Земля мертвых - Гранже Жан-Кристоф - Страница 13

– Ее жалоба – блеф. Можно ведь сменить точку зрения и сказать, что она покинула место проживания семьи и…

– Не важно, – бросила Жано, выпустив новый завиток дыма. – Проблема в том, что вы отец. Даже за поочередную опеку придется серьезно побороться.

– Мне говорили, что судьи теперь более снисходительны к отцам.

– Это не так. Большинство законников полагают, что, пока ребенок еще маленький, он должен оставаться с матерью. Даже если она работает, даже если у нее меньше времени заниматься ребенком, чем у бывшего супруга. И если уж говорить начистоту, даже если она объективно виновата. Мать всегда будет права, в отличие от отца. Это называется «правом по беременности».

Корсо поежился в кресле – Жано вслух говорила то, что с самого начала нашептывал ему какой-то тоненький голосок. Через открытое окно в комнату проникал шум улицы.

– Что же мы можем сделать?

– Повторяю вам: вывалять ее в грязи. Доказать, что она плохая мать и что ребенку угрожает опасность.

– Нет.

– В таком случае мы в тупике.

– Разве нельзя доказать мои достоинства как отца?

– В подобных делах решения принимаются не на основании списка в колонке пользы, а по колонке вреда. Перед судьями годами проходят мужчины и женщины, взаимно поносящие друг друга и обвиняющие в худших грехах. Если вы не принимаете условия игры, судья подумает, что ваша будущая бывшая и на сей раз говорит правду, а зато у вас против нее ничего нет.

Она снова поднялась с места, щелчком выбросила сигарету и закрыла окно.

– Давайте-ка посмотрим, как вас можно отстоять, – продолжала она, усаживаясь к письменному столу. – Мадам Корсо утверждает, что вы неоднократно изменяли ей…

– Она лжет.

– Можете это доказать?

– Нет. Но у нее нет доказательств. Она необоснованно обвиняет меня. Это так просто.

Адвокатесса улыбнулась – ее помада напоминала густые блестящие чернила, чудесным образом не стекающие с губ.

– Мне кажется, вы не понимаете, что представляет собой мадам Корсо.

– Я знаю ее, как никто.

– Я говорю о видимой стороне. Мадам Корсо прошла образцовый профессиональный путь. Она получила свои дипломы, сдав экзамены на чужом языке. Будучи натурализованной француженкой, она занимала пост в Министерстве сельского хозяйства, затем в Министерстве социальных дел. В настоящее время она второе лицо в государственном секретариате при министре образования. И безусловно, добьется еще большего.

– Ну и что?

– А то, что вы просто полицейский, майор.

– Один из лучших сыщиков криминальной полиции!

Мэтр Жано уперлась ладонями в бювар цвета бутылочного стекла. Ее покрытые лаком ногти наводили на мысль о кроваво-красном панцире какого-то ракообразного. Когда эта женщина находит время наводить красоту? Интересно, у нее дети есть? А муж? Кто возьмется изничтожить ее в тот день, когда она будет разводиться?

– Ваши профессиональные достоинства, Стефан, к делу не относятся, – смягчилась она, – а вот ваш послужной список… как бы это сказать… работает против вас…

– Ну-ну…

– За долгие годы своей полицейской карьеры вы работали в бригаде быстрого реагирования, боролись с сутенерством, потом с наркотиками… А это означает, что бо́льшую часть времени вы провели с хулиганами, извращенцами и наркодилерами.

– Не с ними, а в борьбе с ними.

– Это одно и то же. Вы существуете в токсичном мире. А теперь и того хуже – вы трудитесь в бригаде уголовного розыска. Вы постоянно имеете дело с убийцами.

Корсо сжался в кресле, словно ленивый лоботряс, отказывающийся говорить со своим преподом. Последние слова адвокатессы подтвердили то, о чем он всегда думал: полицейские нужны, чтобы чистить выгребные ямы общества и обеспечивать покой порядочных людей. Благородное дело, которое, в свою очередь, превращает их самих в изгоев. Согласно всеобщему мнению, между сыщиками и преступниками существует тайное родство, нечто вроде семьи.

– Вы что, специально меня изводите?

– Я ставлю себя на место судьи. Совершенно естественно, что мы внимательно изучаем, кто вы такой, чем вы занимаетесь.

– Речь идет о том, какой я отец, и в этом смысле я делаю максимум…

– По словам мадам Корсо, вас никогда нет дома, у вас совершенно невозможный рабочий график.

– Это неправда. Вечером я всегда возвращаюсь не поздно – так, чтобы увидеть Тедди и поужинать с ним.

Адвокатесса рассмеялась. Почти с нежностью.

– В это никто не поверит. У хулиганов ненормированный рабочий день.

– В уголовном розыске у меня более упорядоченное расписание. Я больше не участвую ни в засадах, ни в захватах.

– Мадам Корсо говорит, что вы выпиваете.

– Стаканчик время от времени. Не больше нормы.

– Она также утверждает, что вы употребляете наркотики.

Корсо вздрогнул: его прошлое наркозависимого, убийство Мамаши, Анонимные наркоманы.

– Ложь.

– Неужели? – съязвила она. – Неужто ни одной дорожки хоть изредка?

– Я работал в бригаде по борьбе с наркотиками. Когда ночи напролет торчишь в засаде, чтобы прижать торговцев, иногда требуется что-то тонизирующее. Но все это в прошлом.

Жано открыла следующую страницу дела – она тоже выделила маркером некоторые абзацы.

– Ваша жена говорит, что вы вооружены и опасны.

– Если я вооружен, то для того, чтобы защищать невинных.

– Вы убивали пять раз. Ее адвокат раздобыла протоколы ваших подвигов. Это документы тридцать три, тридцать четыре, тридцать пять, сорок семь и шестьдесят три. Должна признать, она хорошо поработала.

Семь раз, милочка моя. В мозгу Корсо на мгновение мелькнул скошенный на парковке его пулей и рухнувший в багажник парень. И расколовшаяся о стену башка другого, изо рта которого вылетело легкое облачко порохового дыма.

– Исключительно при исполнении служебных обязанностей, – ответил он. – Так вопрос стоял: либо они, либо я. И это были наихудшие из убийц.

– Еще мадам Корсо упрекает вас в жестокости.

– Тоже ложь. Я никогда не поднял бы руку на кого бы то ни было.

– Ее адвокат приложила к делу жалобы подозреваемых, которые…

– Последние подонки! Черт меня побери, да вы вообще представляете, с кем я ежедневно имею дело? Вы что думаете? Что с этими ребятами достаточно просто поговорить по-хорошему, чтобы они сознались и выдали сообщников? Улица – это война. Моя жестокость общественно полезна. Однако в частной жизни я безопасен.

Адвокатесса торопливо что-то записала и продолжала:

– Однако имеется заявление, поданное четвертого января две тысячи шестнадцатого… Документ номер пятьдесят семь исковых требований. Эмилия Корсо на следующий день после инцидента посетила врача. Результаты медицинского осмотра свидетельствуют, что…

Отмахнувшись, Корсо остановил ее. На миг прикрыв глаза, он снова увидел тот роковой вечер, когда застал жену на месте преступления и впервые осознал, как далеко может зайти ее безумие, даже притом, что маленький Тедди спит в соседней комнате. В ту секунду он не хотел ее бить, ему необходимо было только помешать ей серьезно покалечиться.

– Она сама нанесла себе эти отметины.

– Вы хотите сказать, это самоистязание?

– Не в том смысле, как это принято понимать. Она…

– Я вас слушаю.

– Бросьте! – Корсо наклонился к бюро и услышал, как потрескивает деревянный стул. На лбу выступила испарина. – Я не пойду по этому пути. Найдите другое решение, чтобы я имел шанс выиграть процесс.

– Если вы не хотите обвинять вашего оппонента, покажите фокус: вытащите из шляпы какую-нибудь деталь, которая вознесла бы вас над прочими смертными.

Ему в голову внезапно пришла идея:

– Вы слышали про убийство стриптизерши? Вчера мне поручили вести расследование.

– Есть шансы, что вы арестуете убийцу?

Никаких улик, ничего, чем можно было бы поживиться, разговор с Борнеком, который разрушил все надежды, убийца, растворившийся среди многомиллионного населения Иль-де-Франс.

– Я его арестую.