Оглянись, я за твоей спиной (СИ) - "Biffiy" - Страница 19

— Ужин готов, девочка, но Элла отказалась ужинать. Она готовит фигуру к празднику. Должна влезть в новое платье из последней коллекции какого-то… — Женщина немного подумала и произнесла. — Бреда Портрета. Видно какой-то модный портной.

Ветерок так искренне рассмеялась, что удивила её.

— Нет такого модельера, Марь Иванна. — Сквозь смех произнесла она. — Вы имели в виду одежда «прет-а-порте́», что в переводе с французского языка означает одежда, готовая к носке. Она продаётся в фирменных магазинах и шьётся по стандартным размерам. Наша Элла отоваривается такой одеждой в одном бутике под красивым названием «Лямур». Только в России могут так исковеркать французское слово «любовь» и написать его на тарабарском языке. Теперь понятно, почему Элла худеет. Какая-то часть её тела не подходит под модный стандарт? Интересно, какая это часть? Думаю, что…голова. Пойду, узнаю.

— Ветерок, — остановила её женщина, — возьми для неё ужин. Может, уговоришь Эллу поесть. С понедельника ничего не ест. Так можно и Богу душу отдать.

Мария Ивановна положила два блинчика на тарелочку, полила их малиновым сиропом и пошла к плите за кофейником.

Когда она вернулась, что бы налить в чашечку кофе, Ветерок уже успела посыпать молотый перец в эту чашечку. Она с удовольствием смотрела, как женщина наливает кофе в чашечку, и так же с удовольствием понесла ужин на подносе для Эллы.

Она вошла в комнату Эллы. Девушка сидела перед зеркалом и любовалась своей красотой.

— Нашла изъян на лице? — Спросила она и Элла подпрыгнула на стуле.

— Какой изъян? Ты что говоришь, Ветерок? Где ты его увидела? — Элла так резко повернулась к ней, что Ветерок чуть не выронил поднос из рук. — Быстро говори!

— Ты так резко повернулась, Элла, что твой отражение в зеркале за тобой не поспело. Посмотри, как оно с удивлением на тебя смотрит.

Элла вновь посмотрела в зеркало, но…ничего не поняла, и тогда заговорила Ветерок. — Мне Марь Иванна сказала, что ты сидишь на новой диете уже два дня. — Она пристально осмотрела девушку с ног до головы. — Уже заметны результаты. Ты пошла пятнами… К субботе будешь леопардом. Ты почему не ешь, Элла, совсем же думать разучишься?

— Твои плоские шуточки, Ветерок, никогда мне не нравились. Их ты в своём институте нахваталась? Надо было мне заканчивать какой нибудь гуманитарный институт, а не твой…управленческий. Но разве можно было переубедить папу? — Произнесла Элла со вздохом. — Я согласилась…

— Да у тебя был тяжёлый выбор. Ну, ничего, скоро ты его закончишь и…устроишься на работу?

Элла посмотрела на неё, как на сумасшедшую.

— Я…на работу? Я замуж выхожу, глупая ты девушка. А диплом мне нужен для престижа, что бы Тимофей мог мною гордиться. У него жена должна быть с высшим образованием.

Ветерок замерла на месте, держа в руках поднос.

— Что застыла статуей? Поставь поднос, наконец, и… — Элла вдруг посмотрела на неё с хитринкой в глазах и сказала. — А хочешь, покажу тебе платье, в котором я буду на вечере Кржижановских? Я должна покорить в нём Тимофея, и он сделает мне предложение.

Не дождавшись согласия Ветерка, Элла сама подошла к большому гардеробу и вынула из него красивое платье цвета слоновой кости с жестким корсажем, усыпанным блестящими камушками. Пышная газовая юбка была разной высоты. Спереди её длина была чуть выше колен, а сзади — до пола.

— Ты посмотри на такую красоту! — Восхитилась Элла, подставляя платье к себе и глядя на себя в зеркало. — Я буду принцессой — эталоном красоты. Единственной в своём роде! Это платье я получила по спецзаказу.

Ветерок поставила поднос с едой на журнальный столик и ответила. — Платье очень красивое, но…не единственное. И кстати, зачем ты худеешь? Затянешь себя этим корсетом и будешь тонка, звонка и изящна.

Элла с удивлением посмотрела на корсет платья.

— Значит, я могу есть? — Спросила она себя и тут же ответила. — Конечно, могу, немного. Корсет всё исправит! — Элла посмотрела на тарелку с блинчиками через зеркало. — Два блина мне не повредят, тем более, что я два дня не ела.

— Точная арифметика, не сомневайся. — Поддержала её Ветерок. — Можешь съесть два блина и выпить чашку кофе. А оно остынет.

Элла тут же отбросила на постель платье и присела к столику на кресло.

Она сжевала первый блин, когда в её голове что-то «включилось». Элла с удивлением уставилась на Ветерок, которая рассматривала платье.

— Ты что сказала? — Спросила она с ужасом в голосе.

— Когда? Только что? Что ты будешь прекрасной. А что?

— Ты сказала, что платье красивое, но… не единственное! — Элла почти выкрикнула последнее слово. Она вскочила с кресла и подошла к Ветерку.

— Да, я так сказала. У тебя хороший слух.

Элла рванула её за руку и развернула лицом в себе. — Что это значит?! — Вновь прокричала она. — Оно единственное!

— Платья «прет-а-порте́» не могут быть единственными. Это не высокая мода. Может быть ещё одно платье, а то и два… Разница платьев только в размерах.

Ужас заставил окаменеть лицо Эллы. — Так, что же это значит?

— Это значит, что однажды ты встретишь девушку в точно таком же платье.

— Что? — Взвыла Элла. — Когда?

— Это только Богу известно. В городе людей много, тем более красивых девушек. Но не стоит волноваться, Элла. Вы можете и не встретиться никогда. Ну, разве что, на каких нибудь вечеринках, тожествах или…

— Или на дне рождения у Кржижановских в эту субботу? — Элла застыла статуей, пытаясь это понять. И вдруг бросилась к своему гардеробу. Она быстро переоделась и, схватив сумочку, направилась к выходу.

— Я им сейчас покажу «прет-а-порте́». — Произнесла она и остановилась возле столика с едой. Она взяла кофейную чашечку в руки и быстро выпила кофе. — Я в «Лямур» со всем этим разобраться… — Она быстро дошла до двери и добавила. — А кофе очень горячее. Скажи об этом на кухне.

Элла вышла, а Ветерок смотрела ей вслед с улыбкой.

— Конечно, кофе горячее, и ещё какое горячее, и через минуту ты это поймёшь, обманщица… — Сказала она, покидая комнату Эллы. — А платье мне не понравилось. Оно какое-то детское. К нему надо ещё большой бант в волосах и ресницы-опахало. Ты мне ещё спасибо должна сказать, Эллочка, что я отговорила тебя от него.

Ветерок улыбнулась, услышав визг Эллы внизу у входной двери. Та требовала Марь Иванну принести ей воды…

— И всё-таки месть сладка! — Усмехнулась она и пошла к себе в комнату.

Целых два дня Ветерок работала, как заводная, и всё потому, что её начальники Хромов и Греков отбыли в командировку. Присматривала за ней только «леди глазки не строить» по имени Светлана. Но её она не боялась. Оказывается, что эта девушка очень падка на лесть.

Стоило Ветерку сказать ей, что пока начальники компании в командировке, она будет слушаться только её, потому что считает совестью фирмы, сердце Светланы «растаяло». Она даже разрешила ей передвигаться по компании, как той хочется, и не сдерживать свою бурную деятельность, которую ограничил для неё господин Греков. И за эти два дня Ветерок успела перезнакомиться со всеми работниками и вникнуть в суть дела работы двух отделов.

— Вот, если бы начальники побыли в своей командировке ещё недельку, я, возможно, закончила бы свою работу раньше срока и…. — Произнесла она вслух, не замечая, что Светлана стоит за её спиной.

— …всё равно продолжила бы работу в компании до конца своей практики. — Договорила за неё девушка. Она обошла стол Ветерка и строго на неё посмотрела. — Я должна сказать, что торопливость нужна только…при ловле блох, в остальных случаях, особенно на рабочем месте, может привести к непредсказуемым результатам.

Ветерок была удивлена её словам. Она смотрела на Светлану и не могла понять, почему эта красивая девушка с офигенной фигурой, ясным умом с лёгкой фантазией и шуткой, совершенно всем этим не пользуется. Превратила себя в «человека в футляре» и всех учит каким-то нравственным нормам.