Кровь (СИ) - Альбин Сабина - Страница 48

Драган, собирая вещи в рюкзак:

— Просто случайность.

— То есть, хочешь сказать, что в этом нет ничего особенного? Вампиры сплошь и рядом могут отражаться в зеркалах?

Драган терпеливо, но без особого желания объясняет:

— На самом деле, вампиры в зеркалах отражаются, просто обычно человеческий глаз этого не видит так же, как не видит призраков, например.

Бэла с некоторым раздражением:

— Спасибо за призраков, но я не о том, спрашиваю. Почему все видели твое отражение? Это что, знаменитый вампирский гипноз?

Драган снисходительно:

— Ты переоцениваешь мои возможности.

— Ну, бывает же массовая истерия.

— Тогда сначала надо было вас пару часов накачивать душеспасительными беседами с песнями, танцами и бубнами.

Бэла с досадой поднимается на ноги и берет фонарь:

— Ясно! Не хочешь объяснять, не надо.

Драган, надев рюкзак, примирительно:

— Я же сказал, просто удачное стечение обстоятельств.

Бэла саркастически:

— Видимо, Луна в Овне или Венера в Скорпионе…

Драган пытается покончить с этой темой:

— Что-то типа этого. Не зацикливайся. Даниель сглупил, но я думаю, он сам тебе уже всё рассказал.

Бэла, обследующая стены колодца, внезапно поворачивается к Драгану:

— Кстати, Даниель сказал, что на фото и видео ты тоже…

Драган с чувством, но без злобы:

— Болтун!

— Но если это правда, то как же в аэропорту: проверка паспорта, сканеры и всё такое?

Драган, очевидно, уставший от того, какой оборот принял их разговор:

— Да, паспортный контроль — одна из насущных проблем, где-то наравне с проблемой пропитания.

Бэла, вспылив:

— Как мило, что ты напомнил мне! Я ведь всего лишь чей-то позавчерашний бутерброд, у которого вот-вот истечет срок годности.

Драган невозмутимо:

— По крайней мере, люди умирают по-настоящему.

Бэла, не сдерживая эмоций:

— Что же ты за сволочь такая! А знаешь, я рада, что вампиры хотя бы боль чувствуют!

— И не только физическую…

Бэлу понесло:

— Ух ты! Какие мы нежные! Да вампиры недаром славятся своей тонкой душевной организацией. Вурдалак, упырь, кровосос — это же синонимы всего самого деликатного, затрагивающего самые чувствительные струны души! Ты, наверное, думаешь, я сейчас расплачусь и начну просить прощения? А вообще, по фиг! Мели, что хочешь. Ненавидеть тебя сильнее ты меня уже не заставишь. Сильнее просто некуда!

— Плохо ты меня знаешь… — в тоне Драгана заметна ирония.

— Ах! Ну, да! Я же не дочитала. Что там ещё было? Расчлененка, убийство беременных?

Драган молчит, что, видимо, раздражает Бэлу ещё сильнее:

— Да! Точно! Если этот твой камень работает, я буду просто счастлива тебя забыть!

В течение всей перепалки Бэла продолжает машинально обшаривать стены и пол лучом фонаря. Вдруг Драган перехватывает её руку с фонарем и направляет свет куда-то в пол:

— Стоп! Смотри!

Бэла напряженно смотрит туда, куда указывает Драган, но по её лицу понятно, что ничего особенного она не замечает. Драган опускается и проводит пальцем по едва заметным выщербинкам в полу.

— Просто дырочки какие-то, — недоумевает Бэла

— Тут раньше было металлическое кольцо, я думаю. Чем бы поддеть?

Драган отстёгивает от рюкзака шёлковый ремешок и, примерившись, рвет его на три тонких ленты. Бэла забирает одну и при помощи стилуса (указки для телефона) заправляет её в отверстие в каменной плите.

Спустя пару минут операция заканчивается успехом. Драган сжимает в кулаке концы ленты, пропущенной через камень в полу, и без видимых усилий приподнимает всю конструкцию. Из пола выдвигается внушительных размеров каменный блок. Драган подхватывает его другой рукой снизу, перемещает в сторону и ставит на пол.

В полу открывается обширный проём. Бэла светит фонарем в темноту обнаруженного ими тайного хода. Под светом фонаря поблёскивает вода. Драган тоже склоняется над лазом:

— Наверное, это вода из озера сюда доходит. Надо проверить, куда он ведет.

С этими словами он садится на пол и начинает снимать с себя обувь. Сидящая рядом Бэла взирает на него с явным неудовольствием:

— А тебе не всё равно, даже если и промокнешь?

— Мне-то — да. Но боюсь, другие, которые не подозревают, что я вурдалак, упырь и кровосос, будут несколько озадачены, если я стану расхаживать в мокрой одежде.

Драган поднимается и снимает куртку — становится видно, что на поясе джинсов у него висит чехол с ножом, — а затем стягивает с себя и свитер. На обнажившемся торсе практически нет мышц. Под блеклой, безжизненной кожей рельефно проступают дуги ребер. На изможденной груди, резко контрастируя с бледностью кожи, густо темнеют волосы. Тонкая дорожка волос тянется через впалый живот. И жилистые бескровные руки до локтей покрыты волосами.

Бэла нервно встает на ноги:

— Может, я уже пойду тогда?

— Не хочешь узнать, куда ведет тайный ход? — Драган, принявшийся было расстёгивать джинсы, останавливается.

Бэла деланно равнодушным тоном:

— Потом расскажешь.

— Нет, останься, присмотри за моими вещами, — Драган кивает в сторону своего рюкзака, валяющегося на полу.

— Я Даниеля позову, — торопится ответить Бэла и смотрит в сторону лестницы.

Драган подходит ближе и пристально смотрит Бэле в глаза с вызовом и насмешкой:

— Сделай одолжение Даниелю.

Пока Бэла собирается с мыслями, чтобы возразить, он вкладывает ей в руку фонарь и нажимает на кнопку. Дно колодца накрывает тьма. Голубеющий клочок неба, затерявшийся в высоте тесно смыкающихся стен, дает едва ощутимый призрачный свет.

Неясная сероватая фигура Драгана исчезает, нырнув под пол. Слышен всплеск воды. Бэла включает фонарь и, прислонившись спиной к стене, кричит:

— Ты надолго?

— Посмотрим. Думаю минут пять, не больше, — в повисшей паузе до Бэлы долетают хлюпающие звуки шагов. — Не ожидал, что ты такая трусишка. Или стесняшка?

Бэла, лениво водя лучом фонаря по вещам Драгана, оставленным на полу:

— А я ожидала, что ты извращенец. Но эксгибиционизм — это как-то мелко.

— Для великих — нет ничего мелкого, — голос Драгана глохнет вдалеке.

Бэла направляет свет на лаз в полу и, как будто что-то решив про себя, пожимает плечами с выражением лица «почему бы и нет», а затем склоняется над проёмом. Фонарик выхватывает из темноты удаляющуюся мужскую фигуру. Даже издалека видны безобразные шрамы, изрезавшие вдоль и поперек, бесплотно-бледную спину.

Бэла усаживается рядом с одеждой Драгана и, оставив фонарь, отстёгивает от джинсов ножны. Сделанные из кожи, они покрыты тонким тиснением, которое на первый взгляд кажется просто затейливым орнаментом. Но она вертит ножны в руках, и под другим углом становится видно, что орнамент — это стилизованные буквы, которые складываются в слова: «Dragan Paerill» («Драган Перилл»).

Полюбовавшись на чехол, Бэла наконец берется за светлую, в мраморных разводах, каповую рукоятку и достает нож. Широкое серебристое лезвие мягко мерцает на её ладони. Она осторожно проводит подушечками пальцев по самому краю острия — лезвие оставляет на коже прозрачный порез, который постепенно алеет, наполняясь кровью. Бэла растирает кровь большим пальцем. Тут, как будто что-то вспомнив, она откладывает нож, поспешно лезет в карман и достает кожаный мешочек. Нерешительно взглянув на тёмное пятно тайного хода, она подтаскивает с себе рюкзак Драгана, и из рюкзака на пол выпадает книга-ежедневник.

Чертыхнувшись, Бэла поднимает её, собираясь положить обратно, но замечает уголок цветной открытки торчащей между страниц. Поколебавшись несколько секунд, она всё-таки тянет открытку наружу. Это сильно помятая репродукция картины, которую ей раньше показывал Даниель. Девушка одетая по моде XVIII века. Лёгкое белое платье с высоким свободным воротом открывает нежный изгиб молочно-белой шеи. Прозрачные янтарные глаза лучатся неотразимым озорством. Чувственные губы тронула лукавая улыбка. Бэла, разглядывая открытку, задумчиво поправляет волосы, но вот снизу раздается шум шлепающих по воде шагов.