Зачет по приворотам - Романовская Ольга - Страница 9

И тут началась магия. Стоило первому соцветию упасть в котелок, как от него стремительно начали расползаться малиновые круги, словно от брошенного в воду камня. Над поверхностью появилось легкое свечение. Затаив дыхание, Даниэль аккуратно всыпала остальные цветы и ахнула, когда зелье за считаные мгновения из янтарного превратилось в ярко-фиолетовое.

– Мешай! – взволнованно напомнила Маргарит и, видя, что соседка в ступоре наблюдает за преображением содержимого котелка, отобрала у нее большую деревянную ложку. – Время на вес золота, упустишь момент – зелье испорчено.

Леди Отой подвинулась, предпочла роль зрителя. Маргарит ловко орудовала ложкой, не боялась вспенившегося, грозившего вылиться на пол зелья. Губы ее шевелились, нашептывая заговор. Случайно или нет, луна таки в нужную минуту пробилась сквозь облака. Серебристая дорожка упала на запястье девушки, заструилась вниз по ложке.

– Готовьте перегонный куб, – скомандовала Маргарит.

Сейчас она напоминала классическую ведьму: рыжие волосы рассыпались по плечам, глаза горели.

С перегонным кубом пришлось повозиться, но совместными усилиями удалось превратить заготовку зелья в концентрированную эссенцию. Колбу с ней поместили в ведро с водой, чтобы охладить.

– Ну вот, готово!

Все трое с восхищением и благоговейным страхом смотрели на заткнутый деревянной пробкой флакончик. Зелье из фиолетового превратилось в темно-пурпурное. Даниэль не могла припомнить, чтобы где-то видела столь чистый и глубокий оттенок. Излишки зелья вылили, все тщательно вымыли, даже открыли окно, чтобы выветрить пары.

– Красота! – выразила общее мнение Элжбета. – Хочу платье такого цвета на ежегодный бал.

Усталая, осоловелая, она привалилась к подруге, которая тоже позевывала в кулак.

– Вроде получилось. – Маргарит подняла флакон и рассмотрела содержимое на свет. – Теперь нужно незаметно подлить его де Грассе в еду или питье. Ты насколько сильно приворожить хочешь?

Даниэль вспомнила взбесившуюся книгу, дождь, унижение в парке и мрачно пробормотала:

– Чтобы на коленях ползал.

Может, жестоко, но и Антуан поступил не лучше, подсунув ей в качестве домашнего задания мертвую руку.

– Тогда пятнадцать капель. Для обычной любви хватит десяти, а для влюбленности – пяти.

Леди Отой кивнула, обдумывая новую задачу. Она успела протрезветь, поэтому сознавала: самое трудное еще впереди.

– Мне нужно стоять рядом, что-то говорить? – Даниэль начала с малого.

– Нет, я уже вплела в чары твое имя.

Прекрасно, одной заботой меньше. Но как-таки напоить темного мага приворотом, не предложить же ему чашечку чая во время рандеву в четыре часа дня? Мол, смочите горло, устали, наверное, орать на нерадивую студентку. И случайно мимо стола за завтраком не пройдешь… А что, если?..

– Мне в его доме убираться, – поморщившись, вспомнила о второй части наказания Даниэль. – Заодно посуду в зелье искупаю. Жаль, не услышу, как де Грассе признается в любви: уеду, но хоть вы развлекитесь, напишите потом, уволили его из академии или нет.

Утро ворвалось в жизнь Даниэль суматохой в душевых. Как остальные, она спешила одеться и, расталкивая других локтями, занять удачное место в столовой. По традиции в старинных учебных заведениях ели в отдельном помещении, а не в общежитии, поэтому у арки образовалось столпотворение из проспавших студентов. Обитательницы комнаты двадцать четыре оказались в их числе. К счастью, ночные опыты по зельеварению пока оставались секретом, тогда как результат оттягивал карман леди Отой.

– Какое убожество! – пробормотала Даниэль, рассматривая столовую.

Казалось, ей столько же лет, сколько башням академии. Отдельно стоящее двухэтажное здание соединялось с кухней узким переходом. Мрачные стрельчатые окна с помутневшими от времени стеклами, химеры на водостоках создавали гнетущую атмосферу, неподходящую для принятия пищи. Однако соседки Даниэль придерживались другого мнения. Они мило щебетали; Элжбета показывала подруге затейливую резьбу над распахнутыми дверьми. При виде них хотелось удивленно спросить: «Это точно столовая, а не храм?» Массивные, толщиной с бедро, они больше подошли бы форту или обители небожителя.

– Проходим, проходим, не задерживаемся! – монотонно повторял невысокий коренастый мужичок, бивший в медный треугольник.

– Кто это? – покосившись на него, шепотом поинтересовалась Даниэль.

Элжбета мазнула по мужчине взглядом и равнодушно обронила:

– Так, с кухни. Он завхозу подчиняется.

– И долго он собирается колотить?

Стоявший в ушах звон не добавлял аппетита.

– Еще минут десять, потом уйдет. Но и еду выдавать перестанут.

Выходит, в академии все по часам. Неплохо бы узнать об обеде, если таковой существует. Оказалось, днем и вечером студентам полагалось столоваться где придется. Элжбета обещала показать семейную таверну, где мучеников науки кормили практически бесплатно.

Внутри столовая оказалась не менее примечательной, чем снаружи: столбы с капителями в виде тех же химер, широкая деревянная лестница с отполированными временем перилами, бесконечные столы и бесконечные же стулья. Но как бы ни был велик зал, практически все места успели занять, подруги смогли пристроиться только у самой лестницы.

– А тут разве не по факультетам?..

Даниэль вертела головой, жадно всматриваясь в лица студентов. Такие разные, шумные, и на каждом или каждой – бархатный черный пиджак с эмблемой Академии магических искусств. Точно такой же с утра пришлось надеть леди Отой. Он плохо сочетался с плиссированной розовой юбкой и нежно-голубой блузой в цветочек. Даниэль вытащила из чемодана первое попавшееся: опаздывала.

– Нет, где хочешь, там и садись.

Элжбета расправила юбку и, гипнотизируя, уставилась на пустую тарелку.

– Тогда пойдем на второй этаж.

Даниэль хотелось тишины: после вчерашнего самогона побаливала голова.

– Он только для преподавателей и работников академии.

Леди Отой покосилась на лестницу за спиной и тут же уткнулась носом в тарелку: по ступенькам как раз поднимался Антуан де Грассе, свежий и гладко выбритый. Вместо мешковатого балахона темный маг облачился в строгий темный брючный костюм. Единственное яркое пятно – цепочка карманных часов и алая подкладка пиджака, который многие преподаватели носили наравне с учащимися. Только в отличие от той же Даниэль форменную одежду де Грассе явно шили на заказ. Она сидела точно по фигуре, подчеркивая гибкость, стройность и силу. Темный маг напоминал хищного зверя – такого же пластичного, с перекатывавшимися под рубашкой мускулами.

Заметил или нет? Сейчас этот вопрос волновал Даниэль больше всего. Если да, де Грассе предпочел сделать вид, будто проштрафившейся студентки не существовало.

– А вот и завтрак.

Голос Маргарит заставил встрепенуться. Действительно, на некогда пустой тарелке дымилась овсяная каша с маслом, рядом, на тарелочке поменьше, лежали кусок сыра и булочка с маком.

– Фу! – Даниэль брезгливо провела ложкой по овсянке. – Я предпочла бы яйца. У нас к ним давали тосты с джемом и круассаны.

В носу засвербело от воспоминаний о чашечке ароматного кофе. Сейчас бы сидеть в любимой кофейне, читать свежие газеты и наслаждать свежесваренным напитком. Многие учащиеся колледжа там завтракали, хотя целителей всегда хорошо кормили.

– Каша, милая леди, гораздо полезнее пустой булки.

Даниэль вздрогнула и задержала дыхание. Хорошо, не успела зачерпнуть каши, а то бы подавилась. Когда Антуан успел подойти, почему соседки упустили, не подали никаких знаков? Мстили за занятую отдельную кровать? Одного взгляда хватило, чтобы понять, для подруг появление де Грассе оказалось такой же неожиданностью, как для леди Отой.

– Завтрак обязан заряжать энергией, а далеко вы убежите на своих тостах? И сытным, чтобы у студентов не бурчал желудок на первой же лекции. Так что ешьте.

Антуан остановился рядом со стулом Даниэль. Неробкая от природы, она ерзала, всей кожей ощущая его присутствие. И все, абсолютно все смотрели на нее! Щеки против воли покраснели. Еще решат…