Оглянись, я за твоей спиной (СИ) - "Biffiy" - Страница 39

Ветерок улыбнулась и вдохнула аромат напитка.

— Я бы, конечно, возмутилась. Фельдшер приказал вставать вам на ноги не ранее завтрашнего вечера, но эта чашка…меня подкупила. — Ветерок медленно отпила немного кофе и блаженно зажмурилась. — Но когда я допью кофе, то вновь заставлю вас…

— Ходить по струнке. — Договорил за ней Тимофей. — Ладно. Только вот я проснулся весь мокрый, пришлось идти в душ. А сейчас я крепкий, как огурчик… — Договорить Тимофей не сумел, потому что…чихнул.

Ветерок тут же очутилась на ногах. Она указала пальцев на овечий тулуп и строго произнесла. — Быстро в кровать…под одеяло, а то вновь намажу вонючей мазью и засуну в тулуп.

Тимофей смотрел на неё с изумлением, пока Ветерок ещё раз не ткнула пальцем в постель, пристукнула ногой об пол и добавила. — И я не шучу. Фельдшер сказал, что, если вы не будете меня слушаться, то он придёт и…сделает вам укол.

— Господи, и куда я попал. — Ворчал Тимофей, залезая в постель под одеяло. — Сначала меня здесь топят, затем ещё и чуть веслом по шее не дают. А когда очутишься на берегу, то тут же стращают уколами, вонючими мазями и…постелью.

Ветерок тут же укутала ему ноги овечьим тулупом. — И нечего ворчать, как маленький мальчик. Что вам дать в постель, книгу или…детскую игрушку?

— Ну, вы мне ещё и… — Заговорил Тим и вдруг замолчал. Он прищурился и продолжил, — …сказку на ночь прочитаете, иначе, я отказываюсь выздоравливать.

— Это потому, что вы…голодны. Я поняла. Иду готовить ужин. — Ветерок направилась к двери. — Есть пожелания на ужин?

— Мэнсаф по Иордански. — Услышала она и остановилась.

— И…что это за отрава?

— Элла, это очень вкусное блюдо и полезное для больных людей. — Усмехнулся Тим. — Состоит из говядины в кефире, вьетнамского обжаренного риса, арахиса в сметане, лимона, петрушки и…каррисоль. — Тим уже еле сдерживал смех, потому что с каждым ингредиентом, который он перечислял, лицо Ветерка морщилось, и вскоре стало похожим на…мочёное яблоко.

— Ваша простуда…затронула ваш мозг. — Еле сказала она. — Разве это можно есть?

— Тогда нечего было спрашивать. Приготовьте что-нибудь на ваше усмотрение. Удивите меня…Элла.

Ветерок почти минуту смотрела на «кроватную идиллию», состоящую из Данилы и Светланы. Голова девушки лежала на плече мужчины, а сама она «калачиком» свернулась у него под мышкой.

Одна рука девушки лежала на груди Данилы. Голова его склонилась к её голове, и его губы касались волос девушки.

Ветерок достала свой телефон из кармана джинс и сфотографировала их.

— Подарю снимок Светлане. — Прошептала она и направилась в кухню, затем обернулась, улыбнулась и, глядя на Данилу, договорила. — И будет чем шантажировать начальника, если он… вдруг озвереет.

Придя на кухню, она так и не вспомнила название блюда, которое ей заказал Тимофей, поэтому решила сделать «яичницу из всего». Достав из плиты самую большую сковороду, приступила к работе. Вспомнив рецепт Марь Иванны, она налила постного масла на сковороду и поставила на огонь. Затем покрошила луковицу и два болгарских перца, четыре оставшихся сосиски и две сардельки. Всё это немного потушила и нашла в холодильнике большой помидор. Немного подумала и покрошила его в сковороду. Посолила и поперчила покруче, затем нашла среди специй сухой базилик и добавила его в сковороду. Прикрыла всё крышкой, убавила огонь плиты и вновь подошла к холодильнику. Достала из него последние шесть яиц и сделала из них болтушку и задумалась. Она не могла вспомнить, добавляла Марь Иванна к болтушке ложку муки или нет? Недолго думая, она достала свой телефон и набрала номер дома.

Женщина ответила быстро. — Алло!

— Марь Иванна, это я — Ветерок! — Воскликнула она и тут же приглушила свой голос. — Марь Иванна, скажите в вашу «яичницу из всего» надо добавлять муку или нет?

— Господи, — услышала она ответ женщины, — Ветерок, ты, где пропадаешь? Я ждала тебя в семи часам, а уже…скоро десять, да ещё такие странные вопросы задаёшь.

— Марь Иванна, я всё расскажу, нот только завтра, когда вернусь домой. А сейчас я выручаю из беды своего начальника. Так класть муку в болтушку или нет?

— Нет, не надо. Ты мне лучше скажи, как ты сумела нашу Эллу так напугать? Она после разговора с тобой по телефону, созвонилась с какой-то Иринкой и вскоре они уехали.

Ветерок задумалась. Она просила Эллу позвонить ей, как только она узнает адрес рыболовного домика Данилы. Но она позвонила лишь через два часа, как и предполагала Ветерок, когда они со Светланой были уже в пути.

— Марь Иванна, она не сказала куда поехала? — Сказала Ветерок в телефон.

— Именно, странно, девочка. К ней приехала эта Иринка, вся такая возмущённая. Они быстро собрались, всего за час и уехали. Элла сказала лишь, что они поедут за город и возможно, что вернутся лишь завтра. Ты, что нибудь понимаешь, девочка?

Ветерок вновь задумалась. Куда рванули эти сумасшедшие? На ум приходили всего два ответа. Или в дом к Кржижановским, он был за городом, или… сюда в домик к Даниле?! Это предположение сначала удивило её, затем напугало.

Она быстро попрощалась с Марь Иванной и вылила болтушку в сковороду.

— Только этого ещё не хватало. — Ворчала она у плиты, помешивая еду в сковороде. — И что будет, когда Элла увидит её здесь? Всё же раскроется! Тимофей узнает, что они знакомы с Эллой, а может ещё эта Иринка в ней узнает и Кристину Масловскую, представительницу фирмы «Рыб-Север», да ещё и невесту Данилы, который в данный момент спит в объятиях своей секретарши Светланы. — Ветерок была так ошарашена этим предположением, что чуть не спалила еду. Она быстро выключила огонь плиты и произнесла. — Ничего себе перспективка? И что мне делать?

Ветерок выглянула за окно. Сумерки сгущались и она подумала, что, возможно, эти две красотки и заплутаются, но… Но предупредить Тимофея об этом надо! Она сорвалась с места и пулей вылетела из кухни.

Светлану она разбудила быстро, а вот Данилу не решилась будить. Вид у него был болезненным. Лоб горячий и влажный. Она сказала Светлане, что к ним едут невесты их начальников и побежала к Тимофею.

Она вбежала в комнату с таким испуганным лицом, что напугала Тимофея.

— Неужели Мэнсаф по Иордански спалила?! — С усмешкой проговорил он.

— Мэнсаф? Ах, да, мэнсаф. Вот как он называется. — Запыхавшись, выговорила она. — Нет, я не про это. Тимофей Борисович сюда едет ваша невеста и ещё невеста Данилы Ивановича Иринка Кржижановская.

Тимофей приподнялся на кровати. — Кто тебе это сказал?

— Я знаю, и всё тут! И не спрашивайте откуда. Не скажу. Просто знаю и всё. Надо придумать, что им сказать.

— Скажем правду. — Тимофей лёг в постель и заложил руки под голову. — Это даже интересно. Наконец-то у меня есть повод расстаться со своей безумной невестой.

Ветерок застыла на месте от удивления. — Что это значит, сказать правду?

Тимофей блаженно улыбнулся и заговорил. — Я начну, конечно, с рыбалки. Скажу, как мы чуть не утонули, выплыли, затем нас лечил фельдшер, а потом…?

— Он прищурился, внимательно посмотрел на Ветерок и договорил. — Меня лечила милая девушка с очень нежными руками, рыжими волосами и глазами, в которых можно вновь утонуть… Я расскажу, как она раздевала меня и смазывала мазью, от которой передохли все мухи в комнате. Затем она засунула меня в тулуп и….обняла, что бы я не раскутывался. Она спала рядом со мной, а я этого и не замечал, потому что болен…на всю голову…

Ветерок поднесла пальчики ко рту и с ужасом в голосе прошептала. — Ой, он бредит. Значит, они ещё не выздоровели. Надо бежать за фельдшером. — Не дождавшись окончания «больной речи» Тимофея, она быстро покинула комнату…

Светлана встретила её с болью в глаза.

— Данила всё ещё горячий. — Сказала она. — Хоть и пропотел, но…болезнь не ушла.

— Тимофей… тоже бредит. Я побежала за фельдшером. Надо их спасать. Ты оставайся здесь. Всё объяснишь, этим красавицы, если они приедут, а я… Я побежала за фельдшером…