Опасный груз (СИ) - Каменистый Артем - Страница 40

– Это было всего лишь предположение. Я думал вслух.

– Ты подумай о чему-нибудь другом. Поумнее. Знаешь, давай не станем показывать, что у нас нервишки гуляют. Спать завалимся строго по своим комнатам. Но будем по очереди дежурить. В конце из коридора выход во весь торец на балкон, где кресла для курильщиков. Вот там я подежурю первую половину ночи, а ты вторую.

– Да я сутки не спал, если сейчас залягу, поднимать из пушки придется. Лучше давай первую половину я, а там уже отосплюсь.

– Лады. Тогда я схожу насчет ужина почву прозондирую, а ты дуй к Диане, насчет ношения темных очков втык ей сделай. Ну и намекни, что спать здесь можно только одним глазом.

* * *

Странно, но несмотря на нервирующую поездку и долгое время без сна, Карат ощущал себя бодрым, как никогда. И это при том, что расселся в низком плетеном кресле с далеко откинутой спинкой, что настойчиво провоцировало вырубиться. Прям чудеса какие-то. Может местный душ обливает такое водицей, которая напрочь усталость снимает?

Нет, это и правда волшебство. Скорее, дело в малоподвижном образе жизни последних дней. Всё ездил да ездил, почти не работая ногами. И даже за баранкой почти не приходилось сидеть, – другие возили.

На поселок давно опустилась ночная тьма. Местные, дабы не возбуждать лишний раз зрительные рецепторы тварей, с освещением не перебарщивали. По периметру слабо просматривались непонятно для чего зажигаемые красные огоньки, от которых толку никакого. На все улочки и переулки несколько слабеньких огоньков, да кое-где полоски сияют, пробиваясь в щелях металлических ставен и неплотно прикрытых дверей.

Пацифизм здесь если и присутствует, так исключительно в названии. Дома укреплены так, что каждый в случае прорыва может использоваться, как укрепленная огневая точка. И на ночь их приводят в если не полную боевую готовность, то около того. Вот и гостиницу закрыли на массивные засовы, с которыми охранник провозился не меньше минуты. Карат прекрасно слышал это грохотанье.

Никаких пьяных воплей во мраке, ни намека на дебоши. Карат уже третий час так сидит, а из веселого лишь однажды расслышал звук открывающейся пивной бутылки, – кто-то решил прямо на улице горло освежить. Шуст, похоже, на воду дует. Может тут и встречаются ненадежные личности, но весь поселок подводить под криминальную базу, это явно чересчур.

Крепость на краю обитаемого мира. Конечно, тут попахивает вольностями форпостов, но всё равно это место остается крепостью. Самая разная электроника и десятки бодрствующих дозорных обеспечивают безопасный сон поселка. А если подберется то, с чем они не сумеют совладать, отдыхающий народ оперативно организуется в боеспособный гарнизон.

Вздрогнув от неожиданного прикосновения к ноге, тут же расслабился, еще не успев опустить взгляд.

– Грант! Сволочь шерстяная! Ты так до инфаркта меня доведешь. Вот зачем от Шуста сбежал? Тут некоторые люди тобой интересовались. В мешок сунут и продадут институтским, для опытов. Тебе это надо?

Кот на монолог Карата даже не оглянулся. Сел рядом с креслом и задумчиво уставился вдаль, на красные огоньки периметра.

– Что, к местным кошкам сильно хочется? Все в гостинице сидят, вот и ты посидишь, не облезешь, Казанова хренов. Для твоего же блага.

Уши кота напряглись, стали большими, как случается у мяукающего племени только при сильном волнении. Карат, замолчав, уставился в ту же сторону, что и Гранд. Но куда там, человеческое зрение в таком мраке бессильно. Всё те же красные огоньки вдали, да несколько белых проблесков внизу, среди домов.

– Что ты там такое увидел, серый? Тебя бы говорить научить, цены бы не было...

Кот дернулся, попятился назад, выгнув спину. Шерсть поднялась дыбом, отчего и без того немаленький зверь превратился в здоровенную зверюгу.

Вот тут Карата проняло по-настоящему. С Грандом он знаком давно и знает, что тот попусту паниковать не станет. Кот видит что-то такое, что ему не нравится.

Он не боится других котов. И не боится собак, даже если те крупные. Задеть его за душу всерьез способны только зараженные.

Причем не простые, а серьезные.

Но откуда такая тварь окажется в поле зрения Гранда? Глаза у него, конечно, на вес золота, но даже с высоты этого балкона ему не разглядеть зараженного в ночи за пару километров. А подберись тот поближе, охрана это не проспит. В округе ни деревьев, ни кустов, ни травы высокой, – всё скошено, да вырублено и нашпиговано датчиками с камерами. Плюс мины сигнальные и противопехотные, плюс проволока со связками пустых жестянок, гремящих при прикосновении.

– Серый, да что с тобой? Тут никого нет.

Говоря это, Карат не переставал таращиться в сторону периметра и потому заметил, как погас, а затем снова разгорелся один из красных огоньков.

Что это? Технический сбой? Показалось? Или кто-то, пробираясь по полосе смерти, на миг заслонил светодиод своим телом? Но почему не гремит сигнализация, не взрываются мины, не поднимается тревога, с включением прожекторов и грохотом крупнокалиберных пулеметов?

Кот, забившись под стену, продолжал выказывать признаки величайшего волнения. И даже голос впервые подал – обреченно мяукнул.

Тут уже Карат не выдержал. Достал рацию, нажал вызов раз, другой.

После третьего она отозвалась сонным голосом Шуста:

– Что, уже? Сейчас буду.

– Стоять, я еще свое не отстоял. Просто приготовься.

– А что такое?

– На всякий случай. И Ди подними.

– Понял.

Это хорошо, что Шуст такой понимающий. Даже спросонья не стал засыпать лишними вопросами. Самое главное понял и на том успокоился. Сейчас оденется, если раздет, обвешается амуницией и прочим, пойдет к Диане. Там всё будет нормально.

Но если Гранд чудит из-за обиды на то, что не выпускали развлечься, Карату долго будут вспоминать его промах.

Перед лицом шумно пролетела летучая мышь, заставив отшатнуться. Нервишки на пределе, Карат уже без Гранда начинает ощущать сгущающееся напряжение.

Вот еще один красный огонек мелькнул. И еще. И следом два сразу. А вот на миг погас тусклый фонарь у КПП на въезде. Это не похоже не пробирающегося в поселок высокоуровневого зараженного, тот никак не сможет везде поспевать.

Зато похоже на расшалившееся воображение. Накручивает себя, что неудивительно для человека, не спавшего толком больше суток. Заметить отсюда, чуть ли не из центра поселка то, что не видит вся охрана – невозможно.

Напряженные уши уловили звук совершенно не похожий на тот, который можно услышать при открывании бутылки с пивом. Отрывистый стук арбалетного выстрела, или что-то очень на него похожее.

Отбросив еще одну порцию сомнений, переключился на другой канал, вновь трижды прожал вызов.

В голосе Бабника сна не ощущалось.

– На связи.

– Это Карат. Тут что-то непонятное происходит.

– Намекни.

– Да я ничего не знаю, не на что намекать. Но кот волнуется. Сильно волнуется. Я слышал звуки подозрительные. И такое впечатление, что на периметре какая-то движуха.

– Это ты зря.

– Что зря?

– Зря ты по рации такое говори...

Окончание слова Карат не расслышал. Да и не факт, что его вообще произнесли.

Ночь внезапно превратилась в совершенно ненормальный день, где Солнце, внезапно появившись, начало светить усиленным многократно серебристым лунным сиянием. И почти в тот же миг по ушам ударило столь убойным грохотом, что тело Карата непроизвольно от приказов мозга перекатилось назад, в сумрак коридора, завалив при этом кресло.

Никогда до сих пор такие акробатические трюки ему исполнять не доводилось. Само по себе получилось, без тренировок.

Уши от перегрузки отходили постепенно, но уже через пару-другую секунд Карат расслышал новые звуки. Где-то рядом стреляли из нескольких стволов: одиночные винтовочные трески, очереди автоматов и пулеметов, торопливые бабахи дробовика.

Карат не знал, что делать дальше, зато точно знал, что делать не следует. Потому, переборол естественное желание высунуться и с высоты балкона рассмотреть, что это в поселке так весело горит, разбрасывая по мраку отблески, и по какому поводу началась стрельба. Вместо этого начал пятиться, остановившись через пару метров. Присев, выставил автомат перед собой, готовясь встречать тех, кто появятся на балконе.