Закон Жизни (СИ) - Георгиевич Ярослав - Страница 59

Орков мы выбили из гор. Перебили всех. Потерявшие всех своих воины обезумели. Мы уничтожали врагов везде, где только могли найти. Но это далось… Очень тяжело далось. Род оказался обескровлен. Ещё и контрабандисты, эти твари, нас всё-таки надули. У нас не осталось семей, мы лишились средств к существованию…

Отец опять не поверил, что это могли подстроить наши бывшие друзья. Но вскоре к нам пришёл купец, один из тех, безбашенных и не боящихся ничего, которые торговали и у клыкастых, и у нас. Он поведал, что орки узнали о том, что нас не будет дома, от самого Громина. После этого мы собрались и напали на род Золотого Молота. Мы рубились люто, мы убивали их так же, как до этого клыкастых тварей. Но к молоткам подошло подкрепление… И, в конце, мы с трудом унесли ноги. Там же погиб и мой отец. Его убил Громин, собственноручно…

Тюрин замолк. Я тоже не мог выдавить из себя ни слова. Что тут можно сказать?

Гном задумчиво выпустил в небо несколько облачков дыма, и криво усмехнулся.

— Вот такая наша история. Мы — жалкие остатки рода, ушли в земли людей, побираться и жить от заработка к заработку, продав то немногое, что осталось от былого величия… Но у нас не было выбора. Мы были разорены и разбиты. И этот проклятый род, Золотого Молота, они наверняка был рады пустить нам кровь. Выстоять варианта не было, отстоять дом тоже. Я тогда принял это тяжелейшее решение — бросать всё и уходить. И до сих пор бывает, что где-то наших находят молотки, и убивают. Эта война не кончилась. И закончится она, наверное, лишь с гибелью последнего из нас. Или из них.

— Спасибо, что рассказал. Эта истоиря очень… Печальная. Прими мои соболезнования… И мне кажется, что я стал теперь лучше понимать вас.

— Не дай Земное Пламя, чтобы стал. Лучше не надо…

Мы ещё помолчали.

— А деньги, за динамит? Ведь там была приличная сумма…

— Мы долго копили. Отказывали себе во всём. У нас давно нет ничего своего — кроме мечты. Мечты возродить былую силу.

— Надеюсь, всё получится. И то, что я добыл для вас, нужно не просто для того, чтобы с кем-нибудь разобраться раз и навсегда.

— Я не имею права отвечать.

— И не надо. Кстати. Ты уверен, что тот мерзкий тип, Валед, не проследит за нами? Или кто-нибудь ещё из стервятников, которые вьётся вокруг него?

— Уверен. Мы приняли все меры. Груз покинул Южную на барже, и её разгрузили не в том месте, куда она должна была идти. Ночью. Усыпив всю команду сонным газом. Как динамит попал сюда, и как уйдёт отсюда с поездом на Север, отследить очень сложно. Мы ещё постарались сделать так, чтобы казалось, будто груз увезли морем. Так что, всё в порядке. И спасибо ещё раз, что помог решить этот вопрос…

— Пиастры!.. Пиастры!.. — вылетевший откуда-то сбоку Пострел прервал поток гномьих откровенностей. — Самка человека плохая! Самка человека мало кормила! Хозяин гнезда хороший! Наконец-то будет много еды!..

Пока птица нарезала круги надо мной и орала благим матом, на перрон, где мы с Тюрином встретились, ватагой вывалились остальные наши, и… Валерия. Девушка, увидев меня, с визгом кинулась навстречу, наперегонки с Рексом. Я подхватил её и закружил в объятиях, одновременно отбиваясь от пса, прыгающего на задних лапах и пытающегося вывлизать лицо. Потом — обнялся со всеми гномами и полуросликом.

— Всё, друг нашего рода. Пошли грузиться. Следующая остановка — Аноград. Северная столица!

Под мерный перестук колёс мы сидели с Валерией, крепко обнявшись. Неожиданно сентиментальные гномы не сразу оставили нас одних в нашем купе, далеко не сразу. Они упорно делали вид, что не понимают, как мы хотим остаться одни. Или действительно это до них не доходило?

Когда удалось, наконец, выпроводить назойливых коротышек, мы заперлись на хлипкий замок и какое-то время просто наслаждались друг другом. Сколько так продолжалось, не знаю. За окном уже начало темнеть, когда сладостное безумие, охватившее нас, всё-таки прошло, а мы просто остались сидеть, будто выброшенные на берег этим океаном наслаждения. Прижав к себе Валерию, я то смотрел на медленно меняющиеся пейзажи за окном пейзажи, то на неё.

Казалось бы, всего несколько рук разлуки, в течение которых мне ради конспирации приходилось жить в отдельном доме, снятом специально для этого и наполненном какими-то незнакомыми и совершенно «левыми» людьми. Время пролетело быстро, я не бездельничал. Поддерживал связь с гномами, отслеживал перемещение золота, которым расплачивались за динамит, и самого товара. Следил за тем, чтобы никто не перерезал глотку ночью. Наёмники, конечно, ничего не знали, мы маскировали всё под покупку дурман-травы — тоже незаконной, но на которую все смотрели сквозь пальцы. В таком ракурсе это должно было казаться делом тёмныым, но в рамках местных «понятий». Но… Могло случиться всякое. Я постоянно был настороже, держал оружие при себе, и даже ел только тогда, когда был уверен, что еда попала ко мне из надёжных источников.

И вот, казалось бы, всё это позади. Можно больше не притворяться, не бояться за свою жизнь и за успех мероприятия. Можно выдохнуть, просто получать удовольствие от жизни… Но когда первый восторг прошёл, я понял, что меня не отпускает. Да, я искренне радовался тому, что вновь воссоединился с друзьями. А обнажённая Валерия, доверчиво прижимающаяся ко мне всем телом, вообще заставляла терять голову от дурманящего ощущения мимолётного счастья. Но мысли так и норовили унестись вдаль. Недавнее прошлое не отпускало. Я прогонял раз за разом ситуацию с выкупленным рабом и пытался решить для себя, правильно ли всё сделал. Вернее — насколько неправильно.

Валерия явно понимала, что я не в себе, и, наконец, не выдержала. Положив голову мне на грудь, заглянула в лицо с таким серьёзным выражением, что я не смог сдержать лёгкой улыбки. Девушка нахмурилась, толкнула кулачком в рёбра и шепнула:

— Волчик… Ну что такое? Что случилось? Ты сам не свой. О чём думаешь, что тревожит?

Я продолжал улыбаться, всматриваясь в её огромные зелёные глаза. Провёл рукой по её голове, запустив пальцы в волосы. Да, как-то незаметно, эта вздорная девчонка вошла в мою странную жизнь и заняла в ней важное место. Если оно вдруг опустеет, это сделает меня очень несчастным. И когда только я успел попасть в эти сети?..

— Всё хорошо. Просто, пытаюсь понять, правильно ли всё сделал…

— Что сделал, Волчик? Что помог гномам купить этот проклятый динамит?

— Нет. Динамит… Да демоны с ним, с динамитом. Я про другое.

— Про что же?

— Действительно, хочешь знать? Боюсь, это знание не сделает тебя счастливой.

— Хочу. Если тебя это так гложет, хочу…

— Ну, как скажешь.

И я, внезапно для себя, рассказал. То, о чём побоялся сообщить даже Тюрину. Да, я скрыл от него и от остальных историю с рабом, и это легло дополнительным грузом на сердце. Не из-за денег — их я когда-нибудь верну. Нет. Из-за того, что подверг затею друзей риску из-за своей прихоти, и из-за справедливого опасения, что они решат проблему своим способом. Просто прикончив каким-нибудь образом того, кого я попытался спасти.

Моё упрямство действительно было для нас опасным. Как там всё обернётся? Чем закончится, какими последствиями аукнется? С каждой минутой размышлений о содеянном, я всё больше жалел о нём.

С одной стороны — прекрасный план. В еде, принесённой моему невольному пленнику, был ключ от кандалов. В мешке, который я оставил — ещё припасы, вода, одежда, деньги и оружие.

При одном из «своих людей», тех, кого успел более-менее изучить за это время, я «случайно» обмолвился, что оставил в особняке раба, и, видимо, тот там так и сдохнет. Какая жалость.

Сделал это я, когда мы уже хорошо отошли от Южной. У нас была фора. Пока он вернётся… А он вернётся. Жажда наживы обязательно приведёт этого человека в подвал. Где его будет ждать не прикованный цепями, беспомощный и заморенный раб, а свирепый боец во всеоружии.

Сможет ли варвар выбраься? Скорее да, чем нет. Почти уверен, что он не упустит шанса.