попросила:

— И пожалуйста, не бей больше наложников Пушана, а то он на тебя разозлится и вот тогда точно не отпустит на свободу.

Рыжик только тяжело вздохнул. Чока хорошая женщина, только очень доверчивая. Она считает, что все вокруг хорошие. И, главное, она твердо уверена, что ее любимый Пушан просто лапочка, а не человек. Она, как все матери, находит оправдания для своего ребенка и видит его только с хорошей стороны. Вот в чем ужас доброго человека — он старательно не замечает зла вокруг в надежде, что все как-нибудь само утрясется.

На следующее утро Алекс побродил по дому. Может, стоит быть на виду? Так, чтобы другие видели, что он ничего не делал? А потом махнул рукой, будь что будет! Если ничего нельзя сделать, то положиться на русский авось, это, пожалуй, самая беспроигрышная стратегия! Поэтому подхватив узелок с шахматами, он опять расположился на скамейке.

Из разговоров на кухне рыжик понял, что Пушан уехал встречать своего жениха, и поэтому его несколько дней не будет. Алекс опять брал еду без очереди, но теперь на него смотрели немного иначе. Кто-то с интересом, кто-то с издевкой. Люди, работающие в доме, все видели и явно имели свой взгляд на происходящее. Но, как обычно, старались помалкивать, пока это не касалось их лично. Кто же захочет ссориться с наложниками? Их господин скорее услышит, чем поварих или швей…

Алекс только вздохнул и расставил шахматы для первой партии. Но тут во двор прискакал генерал на своей вонючей рептилии. Он небрежно бросил поводья от своего синего крокодила охраннику, как будто это был розовый пони, и прямиком отправился к рыжику.

— Расскажи мне о туре! — потребовало двуногое чудовище. Увидев, как Алекс недоуменно поднял брови, решительно пояснил. — Ну, об этой осадной башне!

— Нет, — Алекс закончил медленно расставлять фигуры, но услышав, как Сканд заскрипел зубами, с улыбкой добавил, — обыграешь меня в шахматы, тогда расскажу, объясню и даже нарисую, чтобы ты понял.

Сканд смотрел на Алекса и недовольно раздувал ноздри, решая, что делать. И пока ему в голову не пришли кровавые репрессии, Алекс постарался мило улыбнуться и указал на место напротив.

— Хочешь, я со своего поля сниму три фигуры? Любые на твой выбор, ну, кроме шаха, пожалуй.

Генерал цепко посмотрел на рыжика, решая в очередной раз, издеваются над ним или предлагают искренне, но по всей видимости, идея осадных орудий крепко засела ему в голову, потому что он снял с пояса меч и уселся напротив рыжика. Алекс приглашающе провел рукой над своими фигурами, и Сканд снял с его поля ферзя и обе туры. После этого довольно улыбнулся и сделал первый ход.

Алекс постарался не улыбнуться от такой самонадеянности, а сосредоточился на игре. Генерал играл порывисто, и в самом начале не очень-то и раздумывал о стратегии, поэтому Алекс его без труда обыграл. Генерал недовольно свистнул и уставился на рыжика в ожидании издевок, но Алекс постарался по шагам объяснить ему, почему он проиграл, и предложил следующую партию. А в этот раз Сканд отнесся к шахматам серьезней, и Алекс немного ему поддался. Он пропустил пару ошибок генерала и после долгих осадных боев позволил загнать своего шаха в угол.

Генерала попустило после победы, и он даже соизволил улыбнуться. Алекс быстро сложил шахматы в узелок и, вооружившись палочкой, стал чертить на песчаной дорожке схему простейшей осадной башни. Она была, естественно, без колес и достаточно примитивна по своей конструкции. Перемещать ее надо было с помощью копий, просунутых в стены наподобие перекладин. Потом он честно рассказал о всех преимуществах и недостатках такой конструкции и путей, как ее улучшить.

— Если бы у вашего народа было такое замечательное (генерал свистнул незнакомое слово, которое Алекс перевел для себя как изобретение), почему тогда вы не использовали его раньше? Ведь имея такие туры, можно завоевать всех соседей?

После этого Алекс сознался, что на постройку такой туры идет много дерева, а в пустыне тяжело добыть дерево необходимой длины, и, кроме этого, у туры есть много слабых мест, и если бы на их город напали с турами, то они смогли бы легко отбиться, превратив их в ловушки для пехоты. Ведь они тяжелы, маломаневренны и прекрасно горят! А после того, как Сканд недовольно уселся на скамейку и почесал буйную головушку в тяжелых раздумьях, коварно добавил:

— Если дерево хорошо облить водой, то оно гореть не будет!

— Это прекрасно! — В глазах генерала опять зажегся огонек первооткрывателя. — С турами наши войска будут непобедимы!

— Пф-ф, — Алекс улыбнулся. — Достаточно вырыть глубокий ров перед стеной, и туры становятся бесполезны… — Увидев, как тяжело заворочались мысли в генеральской голове, он поспешил добавить, — ну, пока соседи не в курсе, как бороться с турами, то этим преимуществом вполне можно воспользоваться!

Сканд довольно рассмеялся, а потом посмотрел на рыжика с нескрываемым интересом. Заметив одиноко лежащий узелок, улыбнулся и предложил еще партию. Алекса не надо было долго уговаривать. Он быстро расставил шахматы на скамье и позволил в этот раз снять со своего поля, помимо ферзя, еще и двух офицеров. Потому что именно ими он гонял фигуры генерала по полю. После разговоров и игры Сканд решил, что туры — это не очень-то и страшно, а вот копейщики (офицеры) хорошо потрепали ему нервы в прошлой игре.

Игра опять разгорелась не на шутку. В этот раз Алекс гонял фигуры Сканда двумя турами и сдаваться не собирался. А в это время в гареме опять что-то произошло… Наверху раздался визг, который закончился топотом множества ног. Генерал с интересом посмотрел в сторону дома.

— Что там произошло?

— Опять я на кого-то напал и жестоко покалечил, — вздохнул рыжик.

— Когда успел? — нахмурился Сканд.

— Не знаю, — сознался рыжик и выбрался из-за скамьи, — сейчас расскажут. Ты подожди, меня быстренько отстегают, и мы продолжим.

— Э-э, — растерялся Сканд, — если ты ничего не делал, то почему тебя наказывают?

— Ну, я же лживая тварь, — Алекс пожал плечами. — Мне веры нет, а вот наложники — это правдивые ребята и врать не могут. Они хорошие и честные. Так чьим словам поверит Чока?

Чока как раз появилась, пылая праведным гневом, с розгой в руках. Следом за ней шел тот самый зловредный третий наложник и баюкал руку. Увидев Сканда, Чока остановилась и вежливо поздоровалась с ним, и только после этого ухватила рыжика за ухо.

— Сколько можно тебе говорить, не лезь к наложникам господина! — Чока примерилась отхлестать Алекса собственноручно, но тут вступился Сканд.

— Что происходит?

— Этот негодник, — Чока тряхнула Алекса за ухо, — уже третий день нападает на невинных ребят. В первый день он ударил Шушу, потом столкнул Зюзю с лестницы и сломал ему ногу, а сегодня опять набросился на Шушу и укусил его за руку. Смотрите, господин, он почти откусил ему кусок руки!

— И когда это произошло? — нахмурился Сканд.

— Ко мне только что прибежали из гарема и сказали, что Качшени опять пробрался в гарем без спроса. А там набросился на Шушу и прокусил мальчику руку, смотрите, как он мучается!

Чока показала рукой на перепуганного наложника, который почему-то попытался вначале спрятаться, а потом удрать от Чоки, но та подхватила его за раненую руку.

— Чока. — Сканд смотрел, как наложник морщится и старается стать маленьким и незаметным. — Я тебя уверяю, Качшени уже давно сидит со мной и не уходил ни на минутку. Он не мог недавно укусить Шушу хотя бы потому, что Шуши здесь не было! Я здесь сижу с утра и могу заверить тебя, что Качшени здесь ни при чем…

— Шуша! — воскликнула Чока. — Ты что, соврал мне? Как же ты мог? Я же тебе верила!

Расплата

— Прости меня, ящерка! — Чока очень эмоционально тискала рыжика. — Ты мне говорил, что не виновен, а я не поверила. А знаешь что? — Чока схватила Алекса за плечи и, отодвинув от своего бюста, заглянула в глаза. — Давай теперь ты их накажешь, всех, кто на тебя наговаривал неправду. На розгу, отлупи их по спинам, чтобы в следующий раз подумали, прежде чем говорить неправду.