Опасный груз (СИ) - Каменистый Артем - Страница 51

– Всё равно не пойму, как он это в одно рыло проворачивал, – заявил Шуст. – Ты должен был что-то знать, или хотя бы подозревать.

– Я у них в команде новый. Может Шахтер со Снежком что-то знали. До них еще Седьмой был, может тоже что-то знал. А мне никто ничего не рассказывал. Много народа на такое дело и не надо, нас он в одиночку сдал и вряд ли жилы при этом надорвал.

– А где Диана? – спросил Карат. – И Гранда нет.

– Если они здесь, то спят, – неубедительно предположил Шуст.

– Кот эту гадость не пил, я видел.

– Тогда не знаю, что и думать. Кот внешникам и даром не нужен, может он там и остался, на том корыте ржавом? Если так, Гранд не пропадет, там на одних птицах прокормиться можно.

– Чак, ты даже проект этого корабля знаешь? – уточнил Карат. – Откуда?

– Ну да, трепались ребята на ферме. Этих лоханок тут несколько ходят. Говорю же – популярная модель.

– Как они устроены? Вспомни, пожалуйста, всё, что сможешь.

– Да я всё знать не могу.

– Ты не на экзамене, говори то, что знаешь. Это может всем пригодиться, в том числе и тебе.

– Да я понимаю. Ну, во-первых, это никакой не эсминец. И даже не фрегат. Лоханка, специально для Улья сделанная. Длиной метров под семьдесят пять. Может чуть больше, но точно не сто. Трюм разделен на несколько отсеков. Скорее всего, мы в носовом, или рядом с ним, потому что кормовые герметичные. Там располагаются обитаемые отсеки с повышенным бронированием. Даже если корабль стоит на якоре, постоянно работает дизель вспомогательной силовой установки, крутит генератор и насос, создавая в изолированных отсеках избыточное давление. Если пробоина возникнет, воздух пойдет наружу, а не внутрь, и те, кто без респираторов там сидят, не заразятся. Сами кораблики низкие, на верхней палубе, по центру, идет длинная надстройка. В ней рубка, она негерметичная, над ней антенны, четыре пулеметные спарки и одна куцая пушечка, она назад смотрит. Пулеметы там зверские, с блоками вращающихся стволов и калибр хороший. Выстрелов по пятьдесят в секунду дают, если не больше. Для серьезных случаев на каждом по четыре контейнера с управляемыми ракетами. Могут лупить по наземным целям, могут по воздуху, управляются дистанционно. На носу башня с еще одной спаркой, но не пулеметов, а приличных пушек. Вроде, сорок семь миллиметров, стреляет бодро, выстрелов десять-двенадцать в секунду выдает. Вроде, управляется вручную, но может и дистанционно, точно не знаю. Поворачивается она очень бодро, бьет метко, из такой элиту отстреливать – милое дело. На корме два блока направляющих для неуправляемых ракет. В каждом тридцать пять труб. Одним залпом лес деревьев скосят, и пеньков не останется. Есть еще какие-то трубы непонятные вдоль бортов. Кто-то говорит, что в них управляемые ракеты, кто-то считает, что из них дымовые завесы ставят, а кто-то всякую хрень рассказывает. В общем, таких труб по шесть с каждого борта, на вид они серьезными не кажутся.

– Хорошо описал. Разбираешься в кораблях?

– Не очень. От разбирающихся ребят нахватался.

– А сколько здесь народа?

– Команда на этой шаланде за сто человек. Может даже сто пятьдесят наберется. Плюс, для десанта места найдутся. Часть экипажа не вояки ни разу, это техники и биологи, занимаются обеспечением биологической защиты, исследованием и прочими далекими от войны делами. Но, если что, они тоже могут взяться за оружие. Еще один парень на ферме рассказывал, что...

Где-то рядом отрывисто лязгнул металл, мрак пронзил широкий луч искусственного света, вырвавшегося из раскрывшейся двери. В тот же миг щелкнуло, после чего засияло так, что пришлось зажмуриться. Оказывается, ламп в помещении предостаточно, просто их до сего момента не зажигали.

Ну да и правильно. Незачем переводить электричество на мясо, пребывающее в ожидании разделки.

Поморгав, Карат первым делом разглядел ухмыляющуюся бородатую физиономию. Ненавистную физиономию. Вторым делом узрел Гранда, которого Бабник держал в руках, небрежно поглаживая. А дальше осталось оценить взглядом последнего вошедшего: мужчину крепкого телосложения в темно-синем комбинезоне, полностью скрывавшем тело, включая ладони и голову. Но лицо прекрасно просматривалось, для этого предусмотрели прозрачный материал, не ограничивающий видимость.

Живого внешника Карат до сих пор созерцал лишь однажды. Но тогда он выглядел куда плачевнее: без защитной маски, избитый, в состоянии жесточайшего стресса, что неудивительно для человека, находящегося в ожидании превращения в урчащую тварь.

Этот упакован по полной. Боится за себя, не стал одной только маской или противогазом ограничиваться. И рожа донельзя самодовольная, ощущает себя хозяином жизни.

Учитывая боевые возможности корабля, правильно делает, что ощущает.

– Доброе утро, мужики, – насмешливо произнес Бабник.

– Мужики тебя по ночам согревают, дерьма ты мешок, – невежливо ответил Чак.

– Ты чего это? – притворно обиделся коротышка. – Мы разве больше не друзья? И вообще, ты ведь на меня работаешь. Нехорошо так о кормильце отзываться.

– Дай ручку, я заявление на увольнение напишу.

– Обойдемся без формальностей, – ответил на это Бабник и указал на Шуста: – Вот этот побольше года здесь, и говорливый тоже, а этот, – палец направился в сторону Карата. – Зеленый еще, до года не дотягивает. В левой клетке еще девочка, но она даже мельче, ничего серьезного.

Внешник кивнул и приглушенно прокомментировал:

– Не высший сорт, но применение и таким найдется. Разделка сейчас наполовину простаивает, мертвый сезон, сойдут и не такие.

– Я так и сказал, что мясо не огонь, но и не отстой. Сгодится. И это... К девочке заглянуть можно? Ну, вы понимаете. Чего добру пропадать.

Внешник поморщился:

– В принципе, у нас строгие правила содержания. Такое не предусмотрено.

– С нее не убудет. Пусть хоть чуток порадуется перед разделкой.

– Ладно, это твое дело, я не стану возражать. Кто из этих видел Сабину?

– Этот и вот этот были в Кумарнике, когда старуха стаб разносила.

– Что же такое они там натворили, что посылку доверили именно им?

– Да я без понятия. И они тоже. Я ведь по всякому втирался, и так и эдак. Не знают они, каким боком их пристегнули к теме. Похоже, втемную сыграли. Может, организация перемудрила. У них накладки часто случаются. Карат, может сейчас вспомнишь, чем ты можешь быть Сабине интересным?

– Не вижу смысла что-то вспоминать, – равнодушно ответил тот.

Хотя внутри равнодушия и в помине не было. Он лихорадочно прикидывал самые разные варианты, считал и пересчитывал, пытаясь нащупать кончик нити, способной вытащить его из западни.

– Ты уверен, что смысла нет? Я ни разу не уверен. Вот, допустим, не знаю я, что у тебя с девочкой, но очевидно, что для тебя она не чужой человек. Наивная, глаза добрые, умница. А я ведь Бабником не просто так прозван, мне без бабы даже сутки тяжело продержаться. А тут такой вариант сладкий, и всего-то в нескольких шагах поджидает. Истомилась уже вся, небось, а мне как раз помоложе нравятся. Кризис, мать его, среднего возраста. Видишь, как всё совпадает удачно? Я ведь могу к ней сходить, а могу и передумать. От тебя, возможно, зависит, что именно я решу.

– Скажу я что-то, или нет, ты всё равно поступишь по своему...

– Ты точно знать не можешь. Карат, у тебя только один шанс сейчас остался. И этот шанс откликается на прозвище Бабник. Второго шанса нет, там для тебя голый мрак. Сам ты под разделку пойдешь. Нет, не на ферму, а на жесткую разделку, ускоренную. Дружок твой следом. И подружка тоже, после того, как я с ней напряжение сниму. Плыть нам долго, я не один раз его снять успею, вдумчиво и разными способами, не всегда приятными для дам. И да, кота твоего я себе заберу. Первый раз такого интересного вижу, только слышал про умных зверюг. Понимаешь? Получается, ты на фарш, а я все ништяки собираю. Хочешь такой вариант, валяй. Хочешь счастья с другим вариантам попытать, тогда придется много говорить. Интересные вещи вспоминать. Всё, что касается Сабины, очень интересует. Ну так как? Пообщаемся?