Мир без огня: на перекрёстке у рисовых полей (СИ) - "Felix Comrade" - Страница 11

— Харука, постой, — я схватил её за руку. — Ничего страшного не случилось.

Она дрожащими руками открыла тетрадку и принялась скрипеть карандашом по бумаге. В этот раз иероглифы она выводила криво и панически дёргано: «Мне нельзя ночевать вне храма! Нанаки-сан запрещает мне ночевать вне храма!»

— Не убьёт же он тебя, — я всё ещё держал её за руку, — пойдём вместе и всё ему объясним.

Девочка недоверчиво посмотрела мне в глаза и кивнула. Я натянул на ноги кроссовки, и мы вышли наружу.

То, что я сперва принял за туман, оказалось дымом. Отовсюду несло гарью, но пожара нигде не наблюдалось. Из-за тёмного, непроглядного смога не было видно ни небо, ни солнце. Тусклый свет едва-едва пробивался сквозь эту дымовую завесу.

Мы осторожно шли по тропинке вдоль ручейка. Вода в нём сегодня тоже была необычной, имела какой-то чёрный оттенок, словно туда подмешали чернил. К тому же, течение ручья точно замедлилось, отчего вода казалась ещё более вязкой.

Перекрёсток у рисовых полей. Тут, оперевшись на свой велосипед, стояла Рико. Взгляд у неё был напуганный и какой-то потерянный. Она заметила нас сразу, как только мы вышли к развилке.

— Тору, Харука, — тон её был неестественно серьёзным. — Вы в порядке? Ничего не видели по пути сюда?

— Рико, что случилось? Почему везде дым?

— Я мало об этом знаю, — она покачала головой. — Только то, о чём меня предупреждали родители.

— Предупреждали?

— Идёмте в школу, Ханакири-сенсей нас ждёт.

— Харуке нужно в храм. Нам необходимо объяснить Нанаки-сану… — меня прервали.

— Сейчас вы в храм не попадёте.

— Почему? — ситуация удивляла всё больше.

— В это… в такое время нельзя ходить в сторону храма. Вы его просто не найдёте.

— Бессмыслица какая-то, — я нахмурился. — Что значит: «не найдёте»?

— Я же говорю, я мало знаю об этом, — Рико оглянулась на рисовые поля. — Ханакирисенсей всё нам объяснит.

«Нанаки-сан будет волноваться!»

— Идёмте быстрее, — Рико проигнорировала, трясущую тетрадкой Харуку.

***

На улицах деревенских не было. Видимо, все попрятались в домах. Окна занавешены, двери и калитки плотно заперты. На заборчиках развешаны какие-то амулеты и обереги. Творилось что-то определённо ненормальное.

Мы втроём добрались до здания школы. Дверь в неё также была плотно закрыта. Рико ритмично отбила кулачком дробь. С другой стороны зашумел засов и дверь открылась. На пороге стояла Уми. Выражение на её лице, похоже, никогда не менялось.

— Быстрее, — полушёпотом прохрипела она.

Снова длинный школьный коридор, вереница однообразных кабинетов. Наши шаги гулким эхом отталкивались от стен пустующей школы. Спустя некоторое время мы наконец достигли нужного нам кабинета.

Здесь все были уже в сборе: Юри, Аи и Ханакири-сенсей. Мы вчетвером расселись по партам и приготовились слушать. Учительница также была обеспокоена, но страха на её лице заметно не было. По крайней мере, в привычном понимании этого слова.

— Дети, — негромко, но чётко начала она. — Возможно, вас пугает ситуация, в которой мы с вами сейчас находимся.

Гробовое молчание.

— Давайте я расскажу вам, что же сейчас происходит, — женщина села за учительский стол и сняла очки. — Это событие принято называть — *Хинай. Каждый год, летом, все жители Сатомори, начиная с семнадцати лет, попадают в Хинай.

— И что это значит? — Юри сидела за самой последней партой с угрюмым выражением лица.

— Возможно, ваши родители, рассказывали что-то об этом, но давайте я поясню вам подробно, — Ханакири вздохнула. — Хинай — сон. Очень реалистичный сон. Сейчас вы сладко спите в своих кроватках, как и ваши родители. Однако, несмотря на общую иллюзорность всего происходящего, Хинай — опасен. Очень опасен, дети.

— А подробнее?

— Само по себе нахождение здесь не несёт никакой угрозы. Опасны здесь… как бы выразится точнее? Тени.

— Тени? — Рико сидела передо мной.

— К счастью, вам они ещё не встречались, — Ханакири продолжала, — тени — небольшие тёмные шарики, размером с вот эту парту. Никто не знает, имеют они разум или же нет. Единственное, что мы знаем, так это то, что при виде человека они стремятся пройти сквозь него.

— И что бывает, когда тень проходит сквозь человека?

— Человек умирает, — жёстко констатировала женщина. — Умирает как во сне, так и в реальности. Умирает очень болезненно. Поэтому, прошу вас, не выходите за пределы школы. Здесь безопаснее всего.

Харука встала из-за парты и подбежала к учительнице, держа впереди себя тетрадку. Я не видел, что там было написано, но прекрасно знал, что может спросить у неё Харука.

— Прости, дорогая, — Ханакири слабо улыбнулась. — Ты сейчас спишь. А здесь, в Хинае, храма просто не существует.

Харука обречённо опустила руки и поплелась обратно за парту. Она осела на стул и сокрушённо повесила голову.

— И ещё, раз сложилась такая ситуация, — в голосе Ханакири проскользнула нотка неуверенности. — Раз уж ты, Тору-кун, попал в Хинай вместе со всеми…

— То? — я напрягся.

— Боюсь, теперь ты не сможешь покинуть Сатомори.

— В смысле?

— Те, кто побывал здесь, не могут безопасно покинуть нашу деревню, — женщина прятала глаза. — Я не знаю, почему, но любой, кто пытается уехать, трагически погибает на следующий же день. Покидать Сатомори, можно лишь до двенадцати часов. Если задержаться, ничего хорошего не жди.

— Это какие-то глупости, — я отказывался верить в слова Ханакири. — Мой дядя уехал…

— Прости за прямоту, — голос её звучал всё более дёргано. — Но, я не уверена, что Исияма-сан до сих пор жив.

Что-то кольнуло в сердце. Я не верил, не хотел во всё это верить. Полные глупости и полный бред. Мой дядя умер? Я застрял тут навсегда? Нет. Это не так. Меня просто разыгрывают. Пытаются напугать. Хинай? Что это такое?

— И что нам сейчас делать? — пугающе спокойным голосом спросила Уми.

— Сидеть и не высовываться, — всё ещё слегка дёргано отвечала учительница. — Желательно не шуметь. Постарайтесь отвлечься, займитесь какими-нибудь тихими делами.

— Вы это серьёзно? — недобро усмехнулась Юри. — Заняться своими делами? В такойто обстановке?

— Хочу домой… — раздался тихий голосок Аи. — Хочу домой!

— Кстати, — я попытался собрать волю в кулак и во всём разобраться. — А как так случилось, что вы оказались в школе?

— Это было ближайшее к нам здание, — пожала плечами Юри. — Потому сюда и стянулись.

— Выходит, вы заснули где-то недалеко?

— Здесь всё равно, где и с кем ты засыпаешь, — включилась в беседу Ханакири. — Хинай сам выбирает место вашего пробуждения.

— Но мы с Харукой проснулись там же, где и засыпали.

— Возможно, вам просто повезло, — учительница развела руками.

— И что делала Рико на перекрёстке?

— Когда мы здесь собрались, она вызвалась тебя найти, — женщина встала из-за стола и подошла к окну. — Я отговаривала её. Но это же Каватсуки Морико. Если ей чтонибудь взбредёт в голову, то её даже танком не остановишь.

Я перевёл взгляд на Рико. Ожидаемо, она прятала покрасневшее лицо. Однако, сейчас мне было далеко не до румяных девичьих мордашек. Я пытался собраться с мыслями и хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию.

— Настоятельно советую вам чем-нибудь заняться, — повторилась Ханакири. — Иначе, дождаться конца будет очень трудно.

— А когда будет этот конец? — Поинтересовался я.

— Случается по-разному. Может, всё кончится через час, а может и позже. В последний раз Хинай держался около семи часов. Пожалуй, он был самый долгий по продолжительности.

— Я не представляю, чем можно сейчас заниматься. Ничего не идёт в голову…

— Вы просто ещё не привыкли, — Ханакири улыбнулась. — Раз вы не можете отвлечься сами, давайте, я покажу вам игру.

— Игру, — хмыкнула Юри. — Вы серьёзно, Ханакири-сенсей?

— Абсолютно. Тору-кун, помоги освободить немного места.

Я и Ханакири-сенсей, отодвинули к стене несколько парт. Затем женщина взяла кусочек мела и начертила им на полу широкий круг. Все смотрели на неё с откровенным непониманием. Я не был уверен, что кто-то из присутствующих в классе согласиться сейчас играть во что-то.