Плюшевый свидетель - Данилова Анна - Страница 10

• Предыдущая
• 10/36
• Следующая

Вера не договорила, хотя вполне была готова к тому, чтобы выдать грубость.

– Что ты в нем нашла?

– Я поссорилась с мужем. Его постоянно не было дома…

– Дальше можешь не продолжать. Всем известная трагическая песнь перекормленных жен «новых русских». Так?

– Примерно.

– И что же? Где ты подцепила Илью?

– На улице. – Марина опустила голову и как-то совсем по-детски, трогательно вздохнула. – Вернее, в магазине. Что почти одно и то же. Он покупал сигареты. Я стояла рядом. Требовалось разменять какие-то деньги, он обратился ко мне. Я разменяла. Из магазина мы вышли вместе… Я пригласила его к своей подруге. Шел дождь, гулять не хотелось. Вот так мы с ним и познакомились…

– А подруги дома не оказалось, так?

– Да. Ее нет дома уже больше года. Она уехала, а я присматриваю за ее квартирой. Поливаю цветы. Вернее, один цветок. Почти дерево… – Она задумалась, вероятно, вспоминая свою первую близкую встречу с Ильей, и Вера почувствовала раздражение.

– Зачем ты пришла ко мне? Что тебе от меня нужно?

Марина, словно очнувшись, села прямо, вся подобралась и проговорила, глотая слова:

– В два за мной должен приехать Миша. Это мой муж. Он все знает и ждет меня обратно. Я забеременела от вашего мужа. А от Миши у меня не получалось. Так что, как видите, я использовала Илью дважды. Первый раз, когда спряталась здесь от одиночества, а второй – когда забеременела. С Мишей у меня не получалось. У вас, Вера, хороший муж. Он прекрасный любовник. Мне никогда ни с кем не было так хорошо. К тому же он умеет чудесно ухаживать…

– Послушай, детка, или ты мне сейчас говоришь, что тебе нужно, или я тебя сейчас же вышвырну из комнаты…

Вера поднялась с дивана и встала, широко расставив ноги, словно готовясь к отражению удара.

– Хорошо. Я скажу. Мне важно, чтобы Илья после моего ухода не искал со мной встреч. Он ничего не знает ни о муже, ни о чем таком… Он будет страдать, когда поймет, что я бросила его. Но я к нему больше не вернусь. Потому что я теперь – не одна. – Она провела ладонью по своему животу. – И пусть нам всего лишь несколько недель, все равно я уже не одинока. И пусть Миша целыми днями пропадает на работе, пусть. Я буду выращивать в своем животе ребенка. И выращу его. У него будет все самое лучшее. И Илья не должен заявлять свои права на него. Это мой ребенок, понимаете?

– Ты пришла, чтобы сказать мне об этом?

– Да. Ведь вы его жена. Я боюсь за него, и мне бы не хотелось, чтобы он тревожил меня, когда я вернусь в семью. Миша тоже настрадался. И решение принять меня обратно, да еще и с чужим ребенком в животе, тоже далось ему, я думаю, нелегко. Поговорите с Ильей. Убедите его. А пришла я к вам в первую очередь для того, чтобы попросить прощения. Мне всегда было не по себе, когда я слышала ваше присутствие в квартире. Я не имела права ходить по этим комнатам, пользоваться вашими кастрюлями и тарелками, мыться в вашей ванне… Это ваш дом, ваша семья и ваш муж. Я оказалась здесь случайно. Илья словно подобрал меня, выловил из холодной и глубокой реки. Или даже моря. Мне было тогда очень плохо. А он приласкал и долго любил меня. Вы простите меня? Вы обещаете, что не станете мне мстить?

– Не знаю… – развела руками Вера, увидев в этом визите очередной знак. – Смотря какие чувства я буду испытывать, глядя на мучения, как ты говоришь, Ильи.

– Пожалуйста, не угрожайте мне. Я же пришла к вам с миром.

А ведь она права. Она действительно пришла с миром. Рассказала о себе искренне, покаялась. Девчонка, безалаберная и подлая девчонка, в которой вдруг проснулась совесть? Или я что-то не понимаю? И как она может бояться меня? В каком смысле и что это за страх? Страх, что я буду в дальнейшем помогать Илье бороться за свидания с ребенком? Вряд ли. Скорее всего ей просто хочется все забыть. Да, вот это больше похоже на правду.

– Ладно, Марина, иди. И ничего не бойся. В сущности, что такого особенного произошло и почему я должна злиться на тебя? Ведь это был выбор моего мужа. И это именно он, а не ты жестоко поступил со мной, приведя тебя сюда. Мало кто из мужчин способен на такое…

– Значит, мир? – Марина быстро, насколько только это было возможно, словно боясь, что Вера передумает, протянула к ней руки и крепко сжала ее кисти. – Я так рада, так рада… Теперь можно жить дальше. Спасибо вам большое. А теперь мне пора.

Она подошла к окну и выглянула на улицу. За прозрачными стеклами плавилась золотистая от фонарей ночь.

– Он уже здесь. Мне пора…

Марина, не оглядываясь, бросилась к двери, и Вера услышала, как через пару минут, в течение которых она, видимо, одевалась, осторожно закрылась входная дверь. Щелкнул автоматический замок, после чего загудел лифт. Стало тихо. И Вере показалось, что стало легче дышать.

Она подошла к тому месту, где только что стояла ее бывшая соперница, и смотрела на серебристую длинную машину, припаркованную прямо под ее окном. Увидела она и Марину, грациозной походкой направляющуюся к машине. Она даже не торопится… Вот женщина! Из автомобиля вышел мужчина, тоже высокий и худощавый. Он обнял Марину, что-то сказал ей и открыл дверцу. Помог сесть своей блудливой жене на переднее сиденье, и вскоре машина тронулась, увозя боль Веры и еще не родившегося ребенка Ильи.

Она зажмурилась. А что, если мне все это привиделось и никакой Марины здесь не было?

Вера вышла из комнаты на кухню, согрела чаю. И по привычке, нечаянно поставила на стол две чашки.

Как Александр и предполагал, Писаревич одумался и позвонил ему. Но не в бюро, а уже домой. Была глубокая ночь, и по голосу Валерия Александр понял, что его приятель успел набраться по самые уши. Ему даже показалось, что из телефонной трубки несет водкой. Они договорились встретиться на следующий день, но потом, просмотрев внимательнее записи в своем ежедневнике, Александр перезвонил Валерию и сказал, что назавтра в десять утра у него суд и что встретиться они смогут лишь ближе к вечеру.

Готовиться к заседанию он не собирался: это дело об убийстве (жена убила мужа) длилось уже больше года и постоянно откладывалось по разным причинам. За это время он успел изучить дело досконально и построить защиту таким образом, чтобы убийцу, несчастную, уставшую от побоев мужа-пьяницы женщину, выпустили на свободу прямо из зала суда. Он был уверен в успехе как никогда. Но мысли о деле рассеялись, когда он, отключив телефон, оглядел свою комнату и вспомнил Веру. Она ушла, даже не попрощавшись, но завтра, безо всякой договоренности, она может прийти снова в парк, а его там не будет. Сначала суд, а потом Александру предстоит множество неотложных дел, связанных с посещениями тюрьмы, следователей, прокуратуры. И все это срочно. И вряд ли он сумеет выкроить хотя бы четверть часа, чтобы приехать в парк к трем часам и поговорить с Верой, точнее, договориться об их следующей встрече. Он мечтал об этом и не хотел думать о том, что из-за него, из-за невозможности прийти в парк их роман закончится. Он желал продолжения.

И тогда Александр начал размышлять. Его целью было вычислить фамилию Веры и узнать как можно быстрее ее координаты, чтобы позвонить ей и назначить встречу на девять часов вечера. И непременно завтра. Непременно. Иначе я потеряю ее.

Вера пришла на встречу с доктором. Другими словами, ей требовался психотерапевт. Сегодня Собакин сказал, что погиб один известный в городе психотерапевт. Некий Нагаев. Вряд ли произошло столь невероятное стечение обстоятельств, что Вера приняла сидящего на скамейке Александра именно за погибшего Рената Нагаева. Так не бывает. Но, с другой стороны, она же на самом деле обращалась к нему, как к врачу, значит, знала, что на этой самой скамейке ее должен был поджидать психотерапевт. И почему же это не мог быть сам Нагаев? Если бы он был жив и здоров, то Вера обратилась бы к нему. Но, поскольку доктор погиб и скамейка оказалась пуста, я занял его место. Вполне логично получается. Но чтобы выяснить, с каким именно доктором должна была встретиться Вера, надо узнать, кто такая Августа и знакома ли она была с доктором Нагаевым. Вот если окажется, что Августа и Нагаев были знакомы, то будет не так уж сложно выяснить, действительно ли эта самая Августа посодействовала встрече своей знакомой, Веры, с известным психотерапевтом. А у кого это можно спросить, кроме самой Веры? Только у Собакина. У него огромные связи. Но он сейчас спит.

• Предыдущая
• 10/36
• Следующая