Черный Ключ (СИ) - Эвинг Эми - Страница 9

— Нет, — говорит Рейвен. — Я не знаю, где он.

Я обнимаю ее на прощание, и начинаю готовиться ко сну. Я забираюсь на сеновал, неся с собой сумку с вещами Эша. Я ложусь, закрываю глаза и хочу заснуть. Но все, что я вижу — это Курфюрстина, наливающая яд Хэзел в бокал с водой. Или Курфюрстина, нанимающая кого-то, чтобы тот спихнул ее с лестницы или задушил во сне, или…

Герцогиня никогда не выпускает Хэзел, напоминаю я себе. Разве ее заключение не должно обеспечить ее безопасность?

Я открываю глаза и смотрю на доски потолка, пытаясь отбросить разочарование и сомнения. Я всегда думала, что поступать правильно будет легко. Пусть даже совершить само действе бывает нелегко, однако его, по крайней мере, легко определить. Но теперь я отказываюсь от своего собственного плана ради чего-то поспешного и не полностью продуманного. Я теперь даже на себя не похожа.

Слышится скрип лестницы, и я сажусь.

— Эш? — шепчу я. Я чувствую, что он ползет ко мне. — Мне так жаль, — говорю я. — Я не…

— Ш-ш-ш. — Он мягко прижимает свои губы к моим, и я дрожу. Я притягиваю его к себе, признательная за его успокаивающее присутствие, теплоту его тела, запах его кожи.

— Я не хочу ссориться, — бормочет он.

— Я тоже.

Он проводит пальцами по моей шее, по ключице. На мне лишь тонкая сорочка, и моя кожа покрывается мурашками, пока он ведет пальцами ниже к животу.

— Ты когда-нибудь задумывалась, что будет… после? — тихо спрашивает он.

— После? — спрашиваю я, не совсем осознавая, о чем он, потому что его пальцы, покружив у пупка, теперь опускаются к моему правому бедру.

— После всего этого. — Его губы на моей шее. — После того, как ты спасешь Хэзел. После сражения и уничтожения стен. После того, как этот город постигнут потрясения, которых он прежде не знал. Допустим, мы выиграем. Королевская власть больше не управляет городом. Чего ты хочешь?

— Я не знаю, — говорю я, пока его рука сжимает мое бедро. — Я не очень об этом задумывалась.

— После всех этих планирований ты даже не знаешь, чего хочешь дальше?

— Может, я не верю, что мы победим.

— Может, ты просто боишься будущего.

Я нахожу впадину у основания его шеи и мягко целую это место. — А какой у тебя план на будущее?

Его рука замирает у моего колена. — Никакой, — говорит он, отстраняясь от меня.

Я тут же настораживаюсь. — Эй, — говорю я, хватая его за волосы, чтобы далеко не отпускать. В его глазах отражается тот скудный лунный свет, который попадает на нашу постель. — Ты можешь сказать мне.

Он вздыхает, затем говорит. — Я хочу быть фермером.

Я жду больше объяснений, но их не следует.

— И это… все? — говорю я, не желая обидеть, но все же чувствуя себя сбитой с толку.

— Ты не думаешь, что это глупо? — говорит он. — Ты не думаешь, что такие люди как мы, после всей той роскоши, к которой мы имели доступ — одежда, еда, богатство — что я захочу чего-то большего?

— Я думаю, что цена за всю эту роскошь была слишком высока, — говорю я. — Я была бы счастлива никогда в жизни больше не видеть золотую парчу. Где бы ты хотел завести ферму? Я имею в виду, очевидно, кроме Фермы.

Он устраивается, вытянувшись рядом со мной и подпирая голову рукой. — Есть одна старая развалина в пяти милях от деревни Уистлера. Охра показал мне ее однажды. Это хорошее место, чтобы спрятать молодых людей, которые к нам присоединились, за день или два до Аукциона, когда они не вернутся домой после работы, если понимаешь. Но я подумал… думаю, я могу там все починить. Может, Сил вышлет мне пару куриц и козу. Даст мне семян. Мне хотелось бы поработать с землей. И я люблю животных. Я хочу жизнь, в которой я сам буду выращивать еду и делать себе вещи. И у меня будет настоящий дом.

Из моих глаз брызгают слезы, когда я осознаю, что на этой «картине», которую он нарисовал, меня нет и в помине. — Ох, — говорю я хриплым голосом. — Звучит мило.

— Ты плачешь? — говорит Эш ошеломленно.

— Нет, — быстро говорю я, быстро вытирая слезы.

Я почти слышу, как что-то щелкает у него в голове. — Ты думаешь, что я не хочу видеть тебя там? — спрашивает он.

— Нет, — говорю я снова, но это явная ложь.

— Вайолет. Я не выкидывал тебя из моей жизни, — говорит он, — но я бы никогда не подумал, что наши планы пересекутся. У тебя есть право выбирать, что ты хочешь.

— Но что, если мне этого тоже хочется? — говорю я. — Что, если я хочу помочь тебе поправить, то старое место? Держу пари, я могла бы уговорить Сил отдать нам Репку, поскольку она все равно любит тебя больше Сил. И у меня был бы сад с хризантемами, совсем как было у мамы на подоконнике нашей кухни. Я могла бы использовать Землю, чтобы помочь тебе выращивать урожай, и Воду тоже, чтобы ухаживать за ними. Я могла бы использовать огонь, чтобы поддерживать тепло зимой, и Воздух, чтобы летом было прохладно.

Я могу это видеть, могу видеть так ясно, что испытываю реальную боль в груди. Небольшое крыльцо с диким садом, цветущим вокруг него. Белый дом с голубыми ставнями. Мы с Эшем работаем с землей, заканчивая каждый день уставшими, потными и в грязи, но счастливыми. Имея собственное место.

Когда Эш снова говорит, его голос хрипит. — Звучит… идеально.

— Естественно, Рейвен обязана жить неподалеку, — говорю я.

— И Гарнет тоже.

— И Инди.

— Сиенна?

— Да, но не Оливия.

— Нет, — говорит Эш, смеясь. — Не Оливия.

Я вздыхаю, и ложусь обратно на тяжелое покрывало, на котором мы спим. — Я хочу эту жизнь, Эш. Я так силно ее хочу, что практически ощущаю ее на вкус.

— Я тоже, — бормочет он.

Я отправляю свой разум в полет, представляя мир, в котором моей сестре не приходит жить в страхе собственного тела и силы, которую оно содержит, где мой брат не вынужден работать по заданной профессии. Я пытаюсь представить падающие стены, сплоченный город, его людей, которые больше не разделены, а объединены.

Я засыпаю со вкусом Эша на губах и фантазиями о лучшем будущем, танцующими в моих снах.

Однако на следующее утро хорошее настроение Эша испарилось; вся нежность прошлой ночи ушла, на ее место пришли напряжение и злость на то, что я ухожу.

Могу сказать, что он старается это спрятать, но в его глазах и губах чувствуется напряженность, а в его голосе — резкость.

Эш не единственный, кто в напряжении. Даже Инди на грани. Как только мне звонит Гарнет, чтобы сообщить, на какой поезд нужно сесть, нет ни одной улыбки на прощание, кроме натянутой гримасы от Рейвен.

Я стою возле повозки Сил и обнимаю каждую девушку, обещая скоро вернуться, напоминая им о том, что нужно продолжать изучать чертежи. Эш бросается на меня и свирепо шепчет мне в ухо.

— Пожалуйста, будь осторожна. Пообещай мне.

— Я обещаю, — шепчу я.

— Я так хочу, чтобы у меня была возможность сказать Раю присматривать за тобой, — говорит он.

— Думаешь, он узнает меня? — спрашиваю я.

Эш заправляет мне за ухо прядь моих новых светлых волос. — Нет, — бормочет он. — К тому же он будет очень занят Карнелиан, чтобы обращать внимание на новую прислугу.

— Мне сказать ему, кто я?

— Я не знаю. Это может быть опасно. — Челюсть Эша напрягается. — И берегись Карнелиан.

— Верно. — Я не рада очередной возможности пожить с ней по одной крышей.

— Серьезно, Вайолет. Она умнее и сообразительнее, чем ты думаешь.

— Что ж, я буду рада, если смогу полностью ее избегать, — говорю я. Не хочу больше говорить о Карнелиан.

Мы целуемся еще раз напоследок, прежде чем Сил забирается на повозку, и я сажусь рядом с ней.

Рейвен поднимает руку на прощание. Эш остается на крыльце, смотря за повозкой, пока мы не проезжаем деревья, и Белая Роза не скрывается за нами.

— Ты точно знаешь, как посеять хаос, — говорит Сил.

— Я не хочу с тобой ссориться, Сил, — говорю я устало.

Она кивает и снова щелкает поводьями. Остаток пути мы проводим в тишине. Я не могу не спрашивать себя — что, если я опоздала? Что, если Хэзел сегодня умрет? Что, если с ней что-то происходит прямо сейчас? Репка едет раздражающе медленно. Желтовато-коричневые поля тянутся и тянутся, никак не сменяясь.