Смерть за плечами - Данилов Сергей - Страница 61
- Предыдущая
- 61/75
- Следующая
В ушах грохотали барабаны. Это были действительно барабаны, а не громкий стук сердца. Их монотонный звук нагонял на меня сон, особенно в сочетании с заунывным пением:
— Они что, поклоняются этому медведю? — услышал я над ухом насмешливый голос Крайта и с трудом приоткрыл один глаз.
Прямо передо мной возвышался каменный идол, наверное, один из той тысячи, которая и дала название долине. Идол был огромен. Не иначе его вырубили из небольшой скалы. И он действительно изображал медведя, если, конечно, можно назвать медведем то пещерное чудище, которому я отрубил лапу. У подножия идола были свалены наши веши, включая мой огненный меч, а вокруг собрались перепачканные разноцветной глиной местные жители в живописных головных уборах из черепов горных козлов, украшенных таким количеством орлиных перьев, что их, пожалуй, хватило бы на оперение стрел целого отряда лучников. Карлики даже не пытались поделить между собой трофеи. Они просто переминались с ноги на ногу и неистово трясли головами, что, по-видимому, считалось у них танцем, и тоскливо подвывали в такт, многократно повторяя одни и те же слова. Крайта я не увидел, но, судя по голосу, он находился где-то за моей спиной. И Стин был там же.
— Наверное, это и есть их Страж подземного мира, — ответил он Крайту. — Помнишь, в заметках к карте сказано, что жители долины поклоняются Стражу подземного мира.
— Там еще сказано, что они гостеприимные. Что-то не нравится мне такое гостеприимство. Они случайно не людоеды?
— Боюсь, причина в твоей перчатке. Знаешь, что ждало бы тебя, если бы ты украсил свой шлем рогом единорога и пожаловал в Эстариоль? Со священными животными шутки плохи.
— Пожалуй, ты прав, — согласился Крайт. — Неспроста этот рыжий коротышка глядел на мою руку, будто на ней не обрывок драной шкуры с когтями, а по меньшей мере обручальное кольцо его покойной маменьки. Да и медведей у них тут этих что деревьев в лесу понаставлено… Слушай, они же нас тут на корм этим тварям приготовили! — внезапно осенило Крайта. — Они же им человеческие жертвы приносят! Смотри, сколько черепов вокруг! Эй, вы, козлиные отродья! Сейчас же развяжите меня, а не то будете своего медведя просить о скорой смерти! — Наемник грозил и ругался, но угрозы его производили на карликов не больше впечатления, чем карканье ворона, расположившегося на макушке каменного медведя. Они как ни в чем не бывало продолжали с причитаниями топтаться вокруг идола, пока не пропели свою песню столько раз, сколько положено было пропеть, и ушли, оставив нас наедине с кучей обглоданных костей, лесом каменных медведей и проголодавшимся вороном на макушке одного из них. — Что делать-то будем? — в отчаянии простонал Крайт. — Был бы здесь Рикланд, он бы что-нибудь придумал… — Кажется, мой храбрый друг начал серьезно паниковать.
— Я думаю, — ободрил его я.
— Ты с нами, Рик! — Голос Крайта звучал так радостно, будто он не представлял для себя большего счастья, чем разделить со мной сомнительный уют желудка Стража подземного мира.
— Я бы предпочел находиться в другом месте, — проворчал я.
К этому времени я уже в полной мере оценил свое незавидное положение. Не знаю, насколько в долине Тысячи Идолов было развито воинское искусство, но искусство связывать своих пленников у них находилось на самом высоком уровне. Я всегда считал, что могу освободиться от любых пут, но на этот раз мне оставалось только бессильно дергаться. И даже этим бестолковым движениям чрезвычайно мешал каменный столб, очень некстати расположившийся между моей спиной и стянутыми крепкой веревкой запястьями, к нему я был прикручен начиная от самой шеи. Свободными оставались одни ноги, совершенно бесполезные для развязывания узлов за спиной. Что делать? Будь у меня на пальце хоть один из перстней старого Роксанда, я бы смог с помощью бриллианта перетереть злосчастную веревку, но перстни я носил в кармане с тех самых пор, как Альвейс заявила, что они мешают мне чувствовать меч.
— Вы тоже связаны? — на всякий случай спросил я.
— Еще как, — прокряхтел Крайт, кажется пытаясь разорвать веревку. — Нет, это под силу разве что Гунарту. Проклятые козявки! Ну я до вас доберусь! — Крайт разошелся не на шутку. Он опять принялся проклинать жителей долины, обещая им долгую и мучительную смерть в самом ближайшем будущем.
— А где Гунарт и Глыба? — оборвал я его бессмысленные угрозы.
— А демоны их знают. Погибли, наверно, под этим снежным обвалом. По крайней мере, мне его отсюда не видно. Правда, тебя тоже, только Стина.
— Нет, они не погибли, — заверил нас Стин. — Когда ты крикнул, мы с Норселом успели укрыться в пещере. Лавина накрыла только вас двоих и Гунарта. Норсел был уверен, что вы погибли. Он ушел, кажется, в сторону деревни и больше не вернулся. А я стал разгребать снег и нашел Гунарта. Он был в сознании и помог мне откопать вас. Потом он ушел вслед за Норселом, чтобы догнать его и вернуть, а я остался приводить вас в чувство. Но едва Гунарт ушел, нагрянули дикари. Мы думали, все они погибли под лавиной, но они каким-то чудом уцелели. К сожалению, я не воин и не смог вас защитить. Я не смог даже погибнуть за тебя, принц. Я понимаю, что мне нет прощения… — Стин сокрушался, но я не винил его. Что мог сделать простой охотник против двух десятков врагов? Другое дело Гунарт и Глыба. Почему они сбежали, как предатели, почему бросили нас в беде? Хотя чего можно ждать от охотника за наградами и сына Урманда, мечтающего отомстить за смерть отца? Только такой наивный глупец, как я, мог поверить его клятве верности. И что теперь? Месть свершится, и за полдня страданий старого ублюдка меня сожрет живьем вонючее страшилище? Я никогда не отличался ни трусостью, ни богатым воображением, но мне стало здорово не по себе, когда я представил, что меня ждет. Нет, я, конечно, сумею как следует пнуть этого так называемого медведя, прежде чем он отгрызет мне ногу, но если ему даже стрелы нипочем…
— Мы обязательно выберемся отсюда! — уверенно сказал я, стараясь ободрить если не себя, то хотя бы друзей. — Мы должны выбраться! Надо только перетереть веревку о столб или распустить узел… Ты, Стин, постарайся высвободить руку. Должно получиться, у тебя узкие ладони. А ты, Крайт, используй когти этого медведя. Они ведь оставили тебе перчатку?
Мы бились с коварной веревкой, пока солнце не скрылось за хребтом, названным на карте Волчья Пасть. Название гряды этих похожих на клыки скал напомнило мне историю о матером волке, попавшем в капкан и сбежавшем, отгрызя собственную лапу. Счастливый волк, он мог достать до нее зубами…
— Ничего у нас не выйдет, — обреченно проговорил Стин. — Он уже здесь, этот Страж подземного мира.
Действительно, зверь приближался. Его силуэт темным пятном мелькал на покрытом снегом пологом склоне, то и дело пропадая в тени каменных изваяний. Зверь, в подземелье показавшийся мне довольно неуклюжим, двигался на удивление проворно. Он больше не ковылял на трех лапах, а бежал на двух, как ученый медведь на ярмарке или, скорее даже, как человек в медвежьей шубе.
— Да дерни ты руку посильней, неженка! — рявкнул я. — Или боишься, что оторвется? Не беспокойся, если мы сейчас же не освободимся, она тебе больше не понадобится.
Стин громко засопел и внезапно с удивлением воскликнул:
— О боги! Кажется, я вывихнул палец, но у меня получилось! Я свободен!
«Где ж ты раньше был со своей свободой, эльфийский ублюдок!» — вместо похвалы чуть было не обругал его я. Сделал бы он то же самое четверть часа назад, цены бы ему не было, а сейчас…
— Развяжи Крайта и спасайтесь! — крикнул я, глядя в неподвижные, будто мертвые, глаза чудовища, не в силах оторвать от них взгляд. Оно приближалось с неотвратимостью стихии и быстротой скачущей лошади. Я понимал, что обречен, что Стин не успеет прийти на помощь, а если успеет, то погибнет сам. Не справиться Стину со Стражем подземного мира, кровожадным божеством долины Тысячи Идолов. И мне бы не справиться. Один взмах огромного топора, который этот демон сжимал в руке, успевшей вырасти у него на месте отрубленной лапы, и… Ну нет, я не умру, как теленок на бойне, я буду драться!
- Предыдущая
- 61/75
- Следующая
