Сердце Дракона. Том 11 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 94

Человеческими черепами.

Увидев Хаджара они едва слюной не захлебнулись. Увидев же перья, не приветствовали священным знаком, а, прижав пальцы к правой ноздре, высморкались себе под ноги - знак абсолютного презрения.

Хаджар никак на это не отреагировал. Только сделал соответсвующую запись в памяти нейросети о том, что определенное горное ущелье лучше обходить стороной.

Зная, что эльфы Зеленого Молота лишь одно из множества племен или “видов” эльфов, Хаджар не сомневался, что природное многообразие касалось и орков, но чтобы в таком количестве…

- Ты собрал огромное войско, Степной Клык, - Хаджар осенил себя знаменем орков - выражение уважения и признания.

- Я лишь помог, - слегка отстранился орк. - Первый Вождь - вот кто созвал воинство. Впервые, со времен войны со слугой лже-богов, орки собрали Общую Охоту. Пропел горн из клыка Первого Орка и каждое племя выставило тысячу своих лучших охотников. Сто тысяч племен, Северный Ветер, собрались у берега Большой Воды и отправились через Дикие Скалы, чтобы успокоить души охотников моего племени. Последнего племени степных орков - прямых потомков Первого Орка. Когда я умру, то умрет и степь, Хаджар. Будет великий плач, ибо единственная связь, которая соединит орков с предками, это наш память. Уйдет живая кровь.

В голосе Степного Клыка звучала неподдельная печаль и горечь.

Хаджар лишь в общих чертах понял то, что ему только что рассказал орк. Все эти слова касались поверий и верований орков и, не особо разбираясь в их культуре, невозможно было понять всей глубины сказанного.

Но Хаджару было достаточно того, что эти слова причиняли боль Степному Клыку. А значит, причиняли и ему самому - Хаджару.

- Брат мой, я хотел…

- У костра, Северный Ветер, - перебил Степной Клык. - Такие слова должны звучать над костром, чтобы вся их горечь сгорела в пламени и вышла с дымом. Предки примут дым и рассудят нас. Мы же - живые братья, должны держаться вместе. Все наши распри уйдут к предкам…

Орк отодвинул полог конусовидного шатра. Единственного, который был разукрашен символами степи и бегущих по ним, полным силы, жизни и свободы, лошадям и волкам. И соколы парили в небесной синеве, пронзая собой белоснежные облака.

Хаджар опустился перед костром, дым которого уходил в дыру, которой заканчивался конус. Степной Клык уселся напротив. Прямо на землю.

Шкуры животных, заменявших подушки или стулья, были сложены рядом.

- Сталь гномов гор Хещарды, - Степной Клык похлопал себя по ногам и рукам. - я не чувствую земли, Северный Ветер. И даже вернись я в солнечные степи, не смог бы понять, что я дома… Такова цена моей охоты.

Орк достал длинную трубку, украшенную резьбой и перьями. Забил табаком и, раскурив, протянул Хаджару.

Тот затянулся, закашлялся - настолько резкий и крепкий оказался табак, затем затянулся еще раз, выдохнул, как велели традиции, дым прямо в пламя костра, а затем, пронзая рукой огонь, протянул трубку Степному Клыку. Тот принял и тоже закурил.

- Как это случилось, брат мой? - прошептал Хаджар. - Расскажи мне…

Степной Клык прикрыл глаза и выдохнул дым в пламя. Они курили трубку вместе. И все, что они имели черного, как табачный дым, друг против друга, должно было сгореть в огне и уйти к предкам. И уже те рассудят, кто из них был прав, а кто нет.

- Это произошло на второй год после нашей охоты, Северный Ветер, - начал свой рассказ Степной Клык. - Мой сын… в тот день он играл с другими орчатами. И на одного из них напал степная гадюка. Мой сын поймал её так ловко, как я бы сам не справился в возрасте в десять раз большем. И задушил её так легко, словно обладал силой десятерых… Дерек убил его первым, - глаза Степного Клыка остались сухими, но Хаджар чувствовал, что внутри он плачет. Не глазами, а сердцем. И слезы эти были не из соли, а из самой темной и вязкой крови. - Дерек пришел в наше племя. С силой, которая отравляла землю наших предков. И он убивал. Всех, кто попадется на глаза. Всех, кто окажется рядом. Смерть была везде. Крики, стоны. Лучшие охотники пытались его остановить, но…

Степной Клык затянулся еще раз и протянул трубку сквозь пламя. Огонь лизнул его железные руки и оставил на них пляшущие отсветы.

Хаджар принял и затянулся. Не потому, что очень хотел, а чтобы унять комок в горле.

- Когда все было в огне и крови, я остался один. Он забрал мои руки и ноги, а когда я молил отнять и жизнь, то засмеялся и плюнул мне в лицо. Сказал, что ты и я не забрали у него жизнь, лишь то, что важнее жизни. Поэтому он поступит с нами так же.

- И как ты…

- Сложно, - перебил Степной Клык. - но ярость стала моими ногами и руками. Моим сердцем и душой. Я не буду лгать, вдыхая дым предкам, я желал тебе смерти, брат мой. Желал так страстно и яростно, что думал, ты умрешь лишь от одной моей жажды… но прошли недели и месяцы. И я понял, что моя жажда твоей смерти оскорбляет предков.

- Но я виноват…

- Не больше, чем я сам, - вновь перебил орк. - в тот вечер я был свидетелем твоей ошибки, Северный Ветер. И я был в силах её исправить. Но не исправил. Я сам, своими руками, навлек тьму на племя, сына и жену. Это осознание пришло ко мне в тот вечер, когда гномы Хещарды, - Степной Клык, вытянув мускулистую стальную руку, сжал и разжал пальцы. - плавили мои плоть и душу. Вытягивали нервы, вжимая их в сталь и сталь - внутрь плоти. Серой заменяя мне кровь, а лавой - плоть. Ярость, позволила мне выжить, но и она же выгорела, оставив лишь пустоту.

Они замолчали. Какое-то время в тишине курили и выдыхали вместе с дымом все обиды и горечь, которые накопили за прошедшие годы.

- Расскажешь, как смог дон их добраться и как они создали… это.

Орк улыбнулся. Своей кривой, желтой улыбкой поломанных клыков.

- Об этом уже поют песни наши старики. Если окажешься когда-нибудь по ту сторону Большой Воды, то услышишь их.

Они снова замолчали.

- Тогда зачем ты здесь? Зачем армия, Степной Клык?

Орк ответил не сразу.

- Сперва, Северный Ветер, я пришел сюда ради мести, но потом… - Степной Клык вздохнул и отложил трубку. - Распри вашего народа - людского народа, стали причиной тому, что исчезла история степных орков. Ваши же распри заперли гномов в глубоких недрах гор. Троллей на далеких островах. А эльфов вы выгнали в Неназываемые земли и взяли в заложники семью, которой позволили разрастись. Ваш народ, Северный Ветер, отравляет этот мир. И мы пришли с охотой - чтобы почтить память ушедших и напомнить вам, людям, что вы пока еще не хозяева безымянного мира. И мы, народы Первых, не простили и не забыли. Вот за этим я пришел, брат мой.

Хаджар посмотрел в глаза Степному Клыку.

- Вы пришли за кровью Семи Империй.

Орк не ответил. Но ему и не требовалось.

Война была неизбежна.

И все же… и все же, Хаджар хотел избежать хоть одной битвы в своей жизни. И он не мог отказаться от попытки остановить эту.

- Я не пущу тебя в глубь страны, Степной Клык, - Хаджар положил ладони на колени и выпрямил спину. - Этому не бывать.

Орк смотрел ему в глаза. На этот раз в них, теплых и человеческих, промелькнуло тоже самое, что Хаджар увидел во взгляде орков Ущелья Смерти.

Хищная жажда крови.

- В твоих волосах два пера белой птицы, Северный Ветер, - его голос все больше походил на рычание. - Мы стали братьями, когда сражались с Да’Кхасси. И это говорит о тебе не только, как о человеке, но и как о орке. Большем орке, чем многие из тех, кто пересекли со мной Большую Воду. И я даю тебе шанс - присоединяйся ко нам. Присоединяйся к охоте.

- Я не могу.

- Почему?

Хаджар сжал пальцы.

- Ты знаешь почему, Степной Клык, - теперь уже пришел черед Хаджара рычать. - там, куда вы идете, мой дом. Там мои родные. Мои близкие. Мой брат и его жена скоро родят ребенка. Я не могу позволить вам или кому-либо другому ступить и шага на эту землю.

- Тогда забирай их, - Степной Клык коснулся пальцами груди, лба, а затем направил их к нему. - Семья моего брата - семья всех орков. Они получат перья белой птицы и станут равными с нами. Они будут жить свободно и охотиться свободно.