(Не)желанная невеста (СИ) - Пенкина Анастасия - Страница 2

Взгляд мужчины остановился на упругой округлой груди. Розовые соски затвердели от прохладной воды.

«Взять бы ее прямо здесь», — выразил неуместное желание волк в голове Равена. — «Нельзя. Ты тут не за этим. Какой бы вкусной ни казалась девочка, сначала нужно осуществить задуманное, все остальное после».

Отбросив похотливые животные мысли, Равен положил сложенные друг на друга ладони, несколько раз надавил.

Кожа девушки под горячими пальцами оборотня совсем казалась холодной. Но такой тонкой, нежной… Вода совершенно не смыла сладкого запаха девичьего возбуждения. Или у оборотня он все еще стоял в носу?

Ритмичные нажатия плохо помогали выгнать воду из тела. Равену пришлось делать искусственное дыхание.

— Давай, Равен, — проворчал оборотень, — соберись.

Отбросив все похотливые мысли, он наклонился к девушке. Не думать о мягких губах получилось легко, когда почувствовался их холод. Краска медленно покидала лицо девушки.

Но Равен не был готов так просто расставаться с незнакомкой, имя которой он даже не узнает, если не спасет.

Еще несколько толчков руками на грудную клетку и порций воздуха рот в рот, как девушка закашлялась.

Наконец, Селина открыла глаза. Грудь горела от ледяной воды в легких. А еще горело запястье, где остался след от укуса волка.

— Волк. Здесь был волк, — бормотала она, желая предупредить об опасности спасителя.

— Тише, тише, — зашептал мужчина, и помог не завалиться назад, придержав за плечи. Взгляд Селины потерянно остановился на его лице. Но все, что она успела рассмотреть это глаза, почти черные прожигающие насквозь, и темные волосы.

Ее спаситель что-то говорил, но она не могла разобрать. В уши как будто напихали вату, пока она выплевывала воду, что успела проглотить.

Селина четко ощутила тот момент, когда исчезли обжигающие кожу ладони. Она только пришла в себя и принялась нервно осматриваться по сторонам. Куда подевался этот незнакомец? А вдруг волк еще где-то рядом?

Но не успела перепуганная девушка осмотреться, как послышался голос Энн.

— Леди Селина!

Горничная вышла из-за густых зарослей, что окружали озеро, и тут же кинулась к хозяйке заметив ту сидящей в разорванном платье на берегу.

Потерянный взгляд остановился на Энн.

— Что случилось, леди, вы вся мокрая…

Горничная помогла ей подняться, попыталась прикрыть обнажившуюся грудь, но ничего не вышло.

А когда взгляду служанки попало запястье с четко отпечатавшимися зубами, она и вовсе вскрикнула безуспешно, прикрывая рот ладонью.

— Метка… — испуганно пробормотала Энн. — Оборотня…

— Не неси чушь, — девушка одернула руку, окончательно взбодрившись от слов служанки. — Меня всего лишь укусил волк.

Кого больше хотела убедить Селина? Себя или Энн? Но сознание отрицало такую возможность. Иначе бы это означало, что ее пометили — оборотни не кусают без причины.

Месяц спустя

— Леди Селина, завтрак через минуту подадут, а вы еще не спустились, — известила Энн, постучав перед этим в дверь.

Селина дернулась, будто не ожидала вторжения в свои мысли. Вот только она прекрасно помнила во сколько следует спуститься в столовую и, что опаздывать не стоит. Во всем виновата эта дьявольская метка на запястье, глаз от которой девушка не могла отвести. Миновал целый месяц с того дня, но укус не прошел. Раны затянулись, но шрамы остались.

Ужас.

«Селина Лонг, меченная оборотнем», — проговорил внутренний голос, напоминая о словах горничной, но окончательно она верить отказывалась. — «Нет, нет и еще раз нет».

Сколько бы она себя ни пыталась успокоить, мысли то и дело возвращались к догадке Энн.

Откуда в их краях, где сроду не встретишь иностранца, оборотень с возможностью к обороту?

К счастью, кроме нее и служанки, больше никто не был в курсе произошедшего. Обеим было выгодно молчать. Так, граф не узнал, где пропадает периодически его прислуга. А леди Селина была избавлена от кошмара, в который могла превратиться жизнь, прознай отец, что она делала на озере и, вообще, там была. И уж тем более о встрече с волком и ее последствиями.

Перспектива стать пленницей собственной комнаты совсем не радовала девушку. К тому же, что скажет Джонатан узнай, что кто-то пометил его невесту как свою самку? И пусть оборотень, наверняка, не имел таких намерений. А, быть может, это был волк, которого спугнул тот мужчина… Теперь узнать что все же произошло, Селина никак не могла. Но факты все-таки говорили не в ее пользу.

Спрятав запястья за длинным рукавом и поправив складки на платье, Селина вышла к завтраку.

Жаль румянец ничем не убрать. Стоило вспомнить своего спасителя как к щекам приливала кровь. За прошедшее время неприятные воспоминания стерлись, оставив только горячие ладони незнакомца и взгляд, что снился девушке чуть ли не каждую ночь. Селине снилось, что незнакомец прикасается к ней. Не для того чтобы помочь, а как к героине запрещенного романа. Ласкает ее тело руками, губами… Касается ее между ног, как она сама это делала…

Отбросить порочные мысли было непросто. Как и унять учащенное сердцебиение. В последнее время Селина все чаще фантазировала о подобном, и ей не нравилось это.

Но впереди Селину ждал очередной прекрасный день и целый список планов для его проведения, и испортить их могло разве что объявление войны Сантринийской империей, чему точно не бывать. И не для каких оборотней нет места ни в ее голове, ни в жизни.

Слуги не спеша сервировали стол, и ясное летнее утро не предвещало ничего необычного. Из раскрытых нараспашку окон доносились сладкие запахи цветущего сада. Цвели любимые розы юной леди. Этот сорт, с нежно-розовыми лепестками и молочно-белыми краями, посадила еще ее мать, а старый садовник мистер Джонсон продолжал за ними ухаживать особенно тщательно, в память о покойной хозяйке, а в прошлом году рассадил еще у самых окон малой столовой. Теперь здесь пахло как в Волшебном лесу, сказки о котором читала вместе с матерью Селина. Птицы, что соревновались в звонкости своих голосов, наперебой распевая только им известную мелодию, лишь добавляли утру капельку магии.

Широкие, громкие шаги донеслись с лестницы и Селина обернулась. Она смогла сдержать улыбки, когда в столовую вошел отец. Высокий, несмотря на солидный возраст строен и широк в плечах, в горделивой осанке природная выправка, которой позавидует любой военный. Забравшиеся в черную густую шевелюру седины и глубокие морщинки в уголках синих глаз, снисходительно смотрящих на всех, нисколько не уменьшали его мужской привлекательности.

Отец улыбнулся в ответ, увидев, что дочь, как всегда, на своем месте.

Слуга молча поклонился, встречая главу семейства Лонг, графа Вайтерлина, и отодвинул тяжелый стул, и только сейчас положил свежую газету для своего хозяина.

Старые заговорщики. Мистер Норс всегда помнит, что отец не любит, когда дочь узнает новости раньше него. Уже давно Уильям Лонг сговорился с мистером Норсом, отличающимся удивительной преданностью, прятать всеми силами от леди Селины труды журналистов Гронстера. И никакие взятки со стороны девушки не подкупили слугу.

— Доброе утро, папа, — пропела Селина, широко улыбнувшись. Настроение и вправду было чудесным.

— Доброе, дочь.

Подскочив с места, она подбежала и чмокнула отца в щеку.

От стопки блинчиков еще тянулся пар. Селина придвинула к себе пиалу с малиновым вареньем, прекрасно зная, что отец будет только с медом, как всегда.

Сегодня угощения поварихи миссис Джонсон, почтенной и уважаемой супруги садовника, казались особенно вкусными, и после пятого блина девушка потеряла счет съеденному.

— Селина, — строго остановил отец, когда она потянулся за очередным блинчиком. — Сама же потом будешь реветь перед зеркалом, когда новые платья не сойдутся.

Селина скривилась, вспоминая последний подобный инцидент. Тогда она увлеклась круассанами, так хороши они были, что не оторваться. Теплые, хрустящие и нежные взбитые сливки внутри… В общем, заказанное к весеннему балу платье так и не сошлось. Личная горничная Энн чуть не сломала своей госпоже ребра пытаясь затянуть корсет, но все было тщетно — на груди так и не сошлось. Ревела Селина тогда целый день. Но на торжество пришлось идти. Сколько же силы воли потребовалось, чтобы вернуть подобающее лицо. Стиснуть зубы и улыбаться, не думая о том, что модисткам пришлось перешивать платье только потому, что она растолстела.