Человек-Паук. Майлз Моралес - Рейнольдс Джейсон - Страница 33

Помещение было почти пустым. Оно было достаточно большим, чтобы вместить в себя человек двадцать – примерно столько же там было стульев. Однако внутри был только один человек, если не считать стоявшего у стены охранника. Майлз догадался, что охранник провел Остина сюда и позже должен будет сопроводить его обратно в камеру. За столом сидел чернокожий парень в форме цвета хаки, он нервно постукивал пальцами по столу. Лицо его было изможденным, отчего он казался старше своего возраста. Женщина-охранник, проводившая Майлза с отцом, поговорила со своим коллегой и встала у противоположной стены.

– Остин? –- позвал отец Майлза, подойдя к нему, Майлз шел рядом. Отец Майлза протянул руку.

– Рукопожатия запрещены, – бросил охранник, сопровождавший Остина.

– Точно, – отец Майлза отдернул руку, посмотрев на охранника. – Я забыл.

Они с Майлзом сели за маленький столик.

– Э-э-э... – начал Остин. – Как мне вас называть?

Майлз неотрывно смотрел на Остина, на его лицо.

– Я... Слушай, это неважно. Э-э-э... это Майлз.

Остин посмотрел на Майлза.

– Как дела, чувак?

– Нормально, – ответил Майлз, глядя Остину прямо в глаза. Он смотрел не просто так, а пытаясь увидеть хотя бы намек на то, что парень выдавал себя не за того, кем являлся. Однако Майлз был уверен, что Остин не лжет, что он действительно их родственник. Майлз понял это сразу, как только вошел в комнату.

Повисло неловкое молчание.

– Значит, ты сын дяди Аарона, да? – спросил Майлз, чтобы его нарушить.

– Ага.

Отец Майлза провел ладонью по лицу сверху вниз.

– Ты можешь хмм... объяснить мне все? Я просто...

– Просто вы не знали о моем существовании. Я понимаю, – безжизненно сказал Остин. – Слушайте, у нас тут не так уж много времени, да и вы не должны оставаться здесь, если не хотите. Я только хотел, чтобы кто-то еще знал, что я здесь. Кто-то из семьи. Бабушка слишком стара, чтобы навещать меня.

– Ладно, мой брат был твоим отцом, – сказал отец Майлза. – Но кто твоя мать?

– Ее звали Надин.

Майлз наблюдал, как отец обдумывает это имя, будто пытаясь уложить его в пазл.

– Надин? Я не помню никакой Надин.

– Они с отцом не были женаты, но все же были близки.

– И она... – начал Майлз.

– Она умерла.

– Мне жаль.

– Мне тоже. Она была самая лучшая. Знаете, есть люди, которых настолько легко любить, что ты просто готов сделать для них что угодно? Такой была она.

– Да, – сказал Майлз, думая о собственной матери. Повисло молчание, секунду все друг на друга оценивающе смотрели.

– Слушай, парень... Остин, почему мы здесь? – напористым тоном спросил отец Майлза.

– Я уже сказал.

– Но что тебе нужно от меня? От нас?

Остин откинулся на стуле.

– Мне ничего не нужно. Вы ничего не можете мне дать. Разве только... – Остин снова подался вперед. – Скажите, почему вы никогда не приходили?

Отец Майлза хмыкнул.

– Потому что мы с твоим отцом не ладили.

– То есть вы просто выбросили его из своей жизни почти на двадцать лет?

– Мне пришлось. Не знаю, насколько хорошо ты знал Аарона, но...

– Я знаю, чем он занимался.

– Что ж, тогда ты должен понимать, что мне пришлось оставить Аарона после того, как я решил выйти из игры, а он не смог. Или, точнее сказать, не захотел.

– Но он смог.

– Что?

Остин ухмыльнулся, кивнул.

– Он действительно завязал с преступлениями. На некоторое время, – Остин посмотрел на Майлза. – Ты знал его?

Майлз посмотрел на отца и подумал обо всех своих тайных вылазках в дом дяди. Подумал о пицце, виноградной содовой и грязной квартире в районе Барух. Подумал об обстоятельствах, при которых видел его в последний раз, об их схватке и закончившем ее взрыве.

– Немного, – сказал Майлз, почесав паучий укус на тыльной стороне ладони.

– Что ж, он был клевым, – сказал Остин, переключая на себя внимание Майлза. – Отличный парень, который хотел помогать людям, но... не знаю. В общем, когда мама мной забеременела, отец решил стать семейным человеком.

– Непохоже на Аарона, – сказал отец Майлза.

– Но это правда. Мать всегда говорила, что он видел, как вы встали на ноги после женитьбы, зажили счастливой жизнью и все такое, и понял, что ему тоже это нужно. И он это сделал. Устроился на работу в пиццерию. И хотя зарабатывал там не так уж много, вместе с маминой зарплатой этого вполне хватало, чтобы иметь крышу над головой. Но потом она заболела.

– Твоя мама? – спросил Майлз.

– Угу. Рак желудка. Ей пришлось уволиться с работы и все такое. И вскоре закончились деньги. Не знаю, сколько именно стоит химиотерапия и прочее, но знаю, что много. Так что отец вернулся к тому, с чего начал.

– Воровство.

Остин слегка вздрогнул, когда Майлз это сказал.

– Ага. Все, что он крал, отец продавал, чтобы оплатить счета из больницы. Ну, почти все. Он всегда немного откладывал, чтобы купить мне кроссовки, и это круто. Но, знаете, потом... он умер.

Майлз заерзал на стуле, чувствуя дискомфорт.

– Так что я взял все в свои руки. Попытался поднять эту ношу. Я не мог позволить матери умереть, не попытавшись помочь. Бросил школу – все равно учился плохо, а учителя никогда не интересовались почему; в общем, я решил, что за угон тачек несовершеннолетнего вряд ли сурово накажут, если поймают. Но когда я попался, они подтасовали обвинения, узнав, кем был мой отец. И вот я здесь. Уже почти год. И я с этим практически смирился, но от нескольких вещей не так просто отмахнуться, и одна из них – это тот факт, что мать умерла в день, когда меня посадили.

Это был еще один удар под дых для Майлза. Посмотрев на теперь смягчившегося отца, он понял, что призрачный кулак вины вышиб дух и из него тоже.

– Жаль слышать это, Остин.

– Мне тоже, – сказал Майлз.

– Да, и мне, – Остин грустно усмехнулся.

Майлз привык к подобным грустным улыбкам, потому что Ганке часто их из себя выдавливал.

– Пять минут, – объявила проводившая их сюда сотрудница охраны, ее голос отскочил от холодных стен. Майлз посмотрел на нее, затем повернулся обратно к Остину.

– А от каких еще вещей сложно отмахнуться? – спросил Майлз.

– Что? – Остин косо на него посмотрел.

– Майлз!

Майлз чувствовал на себе взгляд отца, однако проигнорировал его и продолжил.

– Ты сказал, что от нескольких вещей не так просто отмахнуться. Одна – это... кхм... твоя мама, – Майлз сглотнул. – Но... какая вторая?

– Ты не обязан отвечать, – отец Майлза наклонил голову в сторону и посмотрел на сына, словно тот выжил из ума. – О чем ты думаешь?

Майлз не знал, что на это ответить. У него и не было ответа. Он знал только, что смотрел в глаза человеку, который был таким же, как он. Который, какая бы на то ни была причина, делал то, что считал нужным, так же как и он сам. Который любил свою семью, несмотря на ее недостатки, так же как и он сам.

– Все в порядке, – Остин наклонился вперед, переплетя пальцы, и посмотрел Майлзу в глаза. – Иногда мне снятся кошмары. Я вижу их периодически уже много лет. Но, пока я здесь, они становятся все хуже и хуже.

Теперь и Майлз подался вперед – а отец, наоборот, отшатнулся.

– Какие кошмары? – спросил Майлз.

– Разная ерунда. Смотри, все заключенные оказались здесь по той же причине, что и я. Им пришлось идти на преступления либо для того чтобы выжить, либо потому что до них никому не было дела. И все они похожи на меня – на нас – если ты понимаешь, о чем я. Так что иногда в моих снах все в этом месте меняются – превращаются в кого-то; все, кроме меня. И они нападают на меня. А проснувшись, я смотрю на них как сумасшедший, потому что сны заставляют меня думать, что никому здесь нельзя доверять. Иногда мне просто снится всякая чушь, детские кошмары, – он понизил голос и продолжил. – Как этот придурок охранник говорит, что мне никогда не стать приличным человеком. Хотя это не совсем кошмар, потому что наяву он тоже говорит мне это. Разница только в том, что во сне он говорит голосом моего отца.