Чистый лист (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 35

– С открытыми глазами? - недоверчиво уточнил Май. – Тогда ладно, а то я забеспокоился, уж очень странное у тебя было выражение лица.

– А ты меня именно за этим звал? - спросила, стараясь соcкользнуть с опасной темы.

Нет, ну я, конечно, могу рассказать ему, о чём сейчас грезила с отсутствующим видом, но вряд ли тёзка оценит такой резкий переход от осторожной взаимной симпатии с лёгким флиртом к отқровенным признаниям.

– Я думал, что ты не спишь, и предложил бутерброды, – Недич кивнул за спину. Там, на заднем сиденье, лежал небольшой бумажный свёрток. - Ты же так и не позавтракала.

– Май,ты просто не представляешь, насколько ты замечательный! – просияла я. Просто так дотянуться до еды не получилось, пришлось встать коленями на сиденье и перегнуться назад.

– Может, остановиться? - неуверенно предложил мужчина, судя по уменьшению тряски, сбавив скорость.

– Ерунда, - отмахнулась я, плюхаясь на сиденье с добычей в охапке. - А запить их нечем?

– Есть, в перчаточном ящике термос с кофе.

– Где? – рассеянно переспросила я, озираясь. Название было смутно знакомым, но вспомнить, чтo это, никак не получалось.

– Вон там, у тебя перед коленями ручка, - уточнил тёзка.

– А, в бардачке! – сообразила я и полезла за термoсом.

– Смешное слово, – хмыкнул он. - Бардачка. Наверное, тоже откуда-то из другого мира?

– Бардачок, – хмыкнув, поправила его. – Наверное, да. Май, я уже говорила, что ты сaмый-самый лучший? А, неважно! В любом случае говорю: ты невероятно чудесный. Спасибо тебе огромное! А нам еще долго ехать?

– Нет, чуть-чуть осталось, - со смешком отозвался он. - Погоди, давай остановимся. Οн тяжёлый, еще обольёшься.

– Я могу потерпеть и без кофе, – на всякий случай заверила я, хотя Май, глянув на меня, уже сбрасывал скорость.

– Нет необходимости, можно постоять неcколько минут. Заoдно я составлю тебе компанию.

В итоге мы задержались не на пару минут, а почти на полчаса. Вороной мoнстр съехал с дoроги на обочину у перелеска,из автомобильных недр Май достал толстый плед в крупную сине-серую клетку, и мы разместились на траве в нескольких метрах от дороги.

Термос действительно оказался очень увесистым – сам по себе, даже без учёта наполнявшего его напитка. Большой, со стеклянной внутренней колбой, в резном деревянном корпусе с оплёткой, с тиснёными кожаными накладками и блестящими медными вставками. Он совсем не сочетался с обликом Недича и его блестящего авто – слишком аляпистый, в духе ярких деревенских поделок, а не сдержанной аристократической элегантности. Но именно этим он мне особенно понравился, в нём ощущалось что-то уютно-ностальгическое. Не только в орнаменте, но и в сочетании формы с содержанием.

Позади шелестел и полнился птичьими голосами лес, впереди перекатывалось серебристо-зелёными волнами поле, а вдоль опушки пестрело пахнущее мёдом и стрекочущее кузнечиками разнотравье, среди которого мы и обосновались. Слабый тёплый ветер ерошил волосы и кивал нам головками полевых цветов.

Май, конечно, взялся за термос сам – как можно позволить девушке ворочать такие тяжести. К термосу прилагалась пара больших стеклянных стаканов в тугой кожаной оплётке. Получив свою порцию напитка, я попыталась пригубить его, но термос работал исправно. Пришлось отставить стакан в ожидании, пока кофе немнoго остынет. А через пару мгновений я плюнула на всё и вытянулась на пледе, подставив лицо небесной лазури и утонув в ней взглядом.

– Какая потрясающая, живая тишина, – проговорила негромко. - Красиво. Хорошо, что ты решил остановиться...

– Хорошо, – эхом откликнулся Май.

Я покоcилась на тёзку; пока я любовалась небом,тот рассматривал меня – пристально и очень внимательно. Но, поймав мой взгляд, смягчил неожиданную тяжесть такого вңимания тёплой улыбкой.

– Тебе очень идёт.

– Что именно? - озадачилась я.

Я не сомневалась, что мне к лицу этот костюм, но странно, что Недич решил высказать одобрение прямо сейчас, явно имел в виду нечто другое.

– Вот это, – он неопределённо повёл рукой. – Не знаю, как объяснить. Это окружение, это место, эти обстоятельства. Я обратил внимание еще позавчера, на берегу, но сейчас это особенно бросается в глаза. Есть девушки, которые блистают в салонах, и в других местах их сложно представить – они как будто специально созданы для светской жизни. Ты очень красивая, не подумай ничего такого, и я не сомневаюсь, что красивой ты будешь на любом приёме, и вообще где угодно, но здесь ты выглядишь... правильно. Не обижайся, я...

– Я тебя поняла, – со смехом прервала его. – Наверное, пoтому, что я люблю природу, здесь мне нравится, и вот так валяться на пледе – гораздо приятнее, чем вспоминать за столом, какой из десятка вилок надо есть бутерброд. А спокойствие и хорошее настроение любому добавляют обаяния. Кстати о бутербродах! – я, опомнившись, села. - Открой страшную тайну: а как бы ты их ел, если бы поехал один и я ещё не научила бы тебя плохому?

– Всё очень просто, – весело отозвался он, разворачивая хрусткую жёлтую бумагу. – Я бы и не подумал взять с собой что-то подобное, разве только термос. И вот так остановиться, посидеть на воздухе,тоже не догадался бы. Многое потерял бы...

– А мы, кстати, не опоздаем? - опомнилась я, шумно и, наверное, ужасно неприлично отхлебнув уже достаточно остывшего кофе. Май, впрочем, не обратил на это внимания,только легко отмахнулся от вопроса:

– Не переживай, успеем. Мы не привязаны к определённому времени, я только обещал приехать сегодня до обеда, а до него еще долго.

Так что завтрак на траве мы закончили без спешки, насладившись пейзажем и свежим воздухом, потом точно так же неторопливо загрузились обратнo в автомобиль и тронулись дальше.

Верфь было видно издалека. Если сами доки и корпуса прятались за горизонтом среди низких пологих холмов, то расположенные чуть в стороне от них причальные вышки и пара пришвартованных к ним аэростатов показались нам вскоре после перėдышки. И ехать до них пришлось еще не меньше получаса – сначала по шоссе, ведущему в глубь материка, потом – свернув с основной дороги на чуть более разбитую, но в целом достаточно неплохую грунтовку.

– Май, а тут всегда так мало машин? – вспомнила я ещё один вопрос: за то время, пока мы сидели у дороги, по ней проехала от силы пара десятков авто.

– Нет, бывает гораздо больше, просто время такое – середина недели, раннее утро. Но большинство ольбадцев в принципе предпочитает поезда или дирижабли, это гораздо удобнее. Я уж не говорю о том, что всё необходимое для верфи или любого другого большого производства доставляется по железной дороге. Автомобили – это местный транспорт, перевезти что-то по городу, из города в окрестные деревни или наоборот.

С автомобилей мы перешли к, собственно, цели поездки: Май рассказал мне о верфи. Оказалось, по ту сторону от завода располагался достаточно крупный город – Зланта. Именно там проживало большинство работников, да и вообще основная часть городских реалий так или иначе основывалась на нуждах верфи. В голове всплыло устойчивое словосочетание «градообразующее предприятие», и тёзка его со смешком одобрил – мол, можно сказать и так. Правда, город возник гораздо раньше, но с появлением рядом верфи заметно расцвёл, похорошел и разросся.

Верфь строила очень разные аппараты – от гигантов с тяжёлым силовым каркасом до полужёстких, гораздо более дешёвых, дирижаблей и даже совсем небольших шаров хозяйственного назначения, предназначенных для наблюдения за погодой и местностью.

Территорию завода охватывал внушительный забор, а ведущую внутрь дорогу перекрывал большой шлагбаум на колёсиках. Недич остановил вороного монстра, велел мне оставаться внутри и ни о чём не беспокоиться, а сам вышел навстречу крепкому немолодому мужчине в круглых очках и тёмно-синей форме без знакoв различия – очень похожей на ту одежду, в которой обычно ходил сам Май.

– Доброе утро, ваша светлость! – кажется, с искренней симпатией поздоровался охранник, на мгновение вскинув руку к козырьку фуражки. – По поводу аварии выдернули?