Опасный груз (СИ) - Каменистый Артем - Страница 26

Из-за куста вышел Шуст, направился к машине, на ходу сворачивая пленку, при помощи которой незамысловато скрывался от тепловизоров.

Приблизившись, пробурчал:

– Кончай свистеть, не то денег не будет.

– А Диана где?

– Где надо.

– Что с ней?

– Ты слишком много вопросов задаешь.

– Может тебе по морде дать? – почти без шутки спросил Карат.

– Да нормально всё с ней. Словила несколько мелких осколков. Отскочили от брони, когда снаряды ловили. В лицо пара попала, я их вытащил, йодом помазал и пластырем заклеил. А она теперь сидит под кустом и ноет. Девочка, что с неё взять, не думает, что оно заживет до свадьбы. У них, если речь о красоте заходит, логика отключается. А многие вообще ее никогда не включают. Я, кстати, тоже несколько осколков поймал.

– Тебя мне не жалко.

– Да я и не сомневался, я в целях общей информированности сообщил, – Шуст похлопал по броне. – Ты где это чудо достал?

– Поменялся.

– И на что же выменял? Твоя драная задница и четверти такой машинки не стоит, так что, сказки мне не рассказывай.

– На танк поменялся.

– На танк? А почему не на луноход?

– Лунохода у меня не было, а вот танк был.

– Значит, у тебя танк был, но ты его сменял на эту консервную банку? Да уж, тебе, похоже, будет что нам рассказать.

Бронетранспортер, играючи проломившись сквозь полосу густого и колючего с виду кустарника, перескочил через разбитую грунтовку и покатил по зеленому озеру овсяного поля. За ним, вдалеке, возвышалась насыпь железной дороги, на которой стоял пассажирский поезд. Оценив эту преграду, как непролазную, Шуст чуть повернул, намереваясь перебраться через нее перед локомотивом.

При этом пояснил Карату:

— Прямо за железкой стаб начинается. Наверное, местные поезд остановили, сразу после того, как кластер загрузился.

– Зачем остановили?

— Известно зачем – пассажиров отфильтровать. Кто обратится, те до свидания, остальных может к делу пристроят, а может и нет, но всегда помогут на первых порах. Помочь новичку — святое дело.

– Значит, стаб нормальный?

– Не без недостатков, конечно, но получше многих других. Я тут одно время часто мотался, типа своего бизнеса налаживал, с кирпичниками дела крутил.

– Слышал о тебе от Расиста и его людей, когда первый раз их встретил. Что-то ты там мутил с каким-то ксером на тему патронов для гладкоствола.

— Во злопамятные, прям всё обо мне знают. Ну надо же... Хотя, чего жаловаться, люди они, в сущности, не такие уж и плохие. Вон каким красавцем нас подогрели, — Шуст с чувством шлепнул по рулю, забыв, что не так давно критиковал обмен, устроенный Каратом. – А ведь могли спокойно морду набить и отпустить бегать голым с руками связанными, да кровью обмазанным. Есть такое развлечение у стронгов, они парни такие — затейливые.

-- Не думаю, что всех подряд так наказывают.

– Ну да, заслужить такое надо. Хотя, это как повезет, на кого нарвешься.

Переключив передачу, Шуст начал штурмовать железнодорожную насыпь. Шум двигателя усилился, но машина взбиралась без нареканий, что неудивительно при ее проходимости.

Когда переваливались на другую сторону, Карат засек что-то нехорошее. Но слишком швыряло корпус, а с ним и камеры, потому сразу выпало из поле зрения. Не совсем еще освоившись, ошибся с переключением обзора, исправившись лишь через несколько секунд.

Пока этим занимался, Шуст тоже углядел неладное и молчать не стал:

– Да что за там за хрень?! Ты ее видел?

Вот теперь Карат видел.

По другую сторону от насыпи золотилось пшеничное поле. Только золотилось оно недалеко, уже через полсотни метров его под линейку рассекало лезвие Стикса. Дальше тянулась целина, где травам сильно вырастать не позволяли. Задавленные колесами и гусеницами, растоптанные подошвами патрульных, шастающих между различными инженерными заграждениями, они не очень-то успевали вверх вытянуться.

Картина знакомая – впереди показался строго охраняемый периметр, коими окружено большинство приличных стабов. Но не это привлекло внимание, а то, что с данным периметром явно не всё ладно: валяющиеся там и сям отдельные кости, или почти целые скелеты; порванная во множестве мест колючая проволока; заваленные столбы; выгоревшая трава; дот, выглядевший так, будто в него попал снаряд корабельной артиллерии большого калибра; клочья металла, в которых с трудом получилось опознать бронемашину.

Завалы останков можно объяснить тем, что патрульные уничтожали выходящих к периметру зараженных. Это – обычное дело. На это же получится списать сгоревшую траву. Патроны тратить – дорого, вот и стараются почаще применять огнеметы на самодельной смеси.

Но вот испорченные заграждения – явный непорядок. Как и уничтоженный дот. Бронемашина просто так тоже на клочья не расползается. Да и останков зараженных слишком уж много, и почти все они выглядят свежими. Большинство даже не обглоданы толком, из них лишь самые лакомые куски вырвали. В ноздри начал забиваться трупный смрад, а в ушах померещилось хоровое гудения миллиардов мух.

– Ну всё, приехали! – с досадой констатировал Шуст.

Карат кивнул:

– Такое впечатление, что здесь орда прошлась. Та самая, о которой Расист предупреждал.

– Нет, блин, это местные устроили фестиваль самогонки. Заграждения повалили и поехали за добавкой в соседнюю деревню. Ну конечно же орда. А я ведь рассчитывал, что она южнее пройдет.

– Может, поселок они не взяли.

– Друг ты мой любезный, скажу тебе, что ты не всё знаешь и вообще демонстрируешь повышенную жизненную наивность во всех вопросах. Если периметр вот так, как здесь, начинают раскатывать, стаб оставляет заслон из добровольцев, мечтающих умереть быстро и жестоко, после чего эвакуируется на всём доступном транспорте. Если повезет, не догонят, а если очень повезет, не весь заслон костьми поляжет.

– Получается, к поселку нам лучше не соваться?

– Это ты правильно мыслишь.

– Но нам заправиться надо, горючего почти не осталось.

– А то я не знаю... Хреново, что заправки по пути не попалось. Надо возвращаться на дорогу, через которую перед кустами переехали.

– Думаешь, по машинам брошенным баки слить?

– А есть еще варианты?

– Замахаемся сливать, этот зверь лакает в четыре глотки.

– Дуракам работать не привыкать. Справимся. Да и с другой стороны, дуракам везти должно.

– Ну да должно. Дуракам должно. Но ты часто видел успешные команды, состоящие из хигтера с зависшим умением, алкоголика с тягой к хулиганскому насилию, девочки с милыми глазёнками и кота, который только жрёт да спит?

– Это ты к чему сейчас спросил?

– К тому, что до дураков мы не дотягиваем. Нам до их уровня еще расти и расти.

* * *

Им действительно повезло. Успели слить бак у одной легковушки, не нашли топливо во второй, зато, проехав чуть дальше, углядели за поворотом шикарную сетевую заправку на восемь колонок.

Шуст обрадовался:

– Хоть бери, да Дианку буди. Кофе закажем, горячие хот-доги пожуем и всё такое. У девочки депрессия, ей личико попортили, может развеется на таких развлечениях.

– Там два бегуна.

– Что два бегуна?

– Что-что... Угол задницами подпирают.

– Точно бегуны?

– Я увеличил картинку, на них одежда почти новенькая. Никогда не видел, чтобы мертвяки переодевались.

– А вдруг эти из таких? Пошутить решили.

– У них не только одежда чистая, они еще и выглядят посимпатичнее тебя.

– Ну надо же, какие модники. Получается, очень удобное дело, увеличивать то, что видишь. Мне всё больше и больше нравится машинка, она как специально под Улей заточена: незаметная, шустрая и кусается больно.

– Согласен. Не будь с ней проблем по запчастям и боекомплекту, считай – идеал.

– Диану всё же придется разбудить, останавливаться нам надолго нужно. Насос тебе дружище Расист не подогнал, придется придумывать ручками заправляться, а тут место слишком уж открытое, всякое может случиться.