Меловой человек (ЛП) - Тюдор С. Дж. - Страница 3

— Черт!

— Что такое? — спросил Хоппо.

— Мой кошелек! Я его потерял!

— Ты уверен?

— Черт, конечно, я уверен!

Но на всякий случай я проверил и второй карман. В обоих было пусто. Вот дерьмо.

— Так, вспомни, когда ты доставал его в последний раз? — спросила Никки.

Я попытался вспомнить. Он точно был на месте, когда мы вышли с последнего аттракциона: я проверял. Потом мы пошли за хот-догами. Уток я ловить не стал, так что…

— Тележка с хот-догами.

Тележка с хот-догами стояла на другом конце ярмарки, напротив «Орбитера» и «Метеорита».

— Черт! — снова выругался я.

— Пошли, — сказал Хоппо. — Пошли проверим!

— А какой смысл? — спросил Железный Майки. — Кто-то уже наверняка его подобрал.

— Хочешь, могу занять тебе денег? — предложил Толстяк Гав. — Но у меня немного осталось.

Я был почти уверен, что он врет. У Толстяка Гава всегда водилось больше денег, чем у кого-либо из нас. А еще он всегда имел лучшие игрушки, а также новый сверкающий велосипед. Его отец был владельцем одного из местных пабов под названием «Бык», а его мама продавала косметику «Эйвон». Предложение Толстяка Гава являлось очень щедрым, но в то же время я знал, что он и сам хочет еще разок прокатиться на аттракционах.

Я покачал головой и ответил:

— Спасибо, не нужно. Все хорошо.

Совсем не хорошо! Я прямо ощущал, как в глазах у меня закипают слезы. И дело было не только в потерянных деньгах. Я чувствовал себя идиотом, потому что сам испортил себе день. А еще я знал, что мама проест мне дырку в голове, повторяя: «Я тебе говорила!»

— Вы идите, — сказал я. — А я вернусь и поищу. Нет смысла всем терять время.

— Тогда клево! — отозвался Железный Майки. — Пошли.

И они все ушли. Причем с явным облегчением. Конечно, это ведь не их деньги пропали и не их день пошел псу под хвост. А я поплелся по парку назад, в сторону тележки с хот-догами. Я помнил, что она стояла прямо напротив карусели, и использовал эту карусель как ориентир. Старую добрую карусель с лошадками в самом центре ярмарки просто невозможно не заметить.

Громкая музыка рвалась из старых динамиков. Мелькали разноцветные огни. Наездники кричали. Деревянная карусель как раз набирала скорость.

Подойдя достаточно близко к этому месту, я тут же принялся внимательно обшаривать взглядом землю. Мне на глаза попадался всякий мусор и обертки от хот-догов, но кошелька нигде не было. Ну конечно. Железный Майки был прав. Кто-то наверняка уже подобрал его и стащил мои деньги.

Я вздохнул и поднял голову.

И тогда я заметил его. Бледного Типа. Конечно, это было не его настоящее имя. Уже потом я узнал, что его зовут мистер Хэллоран и он — наш новый учитель.

Бледного Типа трудно было не заметить. Очень высокий и очень худой, он носил застиранные до белизны джинсы, мешковатую белую рубашку и большую соломенную шляпу. Он выглядел как тот древний музыкант из семидесятых, которого обожает моя мама. Дэвид Боуи.^[5]

Бледный Тип стоял у тележки с хот-догами, потягивал через трубочку какой-то липкий на вид синий коктейль и наблюдал за каруселью. Ну, или мне так казалось.

Я поймал себя на том, что смотрю в ту же сторону, и внезапно заметил у карусели девушку. Я все еще был очень расстроен из-за потери кошелька, но при этом оставался обычным двенадцатилетним мальчишкой, и в то лето у меня как раз начали бушевать гормоны. Не все ночи я проводил, читая комиксы с фонариком под одеялом.

Девушка разговаривала со своей светловолосой подружкой. Кажется, я знал ее или видел в городе, ее папа был копом или кем-то в этом роде, но я тут же о ней забыл. Печально, но красота, настоящая красота частенько затмевает все и вся.

Блондинка была красива, но Девушка с Карусели — про себя я потом всегда называл ее именно так, даже после того, как узнал ее настоящее имя, — она была просто прекрасна. Высокая, стройная, с длинными темными волосами и еще более длинными ногами, такими гладкими и загорелыми, что они даже немножко сияли на солнце. На ней была оборчатая юбочка, а также мешковатая футболка поверх блестящего зеленого лифчика. На футболке виднелась надпись Relax. Она заправила волосы за ухо, и сережка в форме гигантского золотого кольца сверкнула на солнце.

Мне немного неловко признавать, что я не сразу обратил внимание на ее лицо. Однако, когда она обернулась к Блондинке, я увидел его и не был разочарован. Оно тоже казалось душераздирающе красивым — с пухлыми губами и раскосыми миндалевидными глазами.

А потом его не стало.

Всего одно мгновение. В это мгновение она стояла там и я видел ее лицо, а потом раздался жуткий грохот и скрежет, как будто из недр земли вырвалось какое-то чудовище. Это уже потом я узнал, что кольцо на оси старой карусели не выдержало, — слишком много лет ее использовали на всю катушку и почти не следили за ее состоянием. Тогда же я увидел лишь вспышку серебра, а затем лицо девушки, точнее, половина ее лица оказалась просто срезана. Я увидел зияющую дыру, а в ней — месиво из мяса, кости и крови.

Кровь. Сколько крови…

Долю секунды спустя, до того как я успел открыть рот и заорать, мимо меня пронеслось нечто гигантское и пурпурное. А затем раздался оглушительный грохот и сорвавшаяся с оси карусель обрушилась прямо на тележку с хот-догами, окатив нас градом из железных и деревянных обломков. Еще громче кричали разбегавшиеся кто куда люди. Кто-то сбил меня с ног, и я упал на землю.

На меня падали другие. Чья-то нога отдавила мне запястье. Чье-то колено врезало по голове. Ботинок ударил под ребра. Я вскрикнул, но каким-то образом умудрился подняться и перевернуться. И вскрикнул еще раз, потому что увидел прямо у себя под носом Девушку с Карусели. К счастью, волосы закрывали ее лицо, но я все равно узнал футболку и блестящий лифчик — даже несмотря на то, что все это было залито кровью. Еще больше крови было на ее ноге, потому что второй кусок металла пробил ее прямо под коленом, прошив кость. Нижняя часть ноги держалась на одних сухожилиях.

Я начал отползать — она ведь была мертва, уж точно мертва, и я ничего не мог с этим поделать. Но тут вдруг ее рука вцепилась в меня. Девушка повернула ко мне свое окровавленное изувеченное лицо. Из красного месива на меня взглянул единственный уцелевший карий глаз. Другой болтался в раскуроченной щеке.

— Помоги мне, — просипела она. — Помоги!

Я хотел сбежать. Хотел орать, рыдать и блевать одновременно. И так бы, наверное, и случилось, если бы в этот момент другая рука, большая и крепкая, не схватила меня за плечо и мягкий голос не шепнул мне на ухо:

— Все хорошо. Я знаю, что тебе страшно, но очень важно, чтобы ты сейчас послушал меня и сделал все в точности, как я тебе скажу.

Я рывком обернулся. На меня смотрел Бледный Тип. Только в тот момент я понял, что его лицо под широкополой шляпой было почти таким же белым, как его рубашка. Даже его глаза казались затуманенными и прозрачно-серыми. Он походил на призрака или вампира, и в другой ситуации я бы, наверное, здорово испугался. Но в тот момент я видел в нем только взрослого, в котором нуждался, который сказал бы мне, как поступить.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Эд-ди.

— Ты не ранен, Эдди?

Я потряс головой.

— Хорошо. Но эта девушка — да, так что нам нужно ей помочь. Ты согласен?

Я кивнул.

— Вот что тебе нужно сделать: держи ее ногу. Держи крепко-крепко!

Он взял обе мои ладони и сжал ими ногу девушки. Она была горячей и липкой от крови.

— Держишь?

Я кивнул еще раз, чувствуя горький металлический привкус страха во рту. А еще — как кровь струится между пальцами, хоть я и сжимал ее ногу так крепко, как только мог.

На расстоянии куда большем, чем было на самом деле, я слышал пульсацию музыки и радостные крики. Девушка перестала кричать. Она лежала неподвижно и тихо, доносилось только ее рваное дыхание. Но даже оно затихало…

— Эдди, сосредоточься! Слышишь меня?

— Да.