Закон Жизни (СИ) - Георгиевич Ярослав - Страница 64

«Еда, выпивка» находилась далеко в стороне от парадных проспектов, и, видимо, в не самом богатом районе, в отличие от «Южной гавани». Улицы здесь оказались заметно уже и грязнее, количество садов и парков — меньше, а дома вокруг не могли похвастать красивыми фасадами, со всеми этими колоннами, статуями и украшениями, которые так поразили меня при входе в город. В лучшем случае, стены были ровно заштукатуренными и выкрашенными в какой-нибудь цвет. Редкие строения достигали четырёх-пяти этажей, но вечернего неба из-за черепичных крыш и печных труб было практически не видно. Мы шли будто по лабиринту, каменно-кирпичному, иногда — деревянному. Под ногами хлюпало, повсюду в обилии лежали конские каштаны разной степени свежести и опавшие листья, а в ноздри то и дело проникали запахи осени: мокрой земли и дыма.

Город казался полупустым, хотя дело шло к вечеру, вроде — самое время для прогулок. Прохожие навстречу попадались редко. Временами ещё проезжали мимо управляемые извозчиками двуколки, перебегали дорогу трусливо брешущие в спину псы да ковырялись в земле курицы. Северная Столица казалась вымершей, особенно по сравнению с южными портовыми городами, где вечно кипела жизнь, где люди вечно гомонили и спешили куда-то, толкаясь, постоянно зацепляясь друг за друга и разговаривая: иногда дружелюбно, а иногда и на повышенных тонах. Я сперва подумал, что виной тому погода — выпавший снег растаял, и на немощёных дорогах, которых было большинство, образовалась жижа. Поделился своими сомнениями с Валерией, но та сказала, что людей тут достаточно, и всё так и должно быть.

Следующей особенностью, на которую я обратил внимание, стало то, что прилично одетые дамы почти не ходили без сопровождения мужчин, да и вообще встречались редко. Опять же, в пику тем населённым пунктам, где я успел побывать ранее, и где всегда можно было увидеть много женщин в толпе. Я спросил свою спутницу и об этом тоже, и она ответила, что для свободной дамы из обеспеченной семьи вообще считается дурным тоном передвигаться одной, это удел рабынь и служанок. Если я видел каких-то хорошо одетых женщин раньше, то это, скорее всего, были проститутки, потому что подобное поведение считается настолько же некультурным, как появляться на улице с непокрытой головой и простоволосой.

Я пригляделся — и правда, у всех встреченных тётенек, девушек и девочек под вычурными шляпками и платками угадывались сложные причёски. То, что я не замечал подобного раньше, Валерия объяснила просто — и в Южной Гавани, и в Торне значительно меньше аристократов и богатых мещанских семей, они приезжают туда только по делам или на отдых, и стараются вообще не появляться на улицах, проводя всё время в загородных имениях. Так что, если смотреть с этой стороны, получалось, что Аноград в каком-то смысле город куда более демократичный, чем оба виденных мною раньше. Но при всём при этом, социальное расслоение было тут всё равно очень заметным, будто выпяченным напоказ.

Простолюдины и служащие заметно отличались от обеспеченных. Бедно одетые, потупив взгляд, они торопливо проходили мимо. Было видно, что это не праздные прогулки, и зачастую эти люди несли что-то. Один раз я проводил взглядом старуху, которая кряхтя тащила довольно приличных размеров тюк на спине, один раз — девушку, которая быстро семенила куда-то босиком, прямо по холодной земле, с ведром в руках. От последнего зрелища меня аж передёрнуло — на улице стояла почти минусовая температура.

Что до мужской части населения Северной Столицы, среди них тех, кто победнее, также отличал внешний вид: они одевались просто кто во что горазд, каких только комбинаций я не увидел. Зато, среди обеспеченных попадалось на удивление много мужчин в костюмах. Большей частью такие передвигались на конно-колёсной тяге, но встретилось и несколько степенно шествующих, явно гуляющих, господ. Редко кто из них не щеголял аккуратно подстриженными усиками или бородками, в качестве головных уборов использовались шляпы, и как минимум у нескольких в руках были трости. Ещё, часто встречались солдаты, в основном загорелые южане — видимо, те самые Восточные Легионы.

Когда мы вышли в более «приличные» кварталы, я почувствовал себя ещё более неуютно. Там пешком ходили только рабы и прислуга, а публика из высшего света передвигалась исключительно верхом и на экипажах. Зато, мы увидели конку — рельсы, по которым дребезжали небольшие вагончики, движимые запряжёнными в них лошадями. Они ходили не сказать чтобы часто, но пару экипажей мы глазами проводили.

Пройдя по широкому нарядному проспекту, мы дошли до набережной. Северная Столица расположилась на берегах большой полноводной реки, закованных в камень и украшенных изящными коваными оградами. По её волнам, блестящим на выглянувшем из-за туч Оке, сновали многочисленные кораблики и лодки, парусные и паровые. Нас тут же окрикнули, предложив покатать — и если бы были лишние деньги, я непременно бы согласился. Но ввиду их отсутствия единственное, что я нам позволил, это спуститься по каменным ступеням к воде и посидеть там, глядя и слушая, как ласково плещется вода у самых ног.

О том, что в Анограде есть река, я не знал, и выяснив это понял, что кое чего не понимаю. Озвучил свой вопрос Валерии:

— Объясни. Если тут река — почему нам было не приплыть сюда на какой-нибудь барже? Это же гораздо проще!

— Река течёт с востока на запад, и впадает в море сильно ближе к северу. Зимой устье замерзает. И это получился бы солидный крюк. Гномы спешат, а быстрее было и правда по железной дороге…

Там же, на набережной, мы встретили закат. На улицах зажглись редкие газовые фонари, людей стало ещё меньше, и мы с Валерией потихоньку двинули обратно, в сторону «Еды». Дорогу я примерно запомнил и заблудиться не боялся. Правда, по дороге решил завернуть к «Южной гавани», навестить Дира.

Тот значительно приободрился относительно нашей встречи утром и поприветствовал меня с искренней радостью. На Валерию посмотрел, как на пустое место, ведь из-под распахнутого ворота куртки выглядывал ошейник, позволяющий однозначно определить социальное положение девушки. Это немного задело… Но не объяснять же малознакомому человеку, пусть и не первому встречному, тонкости наших взаимоотношений?.. Ради конспирации я решил оставить всё, как есть.

Слово за слово, мы разговорились. Дир, попросив подождать немного, скрылся где-то в недрах своего заведения и вскоре вернулся. И не просто вернулся, а притащил густо покрытую пылью бутыль явно не самого дешёвого вина, которую с гордостью поставил на один из столов.

— Слуга, обслужи нас. Там, под стойкой, есть сыр, — не терпящим возражений голосом, Дир обратился к Валерии, которая продолжала изображать из себя пацана. Я дёрнулся было сказать дядьке, чтобы не командовал — но девушка, опередив мои возражения, быстро юркнула к стойке за посудой, и вскоре вернулась с тарелкой, на которой была разложена тонко нарезанная закуска, и с двумя фужерами, по которым разлила источающую терпкий аромат красную жидкость. После этого дисциплинированно удалилась в сторону, чтобы не мешать нам — всё, как положено, я уже успел изучить эти порядки, пока изображал из себя богача в настоящей Южной Гавани.

Общаться после всех этих дел мне как-то резко расхотелось, настроение изрядно испортилось. Но я переборол себя и остался, из вежливости, да и не виноват этот дядька, он ведь правда не знает и не понимает. А связи среди местных налаживать необходимо, никто не знает, что и когда может пригодиться.

Дежурно улыбнувшись на какую-то фразу, которую пропустил мимо ушей, я рискнул сделать небольшой глоток — вино оказалось и правда прекрасным. Пока занимался его дегустацией и пытался вернуться к внешнему миру из состояния погруженности в себя, Дир влил в себя содержимое своего стакана целиком, и попробовал опять начать рассказывать про своего драгоценного потомка. Я аккуратно, насколько мог, постарался направить поток красноречия в более интересное русло. Это оказалось сложно, но всё же удалось сделать. И так выяснилось, что владелец «Южной гавани» не отказался бы от помощника. Я заверил, что подумаю, и действительно собирался подумать — не вечно же сидеть на шее у гномов, тем более, планы их могли не включать в себя нас с Валерией.